Н-да. Как все запущено.

– Может на нем в свободное время свадьбы возить? – предлагаю, как вариант.

– На Родионе? На нем воду пора начинать возить, – хмыкает Максик.

Шутник. Прекрасно ведь понял, что я имею ввиду машину.

Меж тем, драндулет тормозит неподалеку от магазина с зеркальными окнами—витринами, водитель важно выходит из машины, открывает заднюю дверь.

Я выскакиваю наружу, мне до одурения все вокруг интересно. Максимка следом за мной выбирается из салона авто, и в этот момент у него начинает трезвонить смартфон.

Зимин посмотрел на экран и сморщился, как будто ему только что зуб мудрости без наркоза выдрали.

А я, пошагала ко входу в магазин. Выбирать самое дорогое платье. Платить за него не собираюсь – меня устраивает мой гардероб. Если Максик будет вести себя хорошо, платье может оставить себе – на память.

Мне кольцо, ему платье. Все по-честному…

Французским я владею на уровне: "Же не манж па сис жур", что в переводе означает – я не ел шесть дней. Небезызвестная фраза из кинофильма "Двенадцать стульев".

Н-да, иду не спеша мимо стильно одетых придурковатых манекенов, отражаюсь в зеркалах, щурюсь от яркого освещения.

Девушки—продавцы улыбаются как родной. На кого из них обрушить непосильную задачу подобрать мне вечерний наряд? Объяснять, что мне нужно, придется на языке жестов. И мимики.

Продавцов пронесло. Максик надолго не задержался, догнал меня посредине торгового зала.

– Таисия! Куда понеслась как конь? Я тебя потерял! – гадский Максик, еще и недоволен.

– Я девушка тактичная, чужие телефонные разговоры не подслушиваю. Особенно когда у человека, которому звонят лицо от счастья перекосило! – ехидно отвечаю, остановившись у манекена одетого в длинное платье цвета Мерло. Интересная модель: смелое декольте, обнаженные плечи…

– Нет. Не то. Цвет не твой и вообще, слишком много открытых участков тела. – заявляет Максимка, хватает за руку, пытается от манекена меня оттащить.

Честно? Я на платье исключительно из любопытства смотрела. Мне его совсем не хотелось, пока Масик не начал выступать.

– Мое тело, что хочу, то и открываю, – возмущаюсь рывком освобождая руку.

– Ладно. Платье возьмем, но для ужина купим другое. Это примеришь дома, – склоняется к уху и шепчет игриво: – Будешь меня соблазнять. Как относишься к стриптизу?

– Положительно. В самолете у тебя получилось неплохо. Полетим обратно, еще раз покажешь, под музыку, и презервативов побольше надуем: будешь из в разные стороны разбрасывать. Только представь: по салону летают резиновые изделия, т, в полотенце, повязанном на бедра, исполняешь Пасодобль. Черт! Это надо было, забыть телефон? Я б момент исполнения танца сняла на видео…

– Бурная фантазия у тебя, однако, – хмыкает Максик, – только меня не покидает уверенность, что тебе скоро надоест изображать недотрогу, и проснемся мы завтра в одной постели.

– Ага. Там и проснемся. Слушай, тебя я смотрю на постелях заклинило. Неужто никто не…

– С тобой говорить невозможно. Выбираем платья и уходим, нам еще в ювелирный.

Масик, в отличие от меня, французским владел. Подозвал улыбающуюся девушку—продавца, объяснил ей, что именно нам необходимо подобрать.

Спустя некоторое время, мы покинули магазин, унося с собой: три платья, три пары туфель, три сумочки, шесть флаконов духов, и шляпку. Одну, но очень дорогую. Бабушка будет от нее в ауте.

Пакеты забросили в багажник, отправились в ювелирный.

Уж не знаю, с чего меня мучил вопрос: кто же звонил Максику? Не выдержала полюбопытствовала:

– Не иначе тебе любовь всей жизни звонила, когда к магазину одежды подъехали?

– Хуже. Мама Анжелы, невесты Родькиной. Чтоб её. Кстати, с мамой и Анжелой, мы, кажется, вляпались. Я сказал, что о местонахождении Родиона ничего не знаю, и вообще я сейчас не в Москве – в Париже. Прилетел с девушкой ужинать. Назвал ресторан, в котором забронировал столик. Мама Анжелы взвизгнула:

– Максим! Какое совпадение! Мы с Анжелочкой тоже в Париже! Я привезла девочку отвлечься от нервного потрясения, – передразнивает незнакомую мне маму Анжелочки Макс. И резко переходит на серьезный тон. – Они могут заявиться в ресторан. Поэтому кольцо, как ты хотела – с булыжником. Идем быстрей. Купим кольцо, забежим в салон связи, телефон тебе приобретем. Пусть будет, на случай если вдруг потеряешься, или убежишь, как в магазин одежды.

Я не ускорила шаг. Я, наоборот, остановилась.

– что-то ничего не понимаю, невесте Родиона и ее маме, какое дело до размеров чужого кольца? – говорю, задумчиво глядя на Максика.

– Ладно. Поясню. Когда Родька от Анжелы смылся, мама начала меня доставать, якобы я должен как старший брат, взять на себя обязательства младшего: жениться на Анжеле.

– Фига себе… Это получается я тебя от целой женитьбы отмазываю, а ты мне стиральную машинку и блендер? Я тут в кольце с булыжником должна…

Мои возмущения прервал телефон, зазвонивший в кармане у Максика.

Передумала быть тактичной, не стала отходить в сторону, когда он принял вызов! Ибо…

– Здравствуйте. Да, она рядом. Конечно могу, – ответил звонившему. И сунул мне трубку…

"Не иначе мама", – успела подумать я.

И услышала голос подруги Александры:

– Тайка! Мне твоя мама звонила! Ты правда во Франции? Круто! Тайка! Я тебе номер Людочки скину! Вдруг понадобится! Наши в Париже! Если что, выйдешь с ними на связь!

Представьте себе ситуацию: вы прилетаете в какую-нибудь страну, вам звонит ваша лучшая подруга (на чужой телефон), заявляет: наши в городе! Выйдешь на связь!

Не знаю как у вас, у меня лично, глаза на лоб полезли. Сашка продолжала говорить, но половина слов, вдруг почему-то начала проглатываться, я слышала:

– Модный дом Тат… Показ… три… Диснейленд приспичило. Мила с ними… Сразу звони…

Я поняла, что ничего не понимаю. Кроме того, что Мила с… Нашими, которые в Париже. Милу хорошо знаю, она владеет кофейнями, в одной из ее кофеен я все лето трудилась. И да, она – Мила, Сашкиного брата жена. А Людочка… что-то знакомое. Где-то слышала, а где? Кто эти наши? Что значит: Диснейленд приспичило? Кому?

Я икнула.

– Саш, ты шипишь и квакаешь, я тебе чуть позже наберу, как только у меня будет своя трубка. Сейчас кольцо с булыжником купим, и сразу в салон связи пойдем.

– Жду звон… – разговор прервался.

Я встряхнула головой, пытаясь уложить в ней сказанное Александрой. Не уложилось.

– На какую тему мы с тобой ругались? – уточняю у Макса, возвращая ему телефон.

– Мы? Не ругались. Ты меня благодарила, за предоставленную возможность побывать в прекрасном городе, – нахально заявил Максик. Глазом не моргнув!

Ну ко мне то, мгновенно вернулась память!

– За возможность спасибо. Действительно благодарна. Только ты меня обжулил, прежде чем эту возможность предоставить! Попросил за недорого отлипнуть от Родьки, а сам от женитьбы на Анжеле отмазываешься. За мой счет. Плати компенсацию.

Максик заржал. Я грозно прищурилась. Он заржал еще веселее, и сквозь смех сказал:

– Не буду платить. Уж если кто кого обжулил, так это ты меня. Даже не пытайся из меня хоть рубль вытрясти.

Я пожала плечами.

– Ну и пожалуйста. Жадничай дальше. Хоть бы тебя, Анжела с ее мамой заграбастали.

Максик перестал смеяться, серьезно посмотрел.

– На что нужны деньги?

Я снова плечами жму.

– Про запас. У меня на один курс реабилитации считай есть…

Максимка меня перебивает.

– Таисия, я помню, о мальчике, нуждающемся в реабилитации. Безусловно, я оплачу необходимое количество курсов, пусть мама мальчика выбирает реабилитационный центр.

В первый момент, мне показалось, что я ослышалась.

– Повтори еще раз! Пожалуйста.

– Реабилитации мальчику оплачу. Столько курсов, сколько понадобится. Не за то, что поможешь отделаться от Анжелы и ее маман. Оплачу для того, чтоб у ребенка появился шанс.

Я безумно обрадовалась! Минут пять трясла двумя руками, руку прибалдевшего от затянувшегося рукопожатия Макса.