- Ты же знаешь, я ни слова не понимаю. Что он говорит?
Стараясь сохранить серьёзное выражение лица, Круглов ответил:
- Он говорит, что тебе пойдёт средняя стрижка и каштановый цвет волос.
***
Рогозина сама не заметила, как оказалась в кресле перед громадным блестящим зеркалом. Всё то время, пока ловкие руки парикмахерши накидывали на её плечи салфетку, вынимали из волос шпильки и расправляли спутавшиеся пряди, она никак не могла отделаться от мысли, что это абсолютно бредовая идея. Глупая, бесполезная и ненужная. И Коля чёрт знает что выдумал и смылся. Но костяной гребень, прохаживающийся по её волосам, полумрак и негромкая музыка – кажется, что-то из Шопена – успокаивали. Постепенно мысли поплыли размеренно и неторопливо, сливаясь с шумом воды… Ну и что, в конце концов, не так уж плохо сменить причёску. Она давно собиралась сделать это, а вот и случай подвернулся. И на Колю она зря так накинулась… Да, Галя… Стальные нервы и самообладание – всё про тебя, товарищ полковник!
Её размышления прервала парикмахерша – что-то спросила по-немецки. Рогозина покачала головой.
- I don` t understand you. Do you speak English?
Теперь девушка развела руками – видимо, английский у неё был не в почёте. Она просто достала с полки две баночки – одна густо-каштановая, другая чуть золотистого цвета, - и поставила перед Галей.
Поняв, что от неё требуется, Рогозина показала на вторую – приятный оттенок тёмного мёда. И подумала про себя, что, наверное, сходит с ума – сбежала из тюрьмы в Вену и теперь выбирает цвет, чтоб перекраситься…
Она не смотрела в зеркало. Прикрыла глаза и стала думать о том, чем сейчас заняты в Москве ребята. Какое-нибудь новое дело… Или с паспортом её возятся. Это отдавало маразмом – подчинённые хлопочут о новом паспорте для своего начальника, уклоняющегося от уголовной ответственности. Ещё бы ничего, но эти подчинённые служат в федеральной госструктуре…
Всего два дня не виделись – а уже не по себе. Всё-таки привыкла видеть всех их рядом практически постоянно…
В высоком кресле было удобно и уютно, тихо пощёлкивали ножницы, шумел фен. Под эти звуки сознание обволакивала лёгкая полудрёма…
- Галя?! – внезапно откуда-то сбоку послышался ошеломлённо-недоверчивый полушёпот Круглова. Рогозина резко открыла глаза и тут же наткнулась своё отражение в зеркале.
Или не своё…
Брови, губы, черты лица – те же, но в обрамлении шоколадно-солнечных, чуть завитых локонов смотрятся как-то иначе… Тоньше… Несколько тёмных ореховых прядей оттеняют лицо, подчёркивая высокие скулы. Кожа кажется бледнее, белее…
Галя завороженно смотрела в зеркало, пытаясь понять, что же так сильно поменялось. Она ведь, оказывается, совсем ещё молодая… и… красивая?.. Не волосы, не цвет, не укладка, что-то другое… Чёлка мягким изгибом падала на лоб, чуть выше ресниц. Она пристально взглянула в глаза своему зеркальному двойнику…
Взгляд. Вот что изменилось. Темнее, глубже, как будто мягче…
- Галя… Ты зачем всё это прячешь?..
Рогозина напряжённо молчала, глядя на него. Наконец не выдержала и с замиранием сердца спросила:
- Ну как?
- Я зря поехал с тобой, Галя… - тихо, будто сам себе сказал Круглов. - Ты очень красивая. Всегда, - и с этими словами он протянул ей узкий кожаный футляр.
Там оказались тёмные очки с оправой в виде крыльев бабочки. На тонких стёклах неярко блестели крошечные изумруды. Наверное, это от них в Галиных глазах впервые за много лет затанцевали радуги…
========== Знает - не знает… ==========
- Ну вот, столько всего мне набрали, а ты по-спартански в одном костюме ходить будешь?
- А зачем мне второй? Я всё-таки надеюсь, что надолго мы здесь не задержимся. А ты потом в Москве всё будешь носить… - сказал Круглов, в который раз глядя на Галю. На ней было тёмное шёлковое платье строгого покроя и открытые туфли – несмотря на позднюю осень в Вене было совсем тепло.
- Да, и особенно это платье, - саркастически усмехнулась Рогозина. – Куда я в нём пойду? В морг, трупы осматривать?
- Зачем сразу трупы? Оставь морг Антоновой. Представь, ты приходишь такой на работу…
- …Начинаются румяна, зеркала, наряды, роман с Майским и в конечном счёте увольнение за служебное несоответствие. Так? – спросила Галя с улыбкой смотря на Круглова, но тут же помрачнела. – Нет, Коля. Никогда такого не будет. В ФЭС я эксперт, и нечего разводить сантименты.
*
Они перекусили на террасе небольшого кафе, немного посидели, потягивая терпкое вино, и отправились дальше. Наверное, они обошли все магазины, какие только можно было отыскать в центре Вены. Рогозина, медленно теряя голову, растерянно наблюдала, как Коля приносит в примерочную всё новые и новые платья, блузки, юбки, потом – пары туфель и лёгкие сапоги… Она не успела оглянуться, как, с трудом протиснувшись в крошечный парфюмерный магазин с кучей сумок, Круглов уже обзавёлся для неё целым дамским будуаром косметики и духов.
- Коля! Я… - «не умею краситься» чуть не ляпнула Галя, с ужасом рассматривая коробочки и флаконы в руках Круглова. – Ты сошёл с ума? Скажи, вы с Майским ограбили банк, да? Откуда деньги?
- Галя. Успокойся. Никакой банк мы не грабили, - медленно произнёс Круглов. - Я холост и живу один. Я тружусь на хорошо оплачиваемой работе. Начальство, - он чуть заметно улыбнулся, - довольно часто меня премирует. Естественно, у меня есть некоторые сбережения. Скажи мне, могу я их потратить на небезразличную мне женщину?
Галя, готовая было высказать Круглову всё, что она думает по поводу бесполезных трат, замерла на полуслове.
- И не говори мне, что ты эксперт! Тут не ФЭС!
И быстро отвернулся, не заметив, как покраснела полковник Рогозина.
***
После этого скомканного разговора в парфюмерной лавке оба старательно обходили любые личные темы. Болтали о погоде, работе, об архитектуре и криминалистике – словом, ничего острого. Но нет-нет и на щеках у Гали вспыхивал яркий румянец…
***
Под вечер на город набежали тучи, резко похолодало.
- Подожди, Коля… - внезапно останавливаясь, попросила Рогозина. – Давай присядем.
- Опять нехорошо, Галь? – обеспокоенно спросил Круглов, склонившись над опустившейся на скамейку Рогозиной. – Воды принести?
- Нет… просто… устала. Сейчас посижу, и… пройдёт, - с трудом ответила она. – Рифабутин надо… выпить.
Круглов схватился за голову.
- Я забыл! Ах ты ж… Галь, давай так. Отсюда… - он вытащил из кармана карту и вгляделся в переплетения улиц, - пара станций до гостиницы, где я забронировал номер на сегодняшнюю ночь. Мы с тобой сейчас доедем туда, а потом я тебя оставлю и быстро смотаюсь до какой-нибудь аптеки. Хорошо?
- Да. Иду, - снова вставая, ответила Рогозина. Круглов подхватил её под локоть, и они под начинавшимся мелким дождём направились к ближайшей станции метро.
*
- Галь, я быстро, раз – и уже тут! Не теряй меня больше!
Дверь за Кругловым захлопнулась, и Рогозина осталась одна в новом номере – на этот раз в крошечной гостинице почти у окраины. Несмотря на отдалённость от центра, тут было куда уютнее – старинный особняк скрывался за густыми ветвями, покрытыми редкой, отливающей золотом листвой. С улицы его было почти незаметно. Несмотря на спокойный день без покушений, взрывов и какой-либо видимой слежки, Рогозина никак не могла избавиться от чувства, будто кто-то непрерывно висит у них на хвосте. Один неверный шаг – и…
Но так не хочется думать обо всём этом, сидя на широкой софе посреди разбросанных платьев и разглядывая такую новую себя в огромном трельяже у стены…Рогозина всё ещё недоверчиво провела рукой по волосам, заправила за ухо выбившуюся прядь. Уткнулась лицом в ладони и задумалась.
Всё по-другому. Как будто не я…
Где-то в глубине души вызревало необычное. Непривычное, тревожащее… Она смутно чувствовала что-то позабытое, словно из далёкого, сладкого сна. Коля. Коля, Коля, Коля… Что дальше? Ладно, сейчас, в Вене, им по легенде даже необходимо вести себя так, будто они действительно … пара. Но потом? В Москве? В ФЭС? И будет ли ещё ФЭС? Для него – конечно. Майор Круглов… Может, Султанов поставит его главой Службы, будет полковник Круглов… А для неё? От ребят никаких вестей. Конечно, полтора дня спустя рано чего-то ждать, но получится ли у них?.. Снова накатило страшное чувство неоправданного обвинения. Господи… Она и сама не помнит, как пережила эти страшные минуты в ФЭС, когда её уводили…
