Сестрица Вот ещё пришла сестрица У истока к нам поговорить. Испила она водицы Живы у Рода попросить. Вот у ивушки танцует, И сердечко тук-тук-тук, Ведь судьба её пращуров волнует, Ибо у неё есть ход в первоисток. Но пройдёт немного время, И прозреет до конца, И познает в себе бога через время, И откроются её глаза, И не будет больше злобы и обиды, Будет счастье и любовь. Ведь дочка она богини Лады И должна творить любовь. Вой сирены Зелёный свет в конце тоннеля В одно мгновение увидел я, И грохот пуль и вой сирены, Открыв глаза, услышал я. Я лежал на дне окопа, Землёй присыпан чуть слегка, С ушей шла кровь и рядом рвота — Контузило меня слегка… А за спиной, всего лишь в километре Горел Смоленск, и он стонал! А меня подняли предки, Сказав: вставай, Илюша, тебе к нам не пора. И я поднялся на колени, Со стоном превозмогая боль, А на меня катился железный Тигр в клетке, И я скомандовал: «Огонь!» Рванула башня у фашиста, Солдаты крикнули «Ура!», И я смеялся голосом артиста, Но предки в ухо молвили: «Пора!» Сорвался смех с моей гортани, Выстрел снайпера его прервал. Выходит, выжил я для задания, Чтобы главный танк противника взорвал! И голова тут закружилась, Всё покраснело уж в глазах, И бесчувственное тело опять в окоп свалилось. Но теперь уж навсегда. Сиротка Сидит малышка в уголочке На старой фабрике в подвале, А снаружи выстрелы грохочут, Но девочка прячется в опале. Идёт блокада Ленинграда. Кругом разруха, смерть и голод. А девочка ждёт мамочку в подвале, Та за едой ей пошла впроголодь. Но нет её вторые сутки. Малышке даже невдомёк, Погибла мама прошлым утром От немецкой бомбы, попавшей в док. Она же всё ждёт и плачет, Не смея пискнуть даже вслух, Надеясь, что дверь откроется однажды, И мама в эту дверь войдёт, переводя дух. Но мамы нет и не будет после. Открылась дверь, и вошёл солдат, За руку взял он её, после Увёз он в тыл её назад. Летело время, летели годы. Девчонка стала бабушкой уже, И говорила она внукам своим после: Быть добру! Не быть войне! Солнце вышло из-за тучи
Солнце вышло из-за тучи. Я от радости такой помахал ему рукой. Вдруг под раскаты грома я увидел лик могучий, Это батюшка верхом летел на вихре грозовом. Приземлился он на поле, И приблизился к селу, И в величественной позе Молвить начал истину одну. Вы, сыны мои, проснитесь, Я вам зла никогда же не желал. Вы от морока очнитесь И вспомните, как огонь внутри пылал. Вы ведь люди Родовые, Но никак вы не рабы. Скиньте вы все оковы, Ибо от Рождения вольны вы. Счастье вы познайте смело И в отношениях, и в быту, И Родных любите крепко, Ведь пока ещё живут. Утром солнышко встречайте, Ведь оно и есть творец, И с детишками играйте, Ведь они и ваш Венец. Люди, помните всю жизнь вы, Вы свободны! Не рабы! Вы по совести живите! И в грехе вы не рождены! Наставник Тебе я буду благодарен вечно, Ведь ты мне в рассвет глаза открыл. Ты показал мне, что такое вечность, И потенциал во мне увидел и раскрыл. Помог ты снять на мне печати, Что наложили стражи мира Ан. Ты учил жить в мире без корысти, Держать себя подальше от душевных ран. И вечно от тебя одни загадки, Которые я должен разгадать, Как будто учитель играет в прятки, А я, как слепой котёнок, должен путь искать. Всю жизнь тебе я буду благодарен За твою заботу духовного отца, Ведь я должен не попадать под удары, А будить огонь в человеческих сердцах. Не должен быть по жизни я корыстным, А жить по совести и всё тут по уму. И бить я должен дурные мысли, А людям помогать, если придут к дому моему. Воин Не притворяйся, ты ведь слышишь, Ты слышишь, что тебе я говорю? В твоей груди стучит сердце, слышишь? И горит огонь там в яростном бою. Ведь там энергия протуберанца, Как у звезды в космической дали. Ведут тут бой Честь, Воля, Слава За жизнь и благополучие Родной земли. Тут каждый воин и каждый станет тут героем, Кто рвётся в бой с огнём в глазах. Тут каждый встанет на место павшего героя, И удвоится их количество восставшими в рядах. Ведь память предков чтим мы всех дороже, За жизнь семьи и каждых из Родов. Ведь рождены мы с непоколебимой Волей, И горит огонь у нас в сердцах. Вы скажете, а что это за крендель? Стихи он шьёт и зовётся Богород. Выкладывает иногда статейки И пишет цитаты уж который год. Вы скажете, а что это за умник? И кем себя он тута возомнил? Мы лучше знаем тут, чем кто-то, Что он тут всё нам наговорил. А я отвечу даже без обиды, С вечной улыбкой и прищуром на лице: Я не умник, мне всего лишь тридцать, Но прожил я явления уже целых три. Хотите, верьте мне, и не верьте, коль не хотите, Стихи пишу, ибо шепчут мне их все — И дед, и прадед, и щур Аш в седьмом колене, И великий предок Радомир. С отцом Перуном я веду беседы, И говорит он мне, что я тот самый раздолбай, Но мне сказал, что уж лучше Ведай! Чем в безмолвии дальше б ты молчал. Будили мы тебя всем Родом, Трясли за ухо, и я лично в Яви приходил, Но спал ты прочно и глаза закрыл упорно, Пока я Гамаюна к тебе не спустил. А дальше всё пошло, как по дороге. Проснулся ты, и всех из Рода к древу ты привёл. Ведь три явления находился ты в дороге, И, наконец, третий раз к дому ты пришёл. |
