– А я так думаю, что тот, кто не уважает своё окружение, свою работу и обязанности перед другими, тот и себя не может уважать. – процедил Головакин. – Отсюда и попытки создать конфликт на пустом месте, когда всего-то требуется дать больному человеку таблетку.

– Вы, Головакин, не философ, вы просто пьяница с завышенной самооценкой и дурацкими подвигами в сфере поджогов общественного и личного имущества. Не вам нас учить.

– А чего его жалеть-то?.. личное имущество… Всё одно придётся всем гореть. Очень скоро, сразу всем и всему.

– Ещё отмечу и склонность к дурацким пророчествам. – пристукнул по полу тростью сутуловатый субъект, выражая свой восторг. – Кто и где будет гореть, Головакин?.. Вы почём знаете инвективы будущего?

– Я-то знаю, а вот вы зря не верите апокалиптическим календарям; вот хотя бы у индейцев майя были отличные календари. – сердито всматриваясь в обидчика, высказывался Головакин. – Они предупреждали о конце света, давно предупреждали: и вот в декабре 2012-го года Земля слетела-таки со своей оси и теперь летит в удручающем направлении вместе с Луной, Марсом и прочей космической дребеденью, и летит прямёхонько в Тартарары!.. Так что недолго вам осталось над нами издеваться, скоро всем кирдык настанет.

– Куда, простите?.. Куда, вы сказали, летит Земля?.. – с поразительной ловкостью покрутив тростью вокруг головы и легонько пристукнув себе по темечку, вопросил сутуловатый субъект.

– Да в Тартарары летит, куда ещё!..

– А вы, Головакин, что сейчас о себе воображаете?.. Вы разве не догадываетесь, где находитесь и что с вами случилось?

– Да в больнице я. Где мне ещё находиться?

– В какой ещё больнице, Головакин?.. Ну, скажите, отчего вас можно вылечить??

– Да от алкоголизма меня можно вылечить. Только вы зря стараетесь – меня вылечить не так уж просто, я весьма упрямый экспонат. Типа нержавеющей легированной стали высокой твёрдости.

– Да никто вас здесь не собирается лечить, окститесь. Вы умерли, Головакин. Вы окочурились без всяких надежд на спасение, и попали в те самые Тартарары, про которые нам здесь талдычите.

Головакин с натянутым изумлением огляделся по сторонам:

– Кто умер?

– Вы. Один мой знакомый и на похоронах ваших успел побывать: всё, говорит, прошло чинно и благородно, кроме матушки с батюшкой, посчитай, никого и не было.

– Да как же?? Три дня назад с приятелями День Космонавтики отмечал!.. Или четыре дня назад?.. Приятели-то мои – Саввушка да Егорушка – вы у них-то спросите, разве я мог умереть?..

– Ваши приятели и вызвали машину «скорой помощи», вы прямо за столом и загнулись, Головакин. В правой руке стопку держали. Пустую.

– Да как же так?? – выказывал непомерное недоумение Головакин. – Егорушка обещал что-то вроде межрёберной невралгии устроить – так от этого не помирают??

– Обещал, да не успел.

– И Саввушка намеревался на баяне «Амурские Волны» сыграть… Неужели не сыграл??

– Тогда не сыграл, уж вы извините Саввушку, ему тогда не до баяна было; но ещё не раз сыграет – какие его годы – только вам услышать его игру не дано!! Вы померли, Головакин!!

– А-а-а… Так кто же вы такие теперь получаетесь?? – Головакин принялся столь стремительно вращать взлохмаченной башкой по сторонам и прицельно стрелять глазами по окружающим, что всякому стал понятен неутешительный конец всей этой истории. – Так вы тут все теперь черти получаетесь!..

– Ну черти, ну и что такого? – маленько струхнули санитары и попробовали утешить больного. – Раньше, что ли, никогда чертей не видел?..

– Тогда держитесь!!! – с неправдоподобной быстротой Головакин подлетел к своей кровати, засунул руку под подушку и вытянул пакетик, содержащий жёванный спичечный коробок, небольшой пластмассовый приборчик, извазюканный в растворе зелёнки и напоминающий осциллограф, и литровый флакон с соблазнительно бултыхающейся прозрачной жидкостью. – Всё, что я раньше видел, меня в данный момент не интересует, я готов отвечать за себя здесь и сейчас. И если кто-то решил на меня чертей наслать, полагая, что я отнесусь к этому происшествию спокойно и даже возможно с величайшей признательностью, то он глубоко ошибается в Головакине. Вот что Головакин предпримет в таком случае. Я вас всех спалю нахрен, сожгу до тла, пепел развею по ветру, а когда очнусь, то обнаружу себя дома, на родном диване перед телевизором, и никто у меня больше не умрёт!! С вами, чертями, иначе не договоришься.

– Что за дрянь у тебя в руках? ты откуда её взял? – забеспокоился сутуловатый субъект.

– Спирт это у меня во флаконе, самый что ни на есть чистый медицинский спирт – своровал я его у кастелянши, когда она для меня больничную пижаму выбирала. И спички вон его. – Головакин ткнул пальцем в обомлевшего санитара. – Он их из кармана дырявого оборонил, а я подобрал – как думал, что пригодятся, а вот и пригодились!..

– А осциллограф зачем спёр?

– Там стрелка прикольно мечется, мне нравится. Для забавы спёр.

– Отдай по-хорошему. Не балуйся.

– Держи!!

Осциллограф полетел в лоб сутуловатому, а сам Головакин резким движением натренированной руки поджигателя, ухватился за кончик простыни и стащил её целиком с кровати, после чего тщательно окропил спиртом:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.