- Я не была к этому готова. Вы ее сестра? - выдержав паузу и собравшись с мыслями, спросила девушка.

- Да, Вы по какому-то вопросу?

Незнакома бросила быстрый оценивающий взгляд на собеседницу и тихо прошептала:

- Теперь Вы работаете с Ильей, так?

Алла удивленно вскинула брови и кивнула. Такой заговорщический тон означал только одно: «Ей известно о голодных».

Первое впечатление закладывается в сознании на всю жизнь. Чтобы человек не сделал иного, но чувства к нему будут всегда основываться на первом впечатлении. Но эта незнакомка оставила о себе неоднозначные чувства. Девушка излучала невероятной силы уверенность и жесткость. Стержень внутри нее было стальным и несгибаемым, но при этом чувствовалась в ней некоторая недосказанность, источник которой Алле был неизвестен.

Между девушками установилась какая-то особая связь, отдаленно напоминающая доверие, как бы это глупо не звучало. Каждая из них уже понимала и чувствовала другую. Тонкая нить соединяла их сознания, будто они знакомы уже много лет. Не нужно было спрашивать о политике или искусстве, нужно было просто сидеть и чувствовать рядом человека.

- Меня зовут Лиза, кстати, - тишину прервал едва слышимый голос.

- Алла, можно Аля, - пожала плечами девушка, не зная, что сказать еще.

- Можно вопрос?

Они сидели на лавочке во дворе. Выйти из подъезда предложила Лиза, видимо она о чем-то намеревалась поговорить.

- Да, - просто кивнула Алла.

- Куда ты выходила в такое время? - выдержав паузу медленно проговорила Елизавета.

- Эм… - вопрос явно застал девушку врасплох. - Да так. Прогуляться.

Лиза горько усмехнулась и понимающе кивнула:

- С Ильей что-то не заладилось? - «Не в бровь, а в глаз», - пораженно смотрела на девушку Аля. - Я понимаю. Ни для кого не секрет, что Илья не подарок. Знаешь, кто бы что ни говорил, но у Милены была поразительная сила воли. «Чтобы его терпеть, его нужно бесконечно любить». Так? Она как-то сама поняла, что «Искатель» - это жить вместе и «пока смерть не разлучит нас». Но, думаю, Илья этого не понимает до сих пор.

Лиза говорила, а Алла впитывала каждое слово, ловила каждый взгляд и эмоцию собеседницы. Никто больше не мог «пролить свет» на ее сожителя, кроме нее. Аля почти не дышала, когда Лиза замолчала, уже собиралась что-то придумывать и спрашивать, но девушка продолжила.

- Я не знаю, когда и за что Мила полюбила этого «сухарика», но уверяю тебя, эту любовь и смертью не прошибить. Я думаю, сейчас этот самый «сухарик» понимает, что у него никого, кроме нее и не было, а Милена понимала это с самого начала. Как дети понимают, что кроме них, у мамы с папой никого не осталось — так и она знала, что Илья один.

«Один?» - мысленно спросила сама себя Алла, внимательно смотря на Лизу. Та перевела свой колки взгляд на нее и задумчиво осведомилась:

- Ты ничего не знаешь о его прошлом, да?

Алла опустила взгляд и помотала головой. Она испытала жгучий стыд, что даже ни разу не спросила об этом у Милы или самого Ильи. Чувство утраты, которые гложило ее, ослепило и в том числе. Казалось бы, если она потеряла родителей и сестру, не может быть хуже кому-то другому. «Что это со мной? Тщеславие? Жалость к себе? Противно, не правда ли?»

- Ему было примерно десять лет, когда его усыновили. Он старался вести себя примерно в детдоме, но… всю жизнь дальше стараться для чужих людей было невыносимо. Он даже пару раз говорил, что, может, и хотел бы остаться там, но не знает, встретил ли бы он тогда Милу. А может он ее любил? - неуверенность в голосе Лизы сподвигла Аллу на сдавленный ответ:

- Хотелось бы мне в это верить.

- А я верю. Он любил ее по-своему, как мог, проще говоря. У каждого из нас был пример любви — родители, а у него — сухое и жестокое воспитание детдома? А что было с приемными родителями? Известно только то, что как только ему стукнуло восемнадцать… - Лиза многозначительно посмотрела на Аллу, словно ждала от нее продолжения истории.

- Они его выгнали? - Алла нервно сглотнула комок в горле, хотя вдохнуть полной грудью ей не давала тяжесть на душе и осознание своего эгоизма.

Лиза усмехнулась, оставшись довольной своей собеседницей:

- Не знаю, что именно у них не сложилось, но так как он уже был на тот момент искателем как полгода, ему было куда идти.

- Ты хочешь сказать, что он сел на шею моей сестре?

- Я так не хотела сказать, - рявкнула Лиза, выдавая схожесть с Ильей такой резкостью. - «Сесть на шею» - это значит потреблять, ничего не отдавая взамен, а Илья никогда таким не был. Милена всегда мне рассказывала, что не смотря на свою сдержанность — он всегда старался что-нибудь сделать ей приятное. Все, что было куплено в дом — куплено было им.

Видимо, Лиза смягчилась и говорила уже спокойнее, вырисовывая на земле узоры носком обуви.

- Милена сама пригласила его жить к себе, Алла. Она понимала, что у него никого больше нет.

Лиза смотрела на Аллу с некоторым укором, словно та непременно должна изменить свое мнение об Илье, но что-то внутри этой девушки упиралось и не хотело отступать от уже сложившегося мнения. Тогда девушке пришла в голову «спасительная соломинка»:

- Почему он пил, Лиз? Почему он напивался и приходил к ней? - Алла наседала на девушку каждым звуком, но та даже бровью не повела.

- Можешь мне не поверить, но об этом лучше спросить его самого, - сухо ответила Елизавета.

- Неужели у него на это была существенная причина? Думаешь, найдется этому оправдание? Его поведению! - грубо рявкнула Алла.

Новая знакомая выпрямилась, как струна:

- Я не знаю, чего ты хочешь этим добиться, так на меня нападая. Между прочим, никому из нас не дано право его судить. Я очень надеюсь, что если ты не изменишь своего мнения о нем, то хотя бы изменишь свое поведение: что это за манера такая пошла у людей - бросаться в крайности, мелочиться и придираться к каждой. У каждого из нас есть свои минусы. Возможно, твой именно в этом: почему ты не признаешь в нем ничего, абсолютно ничего, хорошего?

Алю передернуло от услышанного, как от пощечины. С самой смерти родителей ее никто не отчитывал, причем так хлестко, но это ее отрезвило. Девушка вцепилась пальцами в лавочку так, что костяшки побелели:

- Наверное, это все потому, что я его виню в ее смерти, а вернее то, что он был пьян в тот вечер. Она пришла ко мне в слезах. Я боюсь представить, что он ей наговорил, - голос Аллы сорвался, и, проговаривая эти слова, она не смогла сдержать собственные слезы. Они покатились по щекам. Слезы затопили ее бездну боли, которая была выжжена злобой и ненавистью к алкоголю, голодным и к тому дню. Алле казалось, что она не сможет остановиться, потому что Лиза обняла ее за плечи. «Проще успокоиться, когда тебе не сочувствуют», - не без досады заметила про себя Аля.

Лиза резко вскинула голову и посмотрела куда-то вперед. Алла потеряла чувство ориентации, поэтому спросила:

- Что случилось?

- Мне показалось, что… А, впрочем, не важно, давай я тебя провожу.

Аллочка еще всхлипнула пару раз, позволяя себя вести домой, и поблагодарила:

- Спасибо тебе, Лиза. Ты не только оправдала его в моих глазах, так скажем, но и меня показала с той стороны, которую я старалась не замечать.

Девушка смущенно смотрела в пол, произнося:

- Каждый из нас хочет верить, что именно эти плохие качества не его собственные. И Илья, конечно, тоже.

Они уже стояли у двери, но Алла все не могла себя пересилить и окончательно попрощаться с Лизой:

- Ты знаешь номер телефона? Приходи как-нибудь?

- Спасибо, знаю. Посмотрим. Я стараюсь не пересекаться лишний раз с ним.

- Почему? - закусила губу Алла, с тревогой заглядывая Лизе в глаза. Та их старалась куда-то спрятать или увести. - Личное. Понимаю.

Лиза благодарно кивнула и обняла Аллу на прощанье:

- Не переживай, ты не одна, Аля.

- А с кем же? - иронично усмехнулась девушка.

- С Миленой, - улыбнулась Елизавета. - Она здесь, - ладонь легла Алле чуть ниже левого плеча. Последняя всхлипнула еще раз и скрылась за дверью квартиры.