Ситэрра не успела ни вскрикнуть, ни вздохнуть, как болонка, еще секунду назад израненная и полумертвая, ловко вскочила на лапы и принялась звонко лаять. Дайра очнулась. Вышла из транса. Две пары голубых встретились, и в следующий миг под потолком громыхнуло. Как в мае во время грозы. И полило. Вниз ринулись целые потоки настоящей дождевой воды, будто принесенные черными-пречерными тучами.

— Проклятье! — Дайра вскочила на ноги, отчаянно глядя вверх. Пальцы быстро зашевелились, плетя (Мари узнала последовательность) узор остановки. — Да прекратись ты, мерзость несусветная! Хватит!

Но поспешные усилия Норди не помогали. Ливень и не думал стихать. Собака испуганно заскулила и засеменила к выходу. Мокрая. Оставляющая за собой чёрные разводы на покрытом лужами полу. Мари сама не заметила, когда начала плести узор исправления. Вскинула руки инстинктивно, желая остановить несвойственную для Дворца погоду, пока сюда не сбежались стражники или слуги-люди. Знала — этого нельзя допустить. Только не смогла бы ответить, ради кого старается — Шарлотты или Дайры.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Лужи испарились, будто под палящим солнцем в Летний зной. А две извечные оппонентки, вредившие друг дружке годами, в упор посмотрели друг на друга. Одна была мокрая насквозь. На платье другой осталось лишь несколько пятнышек от капель. Повезло, что остановилась на пороге. Успела юркнуть в коридор, когда начался потолочный ливень.

На лице Дайры отражался настоящий ужас. Мари понятия не имела, какие эмоции сейчас демонстрируют её черты. Чувствовала странную пустоту. И горечь. Потому что, несмотря на потрясение, успела осознать страшную истину. Перед ней стояла дочка Рейма Норды — её ровесница. Девушка, которая только что исцелила почти мертвую собаку и вызвала настоящий Весенний дождь с грозой, который с детства мечтала продемонстрировать сама Мари.

— Что стоишь?! — первой "ожила" Дайра и принялась кричать. — Беги, докладывай! Хотя подумаешь, Король! Отец убьет меня раньше!

И, обхватив мокрую голову руками, Норди плюхнулась на пол. Шарлотта, почти достигшая двери, остановилась. Виновато завиляла хвостом и побрела обратно к хозяйке. Ткнулась мордой в бок, пачкая белое платье. Заскулила. Но Дайра не реагировала. Продолжала протяжно всхлипывать.

Мари не знала, сколько прошло времени. Несколько секунд или веков. Но точно поняла одно — стоя посреди пустого склада над поверженной и жалкой представительницей привилегированного "Зимнего" клана, навсегда простилась с призрачной надеждой обрести настоящую семью. И с детством.

Но не это сейчас было главным.

Видя, будто наяву, как Майя Верга уходит к настоящей внучке, Мари собралась с духом и шагнула к Дайре.

— Вставай! — велела она сурово. — Шевелись же! Нужно привести Шарлотту в порядок, пока никто её не увидел. Чем ты красишь собаку?

Норди подняла голову и уставилась на неприятельницу широко распахнутыми глазами.

— Э-э-э…

— Дайра, потом будешь мямлить! — топнула Мари ногой. Злость — это хорошо. Потому что способна помочь не разрыдаться от осознания собственной беды. — Хочешь защитить собаку или нет?

— Там… — Норди оказалось нелегко справиться с потрясением. Поднялась с трудом. Пошатнулась. И ещё раз повторила. — Там. У-у-уукрытие. К-к-краска.

— Веди, — потребовала Мари, поняв, что на более подробное объяснение младшая сестра Королевы пока не способна.

За месяцы, в течение которых прятала неугодную Дворцу собаку, Дайра неплохо изучила нижний этаж. Уверенно шла с болонкой на руках по лабиринту коридоров мимо одинаковых складов, ни на секунду не задумываясь, где сворачивать. Мари, шагающая следом, морщилась. Одной ей точно отсюда не выбраться. Будет плутать до утра.

Норди остановилась минут через пять. Распахнула дверь, по мнению спутницы, ничем не отличающуюся от остальных. Такую же деревянную, старую, потрескавшуюся.

— Здесь безопасно, — пояснила Дайра, заходя внутрь, и достала из кармана коробок со спичками. Подсвечник на пять "огоньков", замаскированный старыми досками, поджидал в нескольких шагах от порога. Норди успела успокоиться и теперь говорила почти спокойно. Волнение выдавали дрожащие пальцы, в которых прыгали не желающие горесть деревянные палочки. — На этом складе хранится чужой товар. Сюда заходят, если появляются новые перепутанные коробки. Но такое случается редко.

— Какой товар? — переспросила Мари, оглядывая неровные ряды ящиков, пока Дайра не без борьбы одну за другой зажигала свечи.

Помещение было очень мрачным. И неопрятным. На тех немногих складах, которые видела Ситэрра раньше, царил порядок. Относительный, разумеется. Чтобы в любой момент можно было найти необходимое. Здесь же всё сваливалось без системы. Слуги точно не сомневались, что это "добро" никому никогда не пригодится.

— Товар, который был предназначен другим Дворцам, но по ошибке доставлен сюда, — принялась объяснять Дайра, ведя Мари в самую глубь склада. — Никому же не приходит в голову отправить его адресатам. Зачем? Пусть лучше тут пылится десятилетиями.

Проход между рядами сделал крюк. Потом ещё один. И закончился тупиком, который при ближайшем рассмотрении оказался упомянутым Дайрой укрытием. Коробки были составлены так, что получилась крошечная комнатушка, где представительница привилегированного клана скрывала следы "преступления". В углу стояли банки с краской для рисования. Валялись покрытые черными пятнами тряпки. Возле чашки с водой лежали кисти: и тонкие для рисования, и толстенные, предназначенные для покраски стен и полов.

— Раз решила поучаствовать в спасении Шарлотты, — в голос Норди вернулись привычные язвительные нотки, — начинай красить. А я пока переоденусь в сухое.

Мари машинально взяла протянутую кисть, но не сдвинулась с места, наблюдая, как Дайра роется в очередной коробке и достает чистое белое платье.

— Что? — голубые глаза сердито сверкнули. — Пришлось притащить целый гардероб. На случай, если измажусь.

— Кстати, о краске, — Мари кивнула на десяток банок, которые Норди набрала с запасом. — Не боишься, что их хватятся?

— Нет, — девушка стащила кружевное, испачканное платье и надела другое — домашнее с несколькими вышитыми снежинками на подоле. — Чёрная краска в нашем Дворце не в почёте. Хоть ящиками уноси. Вот белой бы точно не досчитались. И серебристой с голубой, пожалуй, тоже. Тут, на самом деле, бардак. Слуги постоянно что-то теряют. Потом, правда, находят. В самых неожиданных местах. Ладно, давай кисть, сама всё сделаю, — Норди протянула руку, заметив, что Мари так и не приступила к перекрашиванию собаки. — У меня большой опыт.

— А в вызывании дождей? Тоже большой?

Дайра вздрогнула. Но ничего не ответила. Опустилась на колени, обмакнула кисть в воду, затем в краску и поманила Шарлотту. Болонка не стала сопротивляться, видимо, привыкла к странной процедуре.

— Я сначала пыталась другую краску использовать. Для стен, — принялась делиться Норди тем самым богатым опытом, проигнорировав настоящий вопрос. — Она более стойкая, но шерсть слипалась и выглядела неестественно. Эта краска слезает вместе с водой, но зато никто не сомневается в цвете собаки. Вообще-то Шарлотта редко ходит по коридорам. Больше прячется. Но иногда не выдерживает. Когда я долго не прихожу. Из-за Киры часто не получается вырваться вовремя. Одни гости, да чаепития с глупыми разговорами и сплетнями.

Мари смотрела, как кисть уверенно порхает по собачьей шерсти и не верила ушам. Норди критикует образ жизни Королевы и, по совместительству, собственной сестры?

— Дайра, ты не ответила на вопрос, — Ситэрра постаралась, чтобы голос звучал жестко. Собеседница должна понять, что находится в чужой власти. — Если хочешь, чтобы я сохранила твою тайну… Все тайны… Придется рассказать, что происходит. Без утайки.

Да, это было жестоко. Но Мари не могла не спрашивать. Ведь история Норди касалась её саму. Склонившаяся над собакой девушка даже не представляла, насколько переплелись их судьбы.