— Вы ведь узнали меня? — задала я вопрос, который меня интересовал.

— Да, узнал.— сменил он тему. — Давайте я вас перевяжу и осмотрю, И я не стану вас касаться.

Я кивнула в знак согласия, решив, что надо все же прийти в форму, раз планирую сбежать. Как и тогда, его прикосновения были мягкими и почти невесомыми, но мне все равно стоило больших усилий не сказать ему, чтобы он не притрагивался ко мне. Он обработал чем-то мой шрам и вновь перебинтовал, надев эластичный бинт, чтобы, как он объяснил, ребра были зафиксированы и быстрее срослись, а также оставил несколько таблеток обезболивающего.

— Не принимайте их слишком часто.

— Хорошо. А как долго мне придется быть беспомощной? — спросила я, чувствуя себя лучше от того, что он отошел и что боль немного приутихла. Желудок, в свою очередь, громко заурчал, требуя еды.

— У всех процесс восстановления проходит по-разному, но у вас крепкий организм, так что если вы будете меньше делать резких движений, больше отдыхать и хорошо питаться, то скоро сможете встать на ноги. Вы сегодня ели?

— Нет, совсем не было времени.

— Я скажу Чеду, чтобы он не забывал вас кормить.

Он собрал свои вещи и уже собирался уходить.

— Вы ведь кузен Чеда? — не хотелось озвучивать этот вопрос, но ответ меня очень интересовал.

— Откуда вы узнали? — он остановился у двери и повернул голову ко мне.

В его взгляде можно было увидеть сменяющие друг друга эмоции: сочувствие, переживание и, кажется, страх. Хотя нет, скорее, это было разочарование. Только к чему оно относилось? Этого я понять не могла.

— По-моему, здесь, в притоне, это не секрет, — бросила я, желая утаить то, что об этом рассказала Карен.

— Да, мы кузены… И он мой единственный живой родственник. И, Роза, прошу вас, называйте меня просто Генри.

Его искренность меня слегка удивила.

— Хорошо, Генри.

— Через пару дней я приду и проверю, как вы… кхм, как все у вас заживает, — поправился он и, чуть мне улыбнувшись, вышел из комнаты. И вновь закрытая дверь разрушила мои надежды на побег.

«Ну ладно-ладно, я подожду».

Откинувшись на подушку и прикрыв глаза, снова начала размышлять. Как ни странно, Генри совсем не похож на Чеда: в нем ощущалось то, чего я никогда ранее не встречала в других. Хотя куда мне: большую часть детства я провела в доме своего дяди, где постоянными посетителями были отбросы человеческого и моройского общества, как, в общем-то, и сам хозяин дома. Пока я думала, даже не заметила, как провалилась в сон. Но как только моего носа коснулся запах еды, тут же проснулась. На столе стоял поднос с едой, накрытый металлическим клоше, и от ее вида желудок опять разразился трелью. Тихо поднявшись, я глянула на свою футболку, ужаснулась ее виду и аккуратно, как смогла, стянула ее с себя и нашла новую. К сожалению, это была та красная майка с большим вырезом, которую принесла мне Карен. Но выбора не было — не ходить же в одном лифчике. Я добралась до стола и села полубоком, потому что боль в боку так и не проходила. Генри не обманул: там была настоящая еда, а не какой-то бутерброд.

После сытного обеда или ужина — даже не знаю, как это правильно назвать — меня разморило, наверное, от того, что в комнате было ужасно душно, поэтому со скоростью черепахи я добралась до окна и просунула пальцы сквозь решетку, приоткрыв створку. Вечерний воздух весны сразу же проник в появившуюся щель вместе с запахом города, который был мне менее приятен. Слышался гул машин, голоса людей, и жаль, что из подвального окна было видно только землю. Оставив окошко слегка приоткрытым, я вернулась в постель. Укутываясь в одеяло, как улитка, начала мечтать о том, чего бы мне хотелось, если бы удалось отсюда сбежать. В моих фантазиях был маленький городок, милый домик, зеленый газон и пушистые кусты у крыльца. Летними вечерами я бы сидела там в уютном кресле и наслаждалась бы закатом. Но видела я себя одну, так как никогда не была особо уверена в том, что когда-нибудь в будущем смогу построить нормальные отношения с мужчиной.

Я, как всегда, задремала — в последнее время это стало для меня нормой, — но проснулась не сама: меня разбудил шум с улицы. Там истошно вопила какая-то девушка, слышались выстрелы, а потом все смолкло, кроме визга автомобильных тормозов. За дверью послышалась какая-то возня, затем крики и топот. Я резко села, о чем, конечно, пожалела. Вставая, действовала уже намного медленнее. Выглянув в окно, заметила лишь суетящихся людей, но, как всегда, разглядеть ничего не смогла. Вернувшись в кровать, вновь легла, а настроение было немного лучше, возможно, из-за моих мыслей перед сном.

***

Следующие несколько дней прошли жутко тоскливо. Я уже была не в состоянии лежать и периодически бродила по комнате туда-сюда.

Ко мне забежала Карен и рассказала о перестрелке у клуба. Оказывается, одну из девочек убили, её, кажется, звали Мегги, и она просто оказалась не в том месте не в то время. «Чед был вне себя, прямо рвал и метал, ведь это была его любимая подстилка».

Мне, конечно, было жаль ее, даже если она была той еще стервой, но никто не заслуживал быть случайной жертвой стрельбы. И еще тихо радовалась, что Чеда лишили любимой шлюшки.

Я совершила очередной круг вокруг стола действительно чувствуя себя намного лучше, когда дверь открылась и в нее вошел незнакомый парень. Его глаза осмотрели меня, заостряя внимание на слишком открытом декольте, а затем прошлись вниз к бедрам и вновь вернулись к груди.

— Выходи живее, босс ждет тебя, — произнес он таким странным голосом, будто ножом по металлу.

— Чего вдруг такая срочность? — недовольно ответила я.

— Я не спрашивал, мне только сказали привести тебя и все. Шевели задницей давай, а то пинками погоню.

Он шел за мной по коридорам, пока мы не дошли до двери из полированного красного дерева. Он коротко постучал, открыл дверь и толкнул меня внутрь.

— Эй, аккуратней! — вскрикнула я, а потом перевела взгляд на хозяина, сидящего за столом. — Что тебе надо?

Чед раздраженно посмотрел на меня, тоже на некоторое время заостряя внимание на моей майке, и только потом поднял взгляд на лицо.

— То же, что и всегда, но Генри твердит, что я не могу пока этого получить. Так что решил получить удовольствие и наказать тебя по-другому, — его губы изогнулись в ухмылке, — так сказать, «два в одном».

Я была благодарна Генри за проявление заботы. И за то, что Чед его слушал тоже.

— Так что ты собираешься со мной делать? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос казался уверенным.

— Лично с тобой — ничего. В ближайшее время, а там… О-о-о, потом ты поплатишься за многое, поверь мне. Так что наслаждайся своим свободным временем.

Я содрогнулась от мысли, что он мог приготовить.

— Ты таблетки пьешь? — продолжил он. — А то мне тут брюхатые сучки не нужны.

— Да пошел ты! Если тебе так хочется, пей их сам! — огрызнулась я.

— Тогда я скажу Генри, чтобы он положил тебя под нож и вырезал там тебе все под ноль.

— Слушай…

Я не смогла договорить, потому что открылась дверь и вошел Бен.

— Все готово, — произнес он, тоже глянув на меня.

— Отлично. Тогда идем, мне немедленно нужно снять напряжение или я кого-нибудь пристрелю, — произнес Чед, вставая. — Роза, пойдешь сама или как?

— Сама, — не думая, ответила я, совсем не горя желанием почувствовать их прикосновения к моей коже.

Меня поместили в середину: спереди Чед, сзади Билл (и меня очень раздражало то, что он дышал мне в спину).

— Можно помедленнее? Я не могу так быстро идти, — спокойно попросила я, хотя на самом деле вполне уже могла.

— Что? — бросил Чед, видимо, не услышав то, что я сказала. — Мы уже почти пришли.

Мы спустились вниз, и он открыл дверь. В комнате было темно, только у входа горела тусклая лампочка, и я резко остановилась, увидев деревянный настил.

Билл врезался в меня, а я по инерции ткнулась в спину Чеда.

— Вижу, ты узнала это место, — его губы сложились в мерзкую улыбочку.