Однажды, когда он давал учения людям из Верхней Дромзы, церемониальный головной убор слетел с его головы и опустился на колени местной девочки Дролмы. Увидев это, он сказал: «В моей следующей жизни я буду её сыном».

Когда ему исполнилось двадцать пять лет, Палге Умдзе решил отправиться в Лхасу. В ночь перед отъездом он навестил семью Гья Катхог. После его ухода семья обнаружила несколько ритуальных предметов, оставленных им. Когда они попытались вернуть их ему, тулку отказался, сказав: «Мне пока они не понадобятся».

Он отправился в Лхасу, но вскоре после прибытия внезапно заболел. Он умер поблизости от места уединённого затворничества Гоцанг. В месте, где кремировали его тело, хотя это и была середина зимы, распустились цветы. Местные жители построили ступу для реликвий этого необычного молодого ламы из Кхама.

К Таклунгу Матрулу Ринпоче¹⁶ – ламе, известному своим ясновидением, обратились с вопросом, где обрёл новое рождение Палге-тулку. На это лама дал точные указания, где искать реинкарнацию.

Эпитет «Палге-тулку» можно сократить до Палтрул или Патрул (трулку – это альтернативный вариант транслитерации слова тулку). Таким образом, Палге-тулку стал известен как Дза Патрул Ринпоче, или Патрул из Дзачукхи.

В день, когда Патрул родился, его мать отметила, что шатёр, в котором жила семья, наполнился белым светом.

Новорождённый начать разговаривать сразу. Сначала он произнёс лишь несколько звуков: а, о, ом. К вечеру следующего дня можно было слышать, как он тихонько бормочет ом мани падме хум¹⁷ – шестислоговую мантру Авалокитешвары, который воплощает просветлённое сострадание. С каждым днём мантра звучала всё отчётливее, пока через пять дней он не стал начитывать её совершенно ясно. Шесть слогов мани-мантры проявились на его запястье; на его языке был виден красный слог дхи – коренной слог Манджушри, воплощения просветлённой мудрости.

Его мать обратила внимание на все эти знаки, но промолчала, не сказав об этом даже мужу. Ей не хотелось, чтобы люди стали подшучивать и говорить с сарказмом: «Ах, ну да, сын из хорошей семьи всегда оказывается тулку!». Если её сын и правда был реинкарнацией высокого ламы, ей не хотелось, чтобы у него возникли какие-либо препятствия из-за преждевременного признания.

Однако вскоре необычайные качества младенца стали очевидными для всех. Великий мастер учений лонгчен ньингтиг, «Сердечной сущности великого пространства», Дола Джигме Келсанг признал мальчика реинкарнацией. Он рассказал о ребёнке своему учителю Джигме Тинлею Осэру, Первому Додрубчену.

Подтвердив правильность выбора, Додрубчен сказал: «Ты верно распознал в этом ребёнке реинкарнацию Палге-ламы. Он станет известен под именем Оргьен Джигме Чокьи Вангпо („бесстрашный властитель Дхармы из Оргьена“)¹⁸. Своими молитвами я передам ему всю линию лонгчен ньингтиг».

Вскоре после этого группа важных монахов и лам во главе с умдзе, старшим монахом, пришла к родителям Патрула оказать почести молодому тулку. Когда они вошли, мать прикладывала младенца к груди. Однако Патрул не стал пить молоко и отвернулся от матери. Посмотрев прямо на старшего монаха, ребёнок сказал: «Дядюшка¹⁹, вы в порядке? Вы постарели!».

Племянник предыдущего Палге-ламы, Онпо Кончог, отвечал за имущество Палге как хранитель и управляющий. Он привёл молодого тулку в Палге-лабранг, большое каменное поместье, которое построил Палге Самтен Пунцог и которое теперь служило главной резиденцией реинкарнаций Палге. На своей церемонии возведения на трон Патрул впервые встретил Джигме Гьялвей Ньюгу, высокореализованного мастера, который впоследствии стал его коренным учителем²⁰.

Джигме Гьялвей Ньюгу, сердечный ученик Джигме Лингпы, долгое время провёл в одиночном ретрите на не защищённом от ветра склоне горы в Дзагьял Трама Лунг, Долине Сухого Хвороста²¹.

Для своего ретрита этот мастер не выбрал убежищем пещеры или домик, а остался жить под открытым небом – под естественным выступом скалы или в неглубокой яме в земле. Питаясь дикими растениями и корнями, он был примером решительного аскета, упростившего свою жизнь до предела и оставившего только самое необходимое. Гьялвей Ньюгу поклялся оставаться на том месте, пока не обретёт реализацию.

Тханка Джигме Гьялвей Ньюгу, которую Патрул Ринпоче всегда носил с собой. Хранится в Кхормо Олу в Кхаме вместе с другими реликвиями Патрула Ринпоче (2016)

Джигме Гьялвей Ньюгу часто приходил в Палге-лабранг, чтобы учить Патрула, начиная с его раннего детства. По секрету он сказал своему старому ученику Умдзе Сангье Пелсангу: «Я прихожу в Верхнюю Дза только ради Палге-тулку».

Юный Патрул путешествовал через Голок, дикую землю кочевников к северу от Дзачукхи, в компании своего гуру Джигме Гьялвей Ньюгу и его учителя, первого Додрубчена, Джигме Тинлея Осэра. Впереди они увидели большой лагерь кочевников и решили подойти.

Молодой мужчина стоял на входе в большую юрту из чёрной шерсти яка. Он спросил лам:

– Откуда вы идёте?

– Мы пришли из Докхока, – был ответ.

– Не могли бы вы выполнить ритуалы для умерших? Моя мать умерла несколько дней назад. Мы уже послали за ламой, но он будет здесь ещё нескоро. Ближайший к нам лама живёт в трёх днях пути отсюда.

– Да, – сказали ламы, – мы можем это сделать.

Троих гостей пригласили в юрту и усадили на красивые ковры из белой валяной шерсти. Затем им поднесли церемониальные белые шарфы и озвучили формальную просьбу о проведении ритуалов и молитв для недавно умершей матери семейства.

Двоим старшим ламам, Додрубу Джигме Тинлею Осэру и Джигме Гьялвей Ньюгу, предложили чай. Они оба остались в юрте, выполняя предварительные молитвы. Молодой Патрул вышел наружу и занял себя приготовлением торма[6] и подношений для основного ритуала, пховы – переноса сознания в землю будды, то есть чистую землю, где в конце концов будет достигнуто просветление.

Пока Патрул работал, дочь семьи постоянно прерывала его, прося помочь ей с разведением огня, присмотреть за кипящим молоком и так далее. Каждый раз она обращалась к Патрулу без формальностей, называя его бенчунг, «маленький монах».

Через некоторое время всё было готово. Трое лам провели ритуал для усопших, называемый «Спонтанное освобождение от страданий», практику Авалокитешвары – садхану[7] из цикла Джигме Лингпы лонгчен ньингтиг.

Ламы остались с семьёй на ночь. На следующее утро, когда они собирались уходить, отец семьи взмолился:

– Пожалуйста, останьтесь с нами подольше! Самое лучшее, если вы останетесь на три года. Если нет – на три месяца. Если и это невозможно, по крайней мере побудьте с нами ещё три дня!

– Нет, мы не можем остаться. Нам нужно продолжать путешествие, – ответили ламы.

– Тогда хотя бы скажите нам ваши имена, – попросил отец.

– По правде говоря, – ответил молодой Патрул, – эти двое – величайшие ламы. Тот, чья голова полностью седа, – это Джигме Тинлей Осэр. Второй, с проседью, – Джигме Гьялвей Ньюгу.

Мужчина был изумлён: он, конечно, слышал об этих двух знаменитых ламах.

– А кто же ты? – спросил Патрула отец семейства.

– А я Абу Улло, – отвечал Патрул, просто назвав себя именем, принятым у него в семье. – Обычный ребёнок!

Все члены семьи кочевников были глубоко тронуты и обратились к ламам за благословениями. Когда трое лам стали собираться в путь, сын преподнёс каждому из них по доброй лошади с полной амуницией. Богатые кочевники часто делали такие ценные подношения ламам в благодарность за выполнение ритуалов для усопших.