- Ребята… Эх, Серёга… Люблю я её, веришь? – и Круглов, сам не заметив, как вырвались наружу эти мысли, обречённо замолк.

Майский усмехнулся и хлопнул майора по плечу.

- Что, думаешь, незаметно? Тайну великую открыл? Да все это давно поняли, Петрович, только вот Галя у нас тут не женщина, а полковник Рогозина. Ладно, едь к ней. Привет передавай!

***

Круглов зашёл в полутёмный подъезд, поднялся по ступеням и нажал на кнопку звонка. В квартире было тихо, никто не спешил открывать. Подождав пару минут, он, всё сильнее нервничая, достал ключи.

Дверь распахнулась. Валиного плаща на вешалке в прихожей не было, нигде не горел свет, не работал телевизор… Стояла тревожная, тяжёлая тишина.

- Галя! Ты здесь, Галя?! – Круглов вбежал в квартиру, забыв захлопнуть дверь, и бросился в комнату. – Галя! Га.. – и застыл на пороге.

Рогозина в луже крови лежала на полу.

========== В Вену. ==========

Москву тихо окутывали сумерки. Около пяти вечера в окнах стали зажигаться огни, тёмные улицы потонули в свете фонарей и фар. На одной из московских окраин, в квартире на первом этаже небольшого дома, было неспокойно. По комнатам метались тени, трещал телефон, пахло йодом, кровью и страхом…

Рогозина, с трудом дыша, лежала на диване посреди комнаты. Рядом, меряя ей давление, на корточках сидела Валентина, в ногах примостился вспарывающий упаковку с лекарствами Круглов.

- Ва…ля… Я же… тоже врач… Я… знаю, что… со… мной… Нужен … пневмоторакс… - кашляя и хрипло вдыхая на каждом слове, натужно произнесла Галя.

- Может, это вовсе не туберкулёз, Галя! Надо в больницу!

- Какая… больница… Валя, быстро!..

- Я не смогу, Галь! – прижав ладони к лицу, Антонова испуганно смотрела на её синюшное лицо.

- Смо… жешь! Я дышать … не могу…

- Тут манометра нет!

- На глаз…

- А наркоз?

- Так… сделаешь… Валя!..

Круглов, не выдержав, подскочил к Валентине:

- Давай делай этот самый… пневморакс… Не видишь, в каком она состоянии?! Быстрее! Что нужно?

- Коля, искусственный пневмоторакс – это не ранку зелёнкой помазать! Надо выкачать лишний воздух из лёгких, чтоб плевра спала, именно это мешает дышать, и горловое кровотечение… Но это делают в операционной, специальной иглой, а потом рентгеном проверяют…

- Делай, что можешь! Где взять операционную! Какую тебе иглу? – пытаясь криком рассеять страшную атмосферу безнадёжности, Круглов дёргал на себя дверцу холодильника, разыскивая шприцы и доставая лёд.

- Я… Я боюсь… Коля!.. Я убью её!

- Хватит! Скорей!

Антонова дрожащими руками перевернула Рогозину на спину и, не попадая пальцами в перчатки, прошептала:

- Позвони Котову, может, тут хоть спирт есть…

- Алё, Костя! У твоих родителей в квартире спирт есть?.. Ну, вино там, коньяк, одеколон! Где?.. Под окном? – не отрывая телефона от уха, Круглов шарил в крошечном шкафчике у подоконника, перебирая пузырьки, баночки и коробки. – А, нашёл! Чекушка! Валя, сойдёт?

Антонова вытянула пробку. По комнате разлился резкий, горький запах спирта. Плеснув из бутылки в первую попавшуюся кружку, она поднесла её к губам Рогозиной.

- Коля! Помоги!

Бросив трубку, Круглов подскочил к дивану и, обхватив Галю за плечи, бережно приподнял.

- Давай, Галочка… Надо выпить…

Стуча зубами о выщербленный край кружки, Рогозина сделала пару глотков и снова закашлялась. Ещё один глоток…

- Галенька, чуть-чуть…

Горечь водки растекалась по горлу, обжигая внутренности и раздирая грудь. На губах оставались тёплые едкие капли… Ополовиненная кружка выпала из рук Антоновой и со звоном укатилась под сервант.

- Всё… получится, Валя…

Валентина обработала шприц спиртом, оторвала комок ваты и, смочив его йодом, подошла к дивану.

- Коля… Уйди пока.

Круглов, кусая губы, поднялся, но Рогозина удержала его и, слабо улыбнувшись, посмотрела на Валю:

- Пусть… остаётся… Он теперь… мой муж…

- Галя! Не смешно! Лучше пока не разговаривай. Я постараюсь быстро… - с этими словами Антонова расстегнула её блузку и йодом протёрла первое межрёберье.

- Галь… Потерпи, ладно? Комарик укусит…

И Валентина, задержав дыхание, ввела иглу под кожу. Дальше… чуть глубже… Когда игла вошла в лёгкое, Галя дёрнулась, и Круглов прижал её к себе. Шприц тут же начал с шипением наполняться воздухом, Рогозина снова закашлялась.

- Всё… Валя…

Антонова мгновенно твёрдой рукой вытащила иглу и прижала к ранке смоченную йодом вату.

- Коля! Бинты! Всё, Галочка, молодчина…

***

Часы показывали семь вечера. Валя и Круглов сидели за столом около серванта и пили чай, время от времени поглядывая на Рогозину. Она спала на диване и, хотя всё ещё была мелово-бледной, дышала гораздо спокойнее.

- И как ты считаешь, где она могла подхватить туберкулёз? – опуская кружку на стол, спросил Круглов.

- Может быть, контактируя с больными, а может, и через вещи… В плохо проветриваемом помещении, например, очень высока вероятность заражения…

- В плохо проветриваемом помещении… Слушай, а ведь Галя недавно ездила в СИЗО с каким-то перцем разговаривать! Он больной был… Точно! Могла она там?..

- Вполне. Камера – идеальный рассадник любых болезней. Только вот меня больше беспокоит не как она заразилась, а что теперь делать… - тревожно глядя на Рогозину, тихо произнесла Валя. – Если она и правда подхватила туберкулёз недавно, то всё не так страшно. Нужно пить рифабутин, потом – курс канамицина, ну и обычная четырёхкомпонентная система лечения, даже без стационара. Но эти кровотечения… Конечно, пневмоторакс даёт облегчение, но в большинстве случаев только временное… Коль, мы ведь не знаем, как долго вам с Галей придётся пробыть в Австрии. Я боюсь, там всё-таки придётся показаться врачу.

Круглов молча постукивал пальцами по скатерти.

- А её могли нарочно заразить? – наконец спросил он.

- Вполне. У неё, думаю, после стольких лет работы в ФЭС много доброжелателей… Ладно, Коля, она сама знает, как себя вести. Знаешь, я ведь сразу подумала про пневмоторакс, ещё когда вы с ночью приехали, но если б Галя не сказала делать, я бы не решилась ни за что…

Некоторое время оба сидели молча, потом Круглов взглянул на часы.

- Ба, почти половина восьмого! Валь, я, наверно, всё же такси вызову, разбуди пока Галю.

***

- Ну вот, тебя и не узнать. Только с обувью проблема, у твоих туфель каблук сломан вдрызг… Слушай, одевай-ка мои, они совсем невысокие, а как приедете, что-нибудь подберёте, хорошо? – и Валя нагнулась, вытаскивая из-под вешалки свои сапоги. – А я Майского попрошу мне другие завезти попозже…

- Спасибо, Валь. Правда… Я буду скучать.

- Да ладно, Галя… Не навек же! Мы с ребятами всё сделаем, а ты отдыхай! Знаешь такое слово: от-ды-хай! А потом с новыми силами – в кресло главы ФЭС!

Рогозина усмехнулась, глядя на Валентину.

- Ну всё, Валечка, пока. Я позвоню из гостиницы, как долетим. Привет ребятам от меня!

Круглов уже стоял в подъезде, выглядывая такси сквозь запылённые тёмные стёкла. Ехали налегке – только одна холостяцкая сумка майора. Возвращаться за вещами Рогозиной в её квартиру было опасно, решили, что придётся приобретать новый гардероб. Валентина ещё поучала Колю: ничего чёрного, пусть забудет хоть на неделю-другую про свои полковничьи погоны!

Наконец к дому, сигналя, подкатило такси.

- Пойдём, Галь!

Опираясь на руку Круглова, Рогозина медленно спустилась по лестнице. Сверху кричала последние наставления Валя:

- Как приедете, сразу ложись, тебе вообще неделю постельный режим нужен! И не думай ни о чём, главное, про рифабутин не забывай и острого не ешь!

- Хорошо, Валя, всё помним! – крикнул в ответ Круглов. Они вышли на улицу, Коля помог Рогозиной устроиться на заднем сидении, захлопнул дверь и сел с другой стороны.

- Аэропорт Внуково. Едьте потише, чтоб не трясло.