«Как, сэр Алан Монтгоммерри убит? Жаль, очень жаль. Блестящий был молодой человек! Я знаю его отца сэра Бертрана. Славный рыцарь и добрый христианин. Они с сэром Робертом не раз посещали наш монастырь, и делали весьма щедрые пожертвования. Должно быть, сэр Бертран, с женой леди Беренгарией безутешны, потерять единственного наследника! Но, на всё воля Божья, нам остаётся только молиться», – задумчиво произнёс

настоятель, творя крестное знамение.

32

На какое-то время отец Антоний замолчал, думая о чём-то, затем, взяв со стола серебряный колокольчик, зазвонил, что есть силы.

Тотчас дверь кельи приоткрылась, и вошедший отец Томас молча склонился в низком поклоне перед настоятелем.

«Вот что! Брат Томас, на замок де Комбс напали разбойники. Сэр Роберт с рыцарями отправились в Лондон. Необходимо послать гонца и вернуть их. Пошли за ними брата Эндрю, и дай ему самого доброго скакуна. Мальчика накорми. Пока не минует опасность, он останется здесь», – приказал

настоятель.

И вдруг, внимательно посмотрев на Патрика, спросил: «Ты всё мне рассказал, сын мой, ничего не утаил?».

У Патрика холодок пробежал по спине, однако он поднял голову, посмотрел прямо в глаза настоятелю и произнёс: «Я всё сказал. Больше мне вам сказать нечего, отец мой!».

«Ну, хорошо!», – кивнул отец Антоний, и жестом дал понять, что Патрик с отцом Томасом могут идти.

Отец Томас кивком головы приказал мальчику следовать за собой. Они вновь долго блуждали по монастырским коридорам, пока, наконец, не очутились перед старой пыльной дверью, ведущей в очередную келью.

Отец Томас достал связку ключей, и принялся возиться с заржавевшим замком, наконец, тот звякнул, и открылся. Патрик никак не решался войти внутрь кельи, ему отчего-то было боязно. Отцу Томасу даже пришлось подтолкнуть его.

Зайдя в келью, мальчик очутился в маленькой пыльной, запущенной комнатке с облезшими серыми стенами. Солнечные лучи едва-едва пробивались сквозь зарешёченное окошко. Из мебели тут была только грубо сколоченная деревянная кровать с тюфяком и подушкой, набитыми соломой, и небольшой старый стол с колченогим стулом, но Патрик, привыкший жить в старой хижине, и спать на земляном полу был несказанно рад и этому.

«Будешь пока жить здесь! Я принесу тебе еду, и тёплое одеяло, чтобы согреться, здесь довольно холодно!», – коротко бросил отец Томас.

Он достал из кармана огарок свечи, зажёг его, поставил на стол, и вышел из кельи, закрыв за собой дверь.

Мальчик остался один. Вскоре Патрику стало не по себе. Он нащупал алмаз у себя на груди, ему показалось, что камень был ледяным, и жёг ему кожу. Патрик снял камень с шеи, и комнату будто осветил луч Солнца. В тусклом свете свечи алмаз сиял каким-то неземным, волшебным светом. Мальчик даже зажмурился, не в силах выносить это дивное сияние.

«Что за дьявольское наваждение! Нужно поскорее вернуть его сэру Роберту», – решил мальчик, и, перекрестившись, спрятал камень в карман.

Сидя в одиночестве, Патрик загрустил. Ему вспомнились родители, на глаза навернулись слёзы, но он тут же смахнул их рукой. «Ну же Патрик, не будь тряпкой!», – сказал он сам себе.

33

Прошло довольно много времени, мальчик порядком продрог, его живот сводило от голода. Наконец, дверь кельи со скрипом отворилась, и на пороге вновь появился отец Томас. В одной руке у него было шерстяное одеяло, в другой, тарелка с дымящейся ржаной похлёбкой. Он молча бросил мальчику одеяло, и поставил тарелку с похлёбкой на стол.

«Отец Томас, а кто раньше жил в этой келье?», – поинтересовался мальчик.

«Ты слишком любопытен! Иногда лучше чего-то не знать, целее будешь!», – нахмурившись, мрачно сказал отец Томас, и молча вышел за дверь.

Патрик живо принялся за похлёбку, пока та была горячей. После,

насытившись, мальчик улёгся на кровать, и накрылся тёплым одеялом. Он думал о леди Розалинде. Жива ли она? Успела ли подмога придти на помощь обитателям замка де Комбс и окрестным крестьянам? Эти мысли не оставляли его. Вскоре, Патрик сам не заметил, как задремал.

Ему снилась леди Розалинда. Она была мертва. Её тело лежало на земляном полу хижины Патрика, широко раскинув руки, глаза были закрыты. Из груди леди Розалинды торчал стилет. Вдруг, она открыла свои мёртвые глаза, и, посмотрев на мальчика, произнесла: «Бойся чёрного человека! Он убил меня! Храни алмаз! Он не должен попасть к нему в руки! Спасайся!».

Мальчик в ужасе сел на кровати. Его сердце бешено колотилось, по лбу струился пот. «Господи, приснится же такое!», – прошептал он, отдышавшись.

Патрик успокаивал себя тем, что это всего лишь кошмарный сон, и леди Розалинда жива. «Нет, нет, она не может умереть. Она такая красивая и добрая. Она обещала, что её отец позаботится о его судьбе. Сэр Роберт великий воин, он участвовал в стольких сражениях за веру Христову. Он непременно перебьёт всех разбойников! Только бы он успел со своими рыцарями, только бы успел! Господи, помоги ей!», – взмолился мальчик.

Патрик сам не знал, сколько времени он просидел в одиночестве в келье, думая о леди Розалинде. Из состояния, близкого к обмороку, его вывел звук колокола, созывающего монахов, и всех верующих во Христа на вечернюю молитву. «Пойду и я, помолюсь за леди Розалинду, и всех несчастных, которые пострадали от разбойников!», – решил мальчик.

Выйдя за дверь, мальчик растерялся. Он не очень хорошо ориентировался в монастырских коридорах. Кроме того, монашеские кельи все были на одно лицо. Как назло, рядом не было ни души, не у кого было спросить дорогу.

Патрик начал вспоминать, каким путём они шли с отцом Томасом. Ему показалось, что он вспомнил дорогу, и мальчик уверенно свернул по коридору направо. Однако, он шёл уже довольно долго, а кругом

по-прежнему не было ни души.

«Но где же тот переход, и лестница, ведущая вниз?», – разволновался Патрик. Мальчик понял, что он окончательно потерялся. На какое-то мгновение, его охватила настоящая паника.

34

«Так, спокойно, Патрик! Это же монастырь, а не дикий лес! Рано или поздно, ты наткнёшься на кого-нибудь из братии!», – сказал сам себе мальчик. «Попробую-ка постучать в кельи, вдруг там кто-то остался», – решил Патрик.

Он начал стучать в двери келий. Однако, ему никто не отвечал, двери были заперты. С силой, постучав в очередную дверь, мальчик почувствовал, что она поддалась. Патрик приналёг на тяжёлую дверь плечом, и толкнул её со всей силы, на которую только был способен. Со скрипом дверь приоткрылась. Перед мальчиком открылся чёрный проём хода. Вниз вела крутая каменная лестница. Сам ход был освящён горящими факелами, закреплёнными в нишах стен.

«Вот это да!», – воскликнул мальчик.

Вдруг, Патрик почувствовал, как на его плечо легла тяжёлая рука. От страха он вздрогнул.

«Что это ты тут делаешь? Разве я разрешил покидать тебе келью?», – раздался строгий голос отца Томаса.

«Я думал, про меня забыли. Я хотел спуститься вниз, помолиться с братией, но заблудился!», – пробормотал мальчик.

«Я как раз шёл за тобой, чтобы сопроводить на вечернюю молитву», – нахмурившись, произнёс отец Томас.

«Простите, отец Томас, я виноват!», – опустив голову, произнёс Патрик.

«Бог простит. Однажды, из-за своего любопытства ты можешь жестоко

поплатиться», – покачав головой, произнёс отец Томас.

«Знаю, но ничего с собой не могу поделать!», – вздохнул мальчик.

«Идём же, а то опоздаем на вечернюю молитву!», – строго произнёс монах, и повёл Патрика за собой.

Куда ведёт ход, мальчик спросить у него не решился, он поспешил за отцом Томасом. Когда они шли Патрик, постарался хорошо запомнить дорогу, и особенно расположение подземного хода.

«Мало ли что может произойти, а через ход можно спастись», – решил он.

Следуя за отцом Томасом, мальчик понял, почему он заблудился. В одном из коридоров монастыря, ему следовало повернуть налево. А он свернул

направо. «Ну, что же, больше я не совершу такой ошибки», – подумал Патрик.