Свет фонарей позолотой ложился на парковую дорожу, скамейки, деревья. На миг кажется, что какой-то художник решил создать гигантский арт-объект и все покрыл золотистой краской. И даже силуэты прохожих не что иное, как часть его гениальной задумки. Люблю возвращаться с работы этой дорогой – вечером парк превращается в сказочный лес с дивными цветами, волшебными птицами, заколдованными опушками. Меня хлебом не корми, дай пофантазировать. Через неделю я полечу в Швецию, в Стокгольм – об этом мне сегодня сообщила на работе Марья Петровна. Надеюсь, что эта поездка произведет на меня не менее яркое впечатление, чем командировка в Ниццу. Интересно, как Алексей воспримет эту новость? Мы с ним договорились на праздники съездить по Золотому кольцу, а теперь все срывается.

– Алина, ты что молчишь? – Алексей явно в замешательстве. – Звонишь и молчишь, это новая шутка? Кто кого перемолчит?

– Ой, извини, задумалась, – захихикала я в трубку. – Не думала, что ты так быстро ответишь. Слушай, у меня хорошая и плохая новость. С какой начать?

– Начинается, – проворчал Алексей. – А можно их перемешать и сделать нечто среднее? Давай с хорошей!

– Завтра у меня получится вырваться с работы пораньше, и мы поднимемся, как хотели, на Останкинскую башню. А плохая – слетает наш план по поездке на праздники, я улетаю в Швецию.

– Ну вот! Хотя я так и думал, что что-нибудь помешает – либо меня на работе напрягут, либо тебя. Победила твоя Марья Петровна.

– О, ты даже запомнил, как зовут мою начальницу?

– Конечно, как не запомнить мегеру, посадившую свою дочь во главе отдела, сместив лучшую работницу компании.

– Ну ты, конечно, преувеличиваешь, – засмеялась я. – Сделал из меня какую-то Золушку.

– Так и есть. Ты очень скромная, порядочная, и некоторые этим пользуются.

– Так мы во сколько в итоге завтра встречаемся? – перевела я быстро разговор на другую тему.

Мы еще долго болтали по телефону, пока я не вспомнила, что завтра рано вставать. Тем более мы увидимся и сможем наговориться вдоволь.

Вид с Останкинской башни был впечатляющий. Мы поднялись на триста тридцать семь метров – прекрасный вид на Москву, а учитывая, что сейчас осень, это придавало нашим пейзажам с высоты птичьего полета ощущение настоящего праздника. Может быть, потому, что на душе у меня было еще очень легко и радостно. Да и Алексей выглядел вполне счастливо. Он разлегся на полу, напугав стайку школьников, атаковавших стеклянные квадратики. И довольно произнес:

– Похож я на живой экспонат Останкинской башни?

– Ты похож на человека, у которого башню снесло, – засмеялась я в ответ.

– Тогда что ты со мной здесь делаешь? – Алексей дернул меня за руку, и я повалилась на него. Шлепнув его пару раз в педагогических целях, я перевернулась и посмотрела через стеклянный пол вниз: – Смотри, какая красота! – Мы как маленькие дети лежали и рассматривали крошечные домики, машинки, озера.

Не меньше удовольствия доставил нам ужин в кафе Останкинской башни. Мы много говорили, получали удовольствие от общения, смотрели на вечернюю Москву – картинки менялись, так как зал вместе с нашим и другими столиками медленно вращался. Кухня была великолепная. Несмотря на то что Алексей в еде большой привереда, ему, как и мне, все очень понравилось. С каждой минутой мы больше и больше понимали, что нас влечет к друг другу и сегодня мы не расстанемся.

Я разглядывала свое изображение в зеркале, то приседая, то поднимаясь на цыпочки. С каждым движением там картинка менялась – то я была толстая, как ватрушка, то худая, как бутылка молока. Разная, но при этом все-таки я. «Как это может быть?» – вертелось у меня в голове. Я прикоснулась к холодному зеркалу лбом и попыталась заглянуть внутрь – может быть, секрет кроется там?

Проснулась, обнаружив, что лбом упираюсь в лакированную тумбочку. Если бы не она, я бы, наверное, уже давно сползла с кровати. Что за дурная привычка – вертеться во сне, разбрасывать руки и ноги в разные стороны? Скорее всего, это от долгого одиночества. Привыкаешь к свободе не только духовной, но и физической во всех отношениях, в том числе в кровати. Я бы это назвала – постельный эгоизм.

Перевернувшись на другой бок, я уткнулась в спину Алексея. В голове все встало на свое место, восстановились вчерашние события. Прогулка по городу, кино, поцелуйчики – нежные, легкие, страстные, дразнящие. Бурная ночь, такое ощущение, что мы не могли насытиться друг другом – настолько было хорошо, а за окном… пошел снег, и от этого на душе стало как-то вдвойне легко и сладостно.

А у него ничего так тело – накачанные плечи, руки. Через пару минут он уже ими меня крепко обнимал и прижимал к себе. Почувствовав, что я проснулась, Алексей не дал мне толком опомниться, полностью завладел всем моим вниманием, пространством и мыслями.

Я уже слегка опаздываю, поэтому втискиваюсь в набитую битком маршрутку. И пусть я в сапогах на высоких каблуках, в пальто, неприлично красивая и счастливая, это не мешает мне спокойно доехать до моей остановки. Вот что значит отличное настроение и душевное равновесие. А сегодня с утра по дороге на работу меня ждет типография, потом офис, две деловые встречи и вечером – концерт, на котором я обязательно должна быть, так как там будет один важный человек, партнер нашей компании, мы с ним договорились ненадолго пересечься.

В типографии я быстро обсудила с менеджерами наш заказ на предстоящий месяц, проверила договор, посмотрела образцы предполагаемой для буклетов бумаги и быстренько помчалась дальше в офис.

– Съешь лимон, – с порога улыбаясь, мне бросила Зинаида.

– Это зачем еще? – хмыкнула я.

– Уж, очень счастливая и довольная… – прошептала коллега.

Действительно, что это я постоянно улыбаюсь как дура. Нельзя так открыто показывать, что у тебя все хорошо, что ты довольна жизнью. Сразу начинают заваливать разными сверхзадачами, проблемными вопросами – чтобы жизнь медом не казалась. Поэтому Зинаида права – нужно контролировать свои эмоции, тем более что в последнее время мои отношения с руководством идеальными не назовешь. Начальница постоянно ко мне цеплялась, загружала дополнительной работой, требовала, чтобы активно вводила в курс дела ее дочь.

Быстро выполнив неотложные задачи, я переключилась на то, что запланировано на завтра. Затем умчалась на встречи. Марья Петровна хотела что-то съязвить, увидев меня, сметающую, как торнадо, все на пути, но обошлась только ухмылкой.

– Алина, осторожно, на улице прохожих не посбивай с ног, – пыталась неудачно пошутить она. Но я уже летела по лестнице и думала о своем…

В последнее время благодаря Алексею моя жизнь приобрела новый смысл, оттенок, появилась надежда, что я обрету наконец простое женское счастье. Сколько до этого было попыток познакомиться, сойтись с мужчиной, и все напрасно. Либо оказывалось, что мой избранник полигамен, либо обманывал, уверяя, что хочет построить серьезные отношения, а у самого даже и в мыслях такого не было, либо просто через какое-то время без всяких на то объяснений пропадал. А мне так хотелось хороших, крепких отношений, семейного тепла, ребенка. Впрочем, наверное, как и многим одиноким женщинам, которых сегодня достаточно много. Некоторые говорят – разбаловали мужчин, слишком много легкодоступных дам, которые не брезгуют встречами для секса, отношениями без обязательств. Может быть и так, только зачем мне мужчина, который ведется на таких женщин. Пусть я буду ждать вечность, но найду того, кто будет меня любить такой, какая я есть, и наши желания о семье будут совпадать. Если верить словам Алексея, он уже готов к совместной жизни, браку, детям. Надеюсь, что это так, а не просто пустые разговоры. Сегодня он звонил два раза – первый раз сказать, что уже соскучился и не может дождаться нашей встречи, второй – спросил, что бы я хотела завтра на ужин. Дело в том, что мы договорились перед моей поездкой устроить у него дома романтик, хотели побыть вместе, поговорить, посмотреть кино, заснуть, обняв друг друга.