И тогда Свят увидел похитителя – большущего, безмозглого и очень кровожадного, как во многих сказках, каменного тролля. Он поднял мальчишку над землёй метров на девяносто, поднёс к носу, да так близко, что паренёк почувствовал его дыхание, – пахло большой городской помойкой – и вдохнул пару раз, затрепетав ноздрями. «Гр-р-р-а!» – зарычал он. Ему вторил второй тролль, что держал в своей ручище полуживого от страха Дениса. Мальчишки испуганно переглянулись и закричали во всю ширь лёгких. Тролли, изобразив на своих рылах кровожадные усмешки, чокнулись добычей и уж хотели забросить их в рот, но в этот миг пришло долгожданное спасение: существа запрыгали по земле, создавая кошмарное землетрясение, не сравнимое с тем, что произошло в городе Оха, на Сахалине, в конце двадцатого века. Вызвано странное поведение было тем, что в их ноги вонзилось не меньше дюжины прочных кедровых стрел на каждого. Побросав мальчишек в разные стороны, тролли скрылись в чаще леса.

До земли осталось не больше пары метров, и столкновения было не избежать, но и тут ребят успели спасти. Два силуэта, летевших на лианах, промелькнули в темноте и подхватили их у самой земли, а после опустили на тропинку с огоньками. Тогда Свят увидел своих спасительниц: они были, кажется, женщинами с лицами, повторявшими очертания морды кошки – амазонки данного мира, так сказать. Мальчики испуганно прижались друг к другу плечами и уставились на воительниц.

– Вы есть не соваться за тропинка! – произнесла та, что спасла Свята.

– Ох, вы умеете говорить! – обрадовался эмпат. – Спасибо, что спасли нас от троллей!

Заворожённо разглядывая величественных амазонок, Денис согласно закивал.

– Не выходить за огни! – повторила она снова.

И полуженщины-полукошки скрылись в высокой траве.

– Вот вы где! – К ребятам подбежал Демид Духович. – Уж думал, что вы в лесу сгинули!

– Практически…. – зашевелил губами землевик, только теперь отойдя от потрясения.

Мужчина заметил их потрёпанный вид, нахмурил брови, но ничего не сказал, видимо, посчитав, что неведение – это то, что ему нужно было в данный момент гораздо больше, чем что-либо ещё, а о всех несчастиях можно было бы узнать и в завершении их вылазки, сразу по возвращению на корабль. «Пойдёмте, осталось ещё совсем чуть-чуть», – сказал он и пошёл дальше. Ребята поплелись за ним, потирая сжатые сильными лапищами великанов кости. «Еще один смертельный случай в твою копилочку», – пошутил Денис, и мальчики тихонько похихикали, поскольку всё ещё побаивались вести себя громко.

До места они добрались чуть ли не бегом и постоянно оглядываясь. Но вот дорога из кристаллов окончилась, а точнее, распалась на два разветвления, которые образовали большой круг вокруг глицинии, кисти из душистых лиловых цветков которой опускались до самой земли. «Иди!» – сказал Духович, подтолкнув Святослава к древу высотой с трёхэтажный дом, и удержал Дениса, который тоже собрался пойти к нему. Свят понял, на что намекал чародей – он должен был сам во всём разобраться. Мальчик шустро подошёл к дереву, затормозив только у ветвей, которые медленно разошлись перед ним в разные стороны и закрылись, когда он вошёл внутрь.

Оказавшись под сиреневым куполом, Свят чуточку занервничал, но не от страха, а от того, что у него появилась возможность оказаться чуть ближе к разгадке тайны дневника. В предвкушении чего-то грандиозного он простоял пару минут, но ничего не происходило. «Эй, – позвал парень. – Мне нужен совет». Тогда со всех сторон послышался шёпот. От сиреневых цветов отделились крошечные существа, напоминавшие больших комаров, и подлетели к мальчику. Они закружили вокруг него, что-то нашёптывая, резко остановились и метнулись к нему, вонзив свои острые тоненькие носики ему в шею. И….

Глава 2

В памяти дневника

И Святослав проснулся в своей комнате, в Питере. Мальчик сел на кровати и озадаченно оглянулся вокруг, не веря, что всё, что с ним случилось, было не больше обыкновенного сна. Он потрогал шею, но на ней не осталось ни одного укуса, и это обстоятельство ещё сильнее уверило его в нереальности произошедшего. Всё же Свят встал и подошёл к шкафу с зеркалом, скинул с дверцы одежду и посмотрел на своё отражение, но и оно ничем не выдавало странность ситуации. «Не понимаю….» – тихо проронил мальчик, и уж собирался выйти из комнаты, чтобы найти тётушку, но тут боковым зрением заметил колыхнувшуюся штору и повернул голову в сторону окна. На глаза ему попался зелёный гребешок, лежавший на письменном столе, что выглядело ещё страннее, ведь он никогда не расчёсывался, предпочитая использовать в этих целях кисть руки. Парень взял гребешок в руку, провёл им по хохолку, смотря в зеркало, и так и застыл, забыв его в волосах – в отражении на кровати кто-то лежал. Юноша обернулся и удивился ещё сильнее: в его постели спал он же, но только гораздо младше – ему было лет шесть, не более. Свят захотел поближе рассмотреть маленького себя и почти что подошёл к кровати, но только он коснулся одеяла, в которое маленький он завернулся по самый кончик носа, как щёлкнула оконная задвижка, и мальчишке пришлось нырнуть в шкаф. Сделал он это весьма своевременно, поскольку в окно уже пробрался некто неизвестный. Святослав вдруг заметался в сомнениях: с одной стороны, он должен был остаться рядом с малышом и защитить его, но, с другой стороны, его не должны были увидеть, ибо это было и всегда будет главным правилом скачков во времени (так в фильмах говорят). Всё же Свят остался на месте и затаил дыхание, встав так, чтобы была хорошая видимость и можно было бы выскочить в любую секунду.

Выскакивать и защищать себя ему не пришлось – тем неизвестным, что незаконно пробрался в детскую, оказалась его мать. Юноша настороженно проследил за ней, помня, что Маргарита бросила его, когда первородный дух попытался поработить его сознание, да и к тому же именно она привела его с отцом в логово злодея, где теперь застрял последний.

Сбросив с головы вымокший капюшон, – на улице шёл проливной дождь – женщина нависла над спящим мальчишкой. Она сняла с себя цепочку, и в свете ночника блеснул давно знакомый серебряный медальон с гравировкой. Свят, тот, что сидел в шкафу, схватился за шею, но его драгоценность была на месте. Тогда он успокоился и вновь обратил взор на мать, которая положила медальон рядом с подушкой, чмокнула малыша в нос и быстрым шагом подпорхнула назад к окну. Но перед тем, как уйти, она притормозила, что-то шепнула, взглянув на штору, и скрылась в ночи.

Святослав осторожно вылез из шкафа и подошёл к кровати, наклонился над собой и улыбнулся, после выпрямился, толкнул маленькую самодельную ракетку, подвешенную на тоненькой верёвочке над кроватью, и в тот момент, когда она делала вираж, моргнул.

Открыл глаза он, уже находясь на космическом корабле в окружении всей команды, столпившейся вокруг него. Все испуганно перешёптывались, не сводя с него глаз, и, заметив, что он пришёл в себя, сразу весело загомонили. «Ну, ты даёшь, брат! – протянул Денис. – Два часа провалялся в отключке – это как, вообще, понимать?! Да ещё и всю дорогу назад пришлось тебя на спине тащить!». «Ну, не тебе же! – покачала головой Василиса, – Как ты?» – спросила она Свята.

Кивнул Святослав крайне медленно, ибо боялся открыть рот: его ужасно мутило, словно всю ночь он крутил мёртвые петли на своём палту. Парень потрогал шею, и в этот раз всё было так, как он и ожидал – по кругу нащупывались сильно припухшие болезненные бугорки от укусов тех шептунов. Мальчик чертыхнулся, ткнув нечаянно ногтем в одно из мест укуса. К боли добавилось чувство обиды, ведь он так и не узнал, что делать с этим дневником, а время-то тикало – до начала учёбы оставалось не больше двух месяцев.

«Так, поднимайся, малыш», – сказал юному эмпату старых кок. Вместе с тем он помог Святу встать, а затем отвёл его в каюту.

Тик-так…. Тик-так…. Святослав слушал мерный ход часов. Была ночь. Целый день в каюту к мальчику никого не пускали, считая, что он спит. Но Свят не спал, а вместо этого по восьмому кругу объезжал дневник Бровилиуса. И даже сейчас он сидел с фонариком в руках и подсвечивал очередную страничку.