Большую помощь стрелковому подразделению в наступлении оказывало отделение саперов во главе с младшим командиром В. С. Раковым. Саперы не только умело прокладывали путь пехоте и танкам через инженерно-минные заграждения японцев, но и активно участвовали в атаке, уничтожали вражеских солдат в их укрытиях.

За высокое воинское мастерство, мужество и отвагу, проявленные в бою, М. С. Южаков был награжден орденом Ленина. Высоких правительственных наград были удостоены М. А. Руднев, В. А. Буглов и И. М. Тимохин, а командир отделения саперов В. С. Раков — звания Героя Советского Союза.

Нелегкими в бою были и обязанности связистов. Под сильным ружейно-пулеметным, минометным и артиллерийским огнем они обеспечивали управление боем. От каждого связиста это требовало исключительного мужества, отваги и героизма.

Таким проявил себя и телефонист красноармеец Е. Н. Кабиров.

…Началась атака сопки Заозерная. Четыре раза осколками вражеских мин и снарядов рвало телефонный кабель, связывавший стрелковое подразделение с поддерживавшей его артиллерией. Но взаимодействовавшие подразделения во время боя не оставались и часа без связи. Отважный воин каждый раз под огнем противника выходил на линию и устранял повреждения.

На первый взгляд кажется, что в его действиях не было ничего необычного. Он, как и полагается, добросовестно выполнял свои обязанности по службе. Но в этом как раз и заключается сила советского воина, которого отличает высокая старательность и дисциплина. Не зря ведь говорится, что от дисциплины до героизма — один шаг. Так самоотверженно, с чувством высокого долга действовали в бою и связисты С. С. Третьяков, Т. Ф. Кучаев, Ф. П. Козлов. Вместе со своим командиром лейтенантом П. А. Горбуновым они обеспечивали надежную связь командования со своими подразделениями.

И таких примеров было немало. Они свидетельствуют не только о беззаветном служении советских воинов своему воинскому долгу, но и о напряженности боев в районе озера Хасан.

Японцы, стараясь удержать занятые высоты, вводили в бой все новые и новые силы. А тем временем их посол в Москве пытался заверить Советское правительство в намерении его правительства разрешить инцидент «мирным путем», как локальный. Однако эту «мирную инициативу» японского правительства, его стремление «мирным путем» урегулировать конфликт пришлось решать с оружием в руках и в последующие дни.

«8 августа, — сообщалось в боевых донесениях и оперативных сводках 32-й и 40-й дивизий с передовых позиций, — на рассвете наши стрелковые части начали укрепление советских высот, очищенных от японцев.

Полк, которым командует тов. Соленов, занимает высоту Заозерную, за исключением южных склонов.

Идет бой за Пулеметную Горку. Японцы продолжают провокационный обстрел советской территории. Особенно сильный артиллерийский огонь они ведут из Мантокусана».

В течение этих дней советская авиация совершила несколько успешных налетов на японские батареи, расположенные в районе селений Мантокусан и Хомуку. Из этих пунктов противник интенсивно обстреливал наши передовые линии, тылы и командные пункты. Авиация произвела также в этот день бомбежку высоты Богомольная, где у врага были бетонированные укрепления. Стрелковые подразделения в течение дня продолжали выбивать противника с Пулеметной Горки.

Чтобы представить, насколько «мирно» вели себя японцы на захваченной советской земле, приведем официальное сообщение советского командования.

«Противник, — указывалось в донесениях с передовых позиций за 9 августа, — неоднократно переходил в атаку на наши части, особенно находящиеся на высоте Заозерной. Все атаки успешно отбиты с большими потерями для японцев.

…Огнем артиллерии уничтожены две роты японцев, переправлявшиеся через реку Тумень-Ула. От первых выстрелов японские солдаты в панике разбежались, бросились в реку, но были расстреляны огнем наших батарей».

В боевых донесениях подчеркивалось, что противник «в течение всего дня интенсивно обстреливал артиллерийским, минометным и ружейно-пулеметным огнем высоту Заозерную».

Как ни злобствовал враг, 9 августа 1938 г. граница была полностью восстановлена. Особенно следует отметить решительные действия воинов 32-й стрелковой дивизии, которые в этот день, овладев высотами Черная и Песчаная, закрепились на линии государственной границы.

Успех боевых действий воинов стрелковых, танковых и артиллерийских подразделений во многом зависел от их материально-технического, медико-санитарного и продовольственного обеспечения. Воины этих служб делали все, чтобы своевременно доставить в подразделения боеприпасы и продовольствие, помочь в бою раненым. А выполнять эти обязанности в боевых условиях было нелегко.

Прежде всего следует обратить внимание на трудности доставки боеприпасов на передовую. Отсутствие сколько-нибудь пригодных дорог, заболоченность местности сильно затрудняли их подвоз. На повозках и автомашинах боеприпасы с трудом подвозились лишь до озера, а дальше на передовую их доставляли бойцы службы боепитания. Они носили винтовочные патроны в вещевых мешках и цинковых ящиках. Каждый из них при выполнении своих обязанностей прилагал не только огромные усилия, но и проявлял исключительное мужество, отвагу и героизм.

В 118-м стрелковом полку нелегкие обязанности по доставке боеприпасов на передовую выполняли красноармейцы комсомольцы А. И. Попов и А. К. Якунин. Несколько суток подряд они почти без сна и отдыха носили на передовую патроны для винтовок и пулеметов. Днем и ночью под сильным ружейно-пулеметным, минометным и артиллерийским огнем они обеспечивали воинов боеприпасами. И таких, как Попов и Якунин, были сотни.

Суровый и жестокий бой вели воины 118-го стрелкового полка за сопку Заозерная. От вершины до подножия всю ее густыми клубами окутал пороховой дым. Один за другим на склонах взрывались снаряды, поднимая столбы земли и камней. Враг стрелял из тяжелых орудий. А на сопке героическим ее защитникам нужны были боеприпасы и горячая пища. Полковой повар красноармеец Сидоренко знал, как важно накормить бойцов, которые уже почти сутки находятся в бою. Приготовив горячую пищу, Сидоренко еще затемно подъехал к берегу озера Хасан и замаскировал свою кухню.

— Нюхом тебя только и обнаружили, — шутили бойцы, получая пищу.

И тут произошел такой случай. К повару обратился незнакомый старший лейтенант:

— Ну-ка, товарищ, налей-ка побыстрее.

Сидоренко зачерпнул из котла супу с жирным куском мяса и подал старшему лейтенанту. Тот, присев на камень, стал жадно есть и как-то воровато посматривал по сторонам. Поведение старшего лейтенанта да и его совсем новая, без каких-либо помарок форма привлекли внимание Сидоренко. «Что-то здесь неладно», — подумал он и еще пристальнее посмотрел на незнакомца. Сразу же пришло решение. Схватив винтовку, он щелкнул затвором и, направив дуло на старшего лейтенанта, крикнул:

— Руки вверх!

Офицер не сопротивлялся.

— Пойдем-ка, я тебя доставлю, куда требуется, — приказал Сидоренко и повел его в штаб.

А в штабе повару сказали:

— Товарищ Сидоренко, поймав этого лазутчика, вы сделали больше, чем если бы отправили в рай два десятка вражеских солдат…

Самоотверженно действовали на поле боя и работники медицинской службы. Врачи, фельдшера, санинструкторы и медсестры, оказывая помощь раненым в бою, нередко жертвовали своей жизнью. Чтобы представить условия, в которых приходилось работать медицинскому персоналу, приведем рассказ одного из участников боев в районе озера Хасан военврача 1 ранга В. Савельева.

«…Путь эвакуации раненых с поля битвы был очень своеобразен. Из-за бездорожья и распутицы санитарные машины часто вязли в грязи. К некоторым воинским частям, занимавшим линию фронта, вообще нельзя было подъехать. У самого озера санитарному персоналу приходилось на руках выносить раненых с поля сражения на довольно большое расстояние. Делать это под огнем было очень опасно и трудно. Выносили раненых в основном в сумерки и туман. И лишь за сопками, несколько скрытые от ружейного и пулеметного огня, мы могли их усаживать на машины».