– Это правда, отец.

– И о чем ты думаешь? – Наместник внешне был спокоен, лишь частая дробь, которую выбивали его пальцы по столешнице – привычка, доставшаяся и его сыну, – выдавала недовольство. – О тебе и так судачит весь город. А тут еще это. Накануне свадьбы!

Тобиас едва сдержался, чтобы не поморщиться. Свадьба. Он старался об этом не думать. Леди Замия, которую он мысленно именовал леди Змея, уже совсем скоро должна с почестями прибыть в Криаду и сочетаться законным браком с Наследником Криадских наделов. То, что ему придется терпеть в своей жизни эту женщину, которая нравом была еще хуже его сестрицы, доставляло Тобиасу массу неприятных переживаний. У него ощутимо начинали ныть зубы, когда он представлял, что невесту придется целовать на торжественной церемонии. А может быть, и когда-нибудь после.

– Свадьба лишь через месяц, – напомнил он.

– Всего месяц остался, а ты берешь себе рабыню в любовницы! – устыдил Наместник сына.

– Отец, ты же знаешь, что Замия мне… неприятна. После свадьбы мне придется на год отправиться в Чериаду, а это самое скучное место в мире! Позволь мне насладиться оставшимися днями свободы.

Тобиасу не пришлось притворяться. Он искренне переживал из-за отбытия с будущей женой в Чериаду. Целый год, согласно традициям, он должен помогать тамошнему Наместнику и его Наследнику править городскими делами, прежде чем с семьей (а к тому времени уже должен родиться их с Замией ребенок – согласно традициям, первенец должен появиться на свет на земле невесты), вернуться в Криаду. Чериада была крохотным военным городком, изначально бывшим крепостью для охраны западных границ и с тех пор мало чем изменившимся. Лишенная торговли и общественной жизни, населенная преимущественно семьями военных, Чериада была сосредоточением всего того, что Наследник так не любил. Да к тому же в последнее время на западных границах было неспокойно, а значит, Тобиасу придется принимать самое активное участие во всех военных делах и учениях.

Наместник долго глядел на сына, чье лицо приобрело такое жалобное выражение, что растаяли бы и северные ледники, доведись им наблюдать за этим зрелищем.

– Знай, что я этого не одобряю, – в конце концов, сказал Тамидар, и на этом тема была закрыта. Они приступили к разговору о более важных делах, а именно, о завтрашнем Осеннем Карнавале.

В день Карнавала, самого яркого праздника года, улицы были просто забиты людьми. Жители криадских земель и гости из других крупных городов стекались в Криаду всю предыдущую неделю. В доме Торр принимали десятка полтора знатных персон. Все мало беспокоило Тобиаса – все это повторялось из года в год. Что расстраивало Наследника, так это прибытие его драгоценной сестрицы, Алексии, утром дня Карнавала. Он не вышел ее встречать и надеялся удрать из дворца до ее приезда, однако, был весьма удручен, когда ее визгливый голос донесся с первого этажа. Чуть не подавившись молоком, Тобиас отставил чашку, накинул куртку и поспешно покинул обеденную залу. Он был уже на полпути выходу для слуг, когда в коридоре ему встретилась Сьерра. Наследник затормозил и схватил ее за рукав, шаря по карманам своей куртки.

– Держи ключ. Запрись изнутри моего кабинета и не открывай никому, кроме меня или Наместника. Слышишь этот крик баньши? Чем бы она ни угрожала, ни в коем случае не отпирай дверь, ясно?

Сьерра озадаченно поглядела в лицо Тобиаса – это было впервые с тех пор, как ночь назад она с удивлением разглядывала его, не понимая причин доброты хозяина. Тобиас моргнул, пытаясь прогнать наваждение от бронзового блеска ее глаз, и, хлопнув ту по плечу, выскочил в кухню, а потом и на улицу. Еще вчера он приказал каро перебрать его небольшую библиотеку в кабинете, и теперь та шла продолжить свое занятие. Занятие бессмысленное, но ничего лучше Тобиас пока не придумал. Он не мог оставить рабыню просто слоняться по дому без дела.

Осенний Карнавал был поистине грандиозным праздником и знаменовал собой открытие Большой Ярмарки. Начинался он с торжественного шествия тех самых элитных отрядов, учения которых проходили в северной крепости. Возглавлял шествие главнокомандующий войсками, выступая впереди кавалерии на своем черном жеребце, увешанном парадными побрякушками. Центральные улицы пестрили цветами, лентам и торговыми палатками со всяческими безделушками и закусками, сновал народ. Среди праздной толпы Тобиас с неудовольствием отметил небывалое даже для таких праздников количество стражи и даже нескольких магов из Школы. В прошлый раз, весной, когда он тоже вот так приветствовал свой народ, демонстрируя народу мощь и красоту элиты Криадского гарнизона, на него было совершено покушение. Стрела пролетела мимо, стрелка так и не нашли, и теперь его добрый друг Аулус опасался нового нападения. Тобиас не считал это необходимым – за все это время его могли убить сотню раз, ведь он обычно разъезжает по городу без охраны, но Аулус настоял.

Однако на этот раз все обошлось. Сумасшедший, возжелавший его крови на глазах у всей Криады, очевидно, был в этот день занят другими грязными делами, и Тобиас спокойно закончил свое шествие. Теперь ему предстояло вместе с отцом развлекать знатных гостей и послов из других городов, пока народ глазеет на веселое выступление танцоров, циркачей и артистов. Затем будет красочный концерт, подготовленный лучшими мастерами зрелищ, а потом разгульный пир с танцами, кушаньями, реками вина и табунами танцовщиц, который обыкновенно продолжается до трех утра и заканчивается заснувшими прямо за столами или под лавками пирующими, которых приходится растаскивать по комнатам или развозить по домам слугам и рабам.

Тобиас никогда не дожидался конца пира. Едва гости доходили до того состояния, когда незаметный уход Наследника не мог оскорбить ничьих чувств, он покидал залы и без сил валился на свою постель. Вот и сегодня, увидев, как уходит отец, Наследник подождал еще с полчаса и тихо удалился сам. Время шло к полуночи, но он так умотался за этот длинный день, что даже не стал проверять работу каро, рассудив, что та сама догадается запереть кабинет и пойти в спальню для рабов. Раздевшись и повалившись на кровать, он тут же уснул.

– Мы не виделись так долго, а ты даже не хочешь обнять свою любимую сестренку? – сладкий голос застал Тобиаса, пробиравшимся через двор к черному входу. Он неслышно выругался и изобразил на лице улыбку.

– Алексия! Я полагал, что ты прибудешь, по меньшей мере, через неделю, – и молил богов, чтобы так оно и было, мысленно добавил он. – Рад тебя видеть.

Он неловко обнял тонкую девушку. На вид Алексия была сущим ангелом, и любой, кто не был с ней знаком, не понял бы желания Тобиаса оказаться как можно дальше от нее. Боги, да он даже завтракал сегодня на кухне среди слуг, чтобы оттянуть момент встречи.

– Как же, разве ты не видел меня вчера на Карнавале? Мы с девочками были в соседней ложе от тебя и Аулуса.

Ах, девочки. Конечно, он заметил эту свору неразлучных ведьм.

– Как интересно, меня так увлекло представление, что я, кажется, совсем потерялся, если не увидел тебя и твоих замечательных подруг. Почему в таком случае я не заметил тебя на пиру? – Тобиас поглядел на низкое еще солнце, всем своим видом показывая, что ему нет дела до разговоров, и он очень спешит.

– Потому что в городе есть места гораздо более интересные, где можно весело провести ночь Осеннего Карнавала, – ее нескромная улыбка недвусмысленно намекала, какими конкретно интересными делами занималась девушка этой ночью. – Но ты не смотри каждую минуту на солнце, ни за что не поверю, что ты куда-то спешишь в такую рань, – Алексия шутливо ударила Тобиаса по груди своим маленьким кулачком. Тобиас некстати вспомнил, как этот же самый кулачок способен держать плеть и с неистовством хлестать ею рабов. – Лучше скажи, кого ты там прячешь в своем кабинете? Этот негодяй управляющий отказался дать мне ключ.

– Всего лишь рабыня, которая приводит в порядок мою библиотеку. Я запер ее, чтобы не смела отлынивать.