Камера получилась не очень большой, но вполне достаточной, с рабочим пространством порядка метра в диаметре и четырех в длину. Достроили ее только в конце сентября. И только-только начали использовать, позволяя бакелиту шлемов и щитов нормально полимеризироваться.

Для укрепления кромки щитов прокладывали тонкий канат, скрученный из грубых волокон крапивы, а сверху он обшивался сыромятной кожей. В шлеме также использовался канат, только заметно толще и вставляясь внутрь, где он выступал в роли подшлемника, удаляя голову от поля шлема на три и более сантиметров. Кроме того, шлем был оборудован Y-образным подбородочным ремнем с четырьмя точками крепления, надежно удерживающий это изделие на голове.

Да, такие шлемы выходили хуже стальных изделий. Но, несмотря на мороку, получалось все дешево, сердито и очень, очень быстро. Шлемы можно было выпекать хоть по сотне в день. При этом нагрузка на немногочисленных и очень ценных кузнецов получилась скромной.

Конечно, такой шлем выступал чуть ли не одноразовым и после использования в бою нуждался в замене. Если по нему постучали крепко. Скорее всего. Хоть и не факт. Однако первые несколько ударов он держал намного лучше тех из тонкого металла, полученного из переработки трофейных умбонов. Во всяком случае, альтернативы этой технологии для того, чтобы снарядить максимально быстро столько сотен ополченцев и рекрутов, Ярослав не видел.

А вот визуально получалось очень… необычно. Контрастно, что ли.

Стоит такой боец в боевой стойке. Щит от римского легионера времен поздней республики. Шлем – от японского асигару конца эпохи гражданских войн. Марсианин чистой воды. Ну так и что? Комитета по историчности в радиусе ближайших тысячи лет не наблюдалось, так что и леший с этим смешением эпох и регионов. Это не те качества, за которые Ярослав цеплялся.

С вооружением он тоже особенно не выступал. Кузнецы гнали копья. Простые и незамысловатые. Наконечник вполне обычного для региона профиля – листовидного, длиной двадцать сантиметров с креплением не во втулку, а через хвостовик. Так быстрее ковать. А крепить? Так на три заклепки. Не самый лучший вариант? Ну и пусть. Зато их можно было сделать больше, быстрее и дешевле, обеспечив единообразным оружием и ополчение, и рекрутов.

Все остальное потом. И корпусной доспех, и нормальные шлемы, и многое другое. Потому как было бы до крайности неловко встретить противника со спущенными штанами. А то, что противник будет, Ярослав не сомневался. И сильный противник. Хотя, конечно, он мог себя попросту накручивать.

861 год, 14 октября, Гнездо

– Твою же мать… – тихо прорычал Ярослав, когда вышел на шум.

Недалеко от усадьбы сцепились и таскали друг друга за бороды два жреца. Хотен – волхв Велеса и Аристарх – дьяк Никейского обряда. Причем так основательно. От души. И что-то бессвязное орали – каждый на своем языке. Но главное – толпа заводилась и казалось, что их конфликт вот-вот выльется во что-то куда более опасное.

– ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! – проорал наш герой, подойдя ближе.

Драчуны даже ухом не повели.

– Растащить, – приказал Ярослав пришедшим с ним дружинникам. Старым еще. Те, не медля ни секунды, двинулись вперед, быстро и жестко прекратив драку. После чего растащили трепыхающихся бойцов в стороны.

Кто-то из толпы что-то выкрикнул неодобрительное. Дескать, не нужно было их растаскивать.

– А НУ ТИХО! – рявкнул Ярослав, вид которого оказался на удивление яростный и гневный. А рука невольно легла на рукоятку меча. Из-за чего толпа как-то поутихла. И секунд через пять окончательно успокоилась под гневным взглядом категорически опасного человека. Наш герой никогда не нападал первым и вообще предпочитал не бравировать своими навыками в поединках. Да и эмоционально старался быть сдержанным. Поэтому его нескрываемая ярость и раздражение пугали без шуток и оговорок.

После того как шум и гам прекратился, Ярослав вновь обратился к драчунам:

– Что здесь происходит? Первым отвечаешь ты, – указал он на волхва Велеса.

И понеслось.

Эти два уважаемых и в общем-то немолодых мужчины сцепились из-за какой-то мелочи. В представлении Ярослава. А потом – пошло-поехало. Буквально за несколько минут беседы они переругались, посчитав, что их собеседник оскорбляет их Бога. А дальше? Дальше цивилизованный диспут на кулаках. Как и положено при нормальном демократическом процессе. Хорошо хоть за оружие не схватились. Ума хватило.

– Ты говоришь, что он оскорбил твоего Бога? – прервал эти вопли Ярослав, обращаясь к Хотену.

– Да!

– А ты считаешь, что он оскорбил твоего? – уточнил он у Аристарха.

– Истинно так! И твоего!

– Если два Бога считают себя оскорбленными, то почему деретесь вы?

Пауза.

– Может быть, ваши Боги вам как-то сообщили о том, что их оскорбили, и приказали вам атаковать обидчиков? Ангелов послали, например, или иных священных животных?

– Ангелы не животные! – взвился дьяк Никейского обряда.

– Это меняет смысл? К тебе прибыл божий посланник и передал приказ напасть на этого человека?

– Нет, – после долгой паузы произнес дьяк.

– А к тебе?

– Я сам божий посланник!

– Ты не ответил на мой вопрос. К тебе кто-то прибыл и передал приказ Велеса?

– Нет. Но…

– Тихо! – рявкнул Ярослав, прерывая возражение. – То есть вам ПОКАЗАЛОСЬ, что кто-то оскорбил вашего Бога? И вы, приняв решение за Бога, решили немедленно покарать хулителя? Прекрасно! Замечательно!

– Все не так! – воскликнул волхв Велеса.

– А как? Ты хочешь сказать, что ты специально провоцировал жителей Гнезда взяться за оружие? Или это все же от излишнего рвения духовного?

– Взяться за оружие?!

– Да. Взяться за оружие. Когда я пришел – толпа уже была готова сцепиться. И из-за вашего безответственного поведения пролилась бы кровь невинных. Возможно, много крови. Вы оба это понимаете?

Тишина.

– На правах конунга Гнезда я приговариваю вас обоих к десяти ударам розгами по заду. Прилюдно. За то, что по дурости своей или злому умыслу чуть не устроили кровавую драку, а также едва не посеяли большую вражду в этом славном городе. И если я не прав, то Бог каждого из вас отведет руку секущую.

– Что?! – ахнули они оба. Начали оглядываться, но толпа молчала.

После небольшой паузы, видя, что шоу людям нравится, Ярослав кивнул дружинникам своим, дабы приступить к делу. Да не абы кому, а тем дружинникам, что ему в свое время на службу определил волхв Перуна. А значит, людей незаинтересованных. Те ловко скрутили обоих дебоширов и перед всем честным народом всыпали каждому по голому заду десяток ударов розгами. От души. Так, что в кровь это место рассекли. И гром не ударил. И небеса не разверзлись. Даже кошка и то не мяукнула, молча наблюдая за воплями несчастных.

– Обработайте раны обоим, – кивнув на лежащих жрецов, произнес наш герой, едва сдерживая отвращение.

И сразу девочка, что служила при Пелагее, направилась к ним, чтобы очистить раны от попавшего в них мусора и обработать антисептиком. Ярослав специально озаботился тем, чтобы при его дружине и его усадьбе были травницы. Считай, медсестры. Их пришлось разворачивать на базе культа Макоши. В христианстве это все порицалось, там пока молитва и послушание были основными лекарствами. А с другими подходящими культами такой тесной связи у нашего героя не было. Поэтому при усадьбе конунга к осени 862 года уже существовала целая микрошкола из пяти юниц, что учились разбираться в травах и оказывать медицинскую помощь. Не только вот такую, а всякую. Ну и, заодно, парень вбивал в них четкое и ясное понимание санитарии, гигиены и прочих вещей, которыми владел. Получалось так себе, но все же лучше, чем ничего. Очень хотелось парней привлекать к обучению, но и этих девиц учить было некому толком. Только одна старуха из культа Макоши мало-мальски про свойства трав им рассказывала и Пелагея, что знала. Да и как парней в услужение чисто женскому божеству пристроишь? В общем – беда.