Подхожу к поляне, мерцающий дым выше меня, при моём приближении он исчезает, и передо мной предстаёт сияющий голубоватым металлом красавец – мой теперешний дом. Обхожу его ̶ состояние тихого восторга… Залезаю в кабину: коробка – автомат; оглядываю роскошное торпедо, оглядываюсь ̶ проход прямо в салон, настраиваю сиденье, справа ручка разблокирования поворота сиденья ̶ удобно, нажимаю на тормозную педаль, потом на кнопку ̶ заводится сполоборота. Передо мной дорожка ̶ выезжаю по ней на шоссе к моему красному ящику и остальному скарбу. Восторг меня не покидает, я ездил на многих и разных машинах, но эта ̶ нечто особенное. В бардачке толстенная инструкция на русском(!) языке. Погружаюсь в волшебный мир американского автопрома.

  Глава седьмая

Уже десять минут не спеша еду на чудо-автомобиле по чудо-дороге под чудесную музыку Вивальди, оказывается, я сильно скучал без музыки. Благо теперь могу выбрать любую, здешняя фонотека безгранична. Пейзаж постепенно меняется, стало теплее, дорогу теперь окружают невысокие скалы и между ними какие-то хвойные деревья, но не ёлки и не сосны. Пихты? А вот что-то новенькое: впереди мост, под ним река, видимо, та же, что была у моего места прибытия. Еду медленнее, чтобы получше всё рассмотреть. И правильно делаю! Торможу, рефлекторно взглядываю в монитор заднего вида – никто не нагоняет, передо мной, пересекая дорогу, лежат два ряда камней, плотно положенных друг к другу. Не крупных, но проехать по ним нельзя. Засада! ̶ первая мысль, ещё раз смотрю назад ̶ никого, с боков ̶ чисто. Встаю в пяти метрах от гряды, готовый дать задний ход. Стою. Жду, не зная, что предпринять. Делать нечего, надо убирать этот завал, не ехать же назад из-за каких-то камней. Выхожу и вдруг слышу крик: " Мужчина? Вы один?" – кричит, судя по голосу, женщина, молодая, не агрессивная, скорее напуганная.

– Один, а что?

– А у вас нет какой-нибудь женщины? – слышу жалобный голос. Идиотский вопрос, более идиотский, чем "как пройти в библиотеку?" в такой ситуации. Голос раздаётся справа из-за большого камня, а над ним светлая макушка его обладательницы.

– А зачем вам какая-нибудь женщина, я́ Вас не устрою? – молчание, потом слышу, – я не могу выйти, у меня голова немытая, и я не накрашена. – Замолкла, продолжает тише, – и я… голая.

– Почему? – спрашиваю я, не зная, что ещё сказать, и замечаю дальше в кустах знакомый красный ящик. Всё понятно.

– А почему Вы не активировали свой браслет?

– Какой браслет?.. А, он мне не подходит, я попробовала его одеть, а он мне велик!

– Вот дура! – шёпотом говорю я.

– Что?

– Ничего! Это я себе. И что же нам делать?

– Не знаю. А у вас поесть, ничего нет? И попить.

– Сейчас, подождите! – открываю боковую дверь, хватаю что-то из холодильника, с диванчика прихватываю плед, иду к камню.

– Мужчина! Вы что хотите?! – истошный вопль из-за камня.

– Вы же просили есть и пить, и не голосите! Я положу еду и одеяло около камня и вернусь к машине, а Вы, когда сочтёте возможным, выйдете, хорошо?

– Ладно, давайте!

– Даю, – говорю я и задом передвигаюсь к дороге. Из-за камня появляется рука и начинает шарить по земле, не дотягивается, высовывается голова, смотрит в мою сторону. Вполне симпатичная голова.

– Как вам не стыдно!? – орёт голова и снова пропадает.

– А я всё равно ничего не вижу! Я дальтоник, – почему-то говорю я.

– А, ну тогда…

На четвереньках, не глядя в мою сторону, из-за камня выползает действительно голая девица, с немаленьким бюстом, который смешно покачивается. Его обладательница сначала хватает бутылки с водой и пивом, пакеты с едой, потом пытается взять плед, бутылки и пакеты падают.

– Давайте я Вам помогу! – предлагаю я. Девица взвизгивает и прячется за камень.

– Вы же сказали, что ничего не видите?! – орёт она оттуда.

– А как бы я слепым ехал на машине? Я же пошутил! Вот дура! – второй раз говорю я, уже тише.

– Ладно, я не смотрю, прихорашивайтесь! – Иду к машине обозревать противоположную обочину.

– А вас как зовут? – слышу через пару минут за спиной шамкающий голос. Оборачиваюсь. Передо мной закутанное в плед, из под которого между его складками виден живот и кусочек растительности (блондинка, натуральная, рефлекторно отмечаю я), стоит довольно милое создание с набитым ртом, в одной руке бутылка пива (как она её открыла?), в другой – огромный кусок буженины. Локтями делается попытка удержать плед. Лохматые волосы на голове приплюснуты с одного бока, ноги грязные с поджатыми пальцами.

– Что Вы сказали? – переспрашиваю я.

Блондинка дожёвывает, глотает и громко повторяет :

– Как вас зову-ут!?

– Я не глухой… и не слепой – это я уже говорил. Фома.

– Што?

– Не что, а кто. Вы никогда не слышали такого имени?

– Неа, а фамилия у вас какая?

– А Вы забыли представиться! А свою фамилию я Вам сказать не могу, я засекречен. – Опять я почему-то по-идиотски пошутил. Я давно за собой заметил, что в обществе блондинок меня тянет глупо и пошло острить.

– Светла-ана, – говорит моя собеседница, запихивает недопитую бутылку между ног, вытирает о плед освободившуюся руку и протягивает мне.

– Фома,– говорю я. Светла-а-ана смешливо фыркает и манерно пожимает мою руку.

– Ну что, поехали? – спрашиваю я.

Томная улыбка слетает с её уст, в глазах ужас.

– Куда?– выпискивает она.

– Катататься! – снова шучу я, глумливо скривив рот. Потом мне становится её жалко, ведь она, наверное, не меньше суток проторчала тут у речки, паёк скорее всего такой же, как был у меня, не зажируешь. А ещё она же вообще ничего не знает, раз не смогла включить коммуникатор.

– Ладно, Света, не сердись, всё хорошо теперь. Забирай свой браслетик и поедем на встречу с коллегой, по дороге я всё тебе объясню, ты же наверняка в неведении.

– В чём я?– спрашивает маугли. "Не из Петербурга", – думаю я.

– Неважно… Да! В машине есть душ, холодильник – бери, что хочешь, залезай и поехали.

Света радостно кивает, запихивает остатки мяса в рот, быстро жуёт, запивает пивом, в позе горниста опустошает бутылку, тихонько рыгает и размахивается, намереваясь закинуть её через дорогу. Я успеваю перехватить руку и отнимаю бутылку.

– Это безнравственный поступок! – говорю я.

– Культурный, да? – парирует Света.

– Стараюсь, чего и Вам желаю, – распахиваю перед ней дверь, Светик дёргает плечом и залезает в дом на колёсах.

– А браслет?– напоминаю я.

Она резко останавливается, пытается развернуться, ударяется рукой о стойку домика, хватается другой рукой за ушибленный локоть, плед падает и она оказывается передо мной во всей своей красе. Истошно орёт, пытаясь ладошкой прикрыть всё сразу. Я отмечаю, что прикрыть есть что, машу на неё рукой и, хохоча, бегу за её красным ящиком. Открываю его, чтобы проверить, на месте ли браслет. Ящик пуст.

– А где твой браслет?! – ору теперь я. Никого ответа. Иду с ящиком к машине. Светик уже в душе. " Быстро разобралась", – думаю я. Из-за тонкой дверцы слышны шум воды и громко поющую Свету: "…два кусочека колбаски-и-и…!".

– Да, оголодал ребёнок, – говорю я вслух и громче в дверь. – Где браслет?!

– А он там, за камнем! – из-за двери кричит Светлана.

Снова бегу назад. Видно, она тут и спала – за камнем, из-за которого выглядывала, лежат ветки, листья. На камне поменьше стоят знакомые мне банка и бутылка из набора красного ящика. В бутылку воткнуты какие-то цветочки, украшенные обёрткой от шоколадки. Над всей этой экибаной на камне висит веночек из той же местной флоры. Рядом лежат недоеденные Светочкой мои продукты. А где же браслет, вряд ли она его выкинула – вон как хозяйственно использованы даже фантики. Собираюсь возвратиться и узнать, где он, у хозяйки этого гнезда и понимаю, на ЧЁМ висит чахлый венок! – на инопланетном гаджете! В щель камня запихнут планшет-стержень, а на фиолетовом браслете висит местный цветочный головной убор. "Святая простота!" – восклицаю я. Собираю всё Светино добро, кроме цветочков, и несу в машину.