– Вам, может, воды купить? – выдает целую фразу бородатый, что мигом возвращает меня в реальность. – Бледновато выглядите.

– Нет, – мотаю головой, – мне бы просто на воздух.

– Хорошо, – выпускает из машины, но и сам выходит следом. Неужели боится, что сбегу?

– Тут сквер есть недалеко. Если вы не против, я бы прошлась.

– Хорошо, минут пятнадцать в запасе у нас есть.

Мы устремляемся в сторону сквера. И смотримся наверно так нелепо, так странно. По крайней мере, взгляды прохожих полностью подтверждают мои предположения.

Минут пять бродим в полной тишине. Я все борюсь со своим желанием расторгнуть договор, а точнее, порвать, ну, а Геворг просто идет рядом, рассматривая с задумчивым видом осенние клены и березы. Вдруг раздается звонок его сотового.

– Да, – отвечает тут же, и я сразу догадываюсь, кто завис на другом конце провода. – Да, Ян Александрович. В сквере. Нет. Хорошо, – затем передает смартфон мне, – прошу.

Ох, как бы сейчас бросить телефон куда подальше, да убежать.

– Алло, – стараюсь, чтобы голос звучал спокойно.

– «В каком ты еще сквере? Ты должна быть в машине и уже ехать в направлении моего дома»

– Я еще не решила, – и после этих слов повисает тишина, опасная тишина.

– «Прости, что ты не решила? – раздается спустя минуту»

– Не решила, нужно ли мне это все.

– «Краснова, ты там что, головой ударилась? Ты подписала договор. Немедленно садись в машину!»

– Но денег от вас еще не получала, так что…

– «Угу, вот значит как. Ок»

А через пару секунд мне приходит сообщение на сотовый о поступлении на сбербанковскую карту суммы в размере шестисот тысяч рублей, от чего я теряю дар речи.

– «Деньги поступили. Причем в полном объеме за месяц, – словно цедит сквозь зубы. – А сейчас ты пойдешь и сядешь в машину, Ева. Иначе…»

– Иначе что? В наказание сразу подложите меня под другого мужика? – что я несу, Господи, что я такое несу!

– «О, нет… не сразу. Но ты уже наказана. И скоро узнаешь, как»

– Тогда не ждите, я не поеду. А деньги верну.

– «Совсем сдурела? – откровенно рычит. – Краснова, не зли меня. Я ведь тебя из-под земли достану. Ты, твою мать, подписала договор и получила деньги. А по условиям расторжения должна уведомить меня за месяц о своем желании уйти, иначе будешь платить неустойку в размере двукратного оклада. Но черт с ними, с условиями. Я не дам тебе соскочить. И сделаю все, чтобы ты оказалась в моем доме. Подумай, как следует, нужен ли тебе такой расклад, я не люблю, когда меня прокатывают, дорогуша»

И вот с этой мразью мне предстоит спать? Выполнять все его прихоти? Да, все-таки я подписала себе приговор.

– Я поняла вас, – и возвращаю телефон водителю.

Да, это была минута слабости, сомнений, душевных слез. Но я уже разворошила улей и теперь он гневно гудит. В итоге киваю Геворгу, бровь которого еще сильнее наплыла на глаза.

– Едем? – спрашивает, что удивительно, с осторожностью.

– Да, едем.

Ян

После столь «славной» беседы по телефону хочется одного – выпороть Краснову как в первый раз. И выпорю, но все-таки не как в первый раз. Вот дрянь! Не думал, что даст заднюю на второй же день. Н-да, придется следить за ней в оба. Она еще поиграет на моих нервах, как пить дать. С другой стороны, именно это и привлекло, именно этого и хочется – драйва. Но убежать я ей не дам, ни за что не дам, эта куколка будет со мной весь положенный срок, а если понравится, то я продлю срок еще на месяц или два. Имею право.

Но нервы на пределе все равно… Надо срочно подумать о чем-нибудь приятном. А подумать есть о чем. Вчера в ночь мне прислали результаты обследований из клиники. Ева чиста аки стеклышко, разве что не порадовала новость о давнишнем переломе, ортопед дал рекомендации и настоятельно советовал беречь руку. Что ж, будем беречь. Я пару раз схватил Краснову не слишком-то аккуратно, но кто бы знал о переломе. В остальном все прекрасно.

И когда отвлекаюсь, понимаю, что стою у окна и смотрю на въездные ворота. Девчонка заняла все мои мысли, все… давно такого не было. Последняя кукла покинула дом полгода назад, отправил я её с легкой душой и на какое-то время взял перерыв. После были разовые встречи с проверенными девицами, однако прошло шесть месяцев и снова захотелось развлечься по серьезному. Скорее бы уже Геворг привез мою Барби. Хочу видеть её лицо, её тело, хочу пригвоздить мерзавку к стене и целовать до нехватки воздуха, а еще хочу ощутить её аромат, запах Красновой с недавних пор стал наркотиком.

Спустя полчаса наконец-то ворота приходят в движение. И как гора с плеч, ей богу. Она здесь!

Машина останавливается у крыльца, сначала выходит Геворг, идет к двери с противоположной стороны, открывает, и из салона показывается Ева. Даже отсюда – со второго этажа, замечаю насколько девчонка бледная, насколько перепуганная. Интересно, что с ней такого могло случиться? Вчера была куда храбрее, даже наглее, а сегодня… Стоит, кутается в куртку, боязливо озирается, будто ее в темный лес привезли и оставили. Но и такой она мне нравится, в этом её поведении есть что-то очень милое и да, черт побери, невинное.

И пока прислуга носится с вещами Евы, спускаюсь-таки вниз, чтобы поприветствовать свою новую постоялицу.

– Рад видеть, – встречаю ее на крыльце. – И что это была за истерика по телефону?

– Для меня подобное в новинку, – смотрит исподлобья. – Вы не шутили про наказание?

– Не шутил. Правда, это будет после того, как мы с тобой прокатимся кое-куда.

– Куда? – сжимает ремень сумки.

– Тебя нужно приодеть, привести в порядок.

– Вас что-то во мне не устраивает?

– Кое-что. Не критично, но чтобы я был доволен, придется тебе немного измениться в определенных местах. Идем, пройдемся, – киваю в сторону заднего двора.

Погода ясная, теплая, самое то прогуляться. Да и проветрить голову не помешает. Когда оказываемся за домом, Ева меняется в лице, расправляет плечи. Еще бы! У меня большой участок, за ним следит целая бригада. В общем, есть на что посмотреть. Мы идем по аллее, вдоль которой тянутся клены с каштанами.

– Я вот, что хочу сказать, – заставляю на себя посмотреть, – больше подобного не устраивай, Ева. Мы заключили сделку, и теперь ты должна максимально сосредоточиться на мне, на моих условиях. Никаких иных мыслей в твоей голове быть не должно.

– Но если я все-таки захочу уйти? – резко останавливается. – Я перечитала договор и имею право уйти.

– Имеешь, – вот это мне совсем не нравится, снова-здарова, – но, как уже говорил, предупредив за месяц. Однако, хочется верить, тебе не захочется уходить, – а желание прикоснуться к ней прямо-таки выворачивает наизнанку. – Что с рукой? – и беру ее за руку. – Был перелом?

– Да. Семь лет назад.

– Ортопед велел быть осторожнее, – вытаскиваю ее руку из рукава куртки, медленно веду пальцами от запястья к локтевому сгибу. Да, у нее есть шрам, правда, едва заметный. – Значит, буду связывать тебя не слишком крепко, – усмехаюсь, на деле же борюсь с порывом прижаться к малышке.

– А если вообще не связывать? – нежная кожа тем временем покрывается мурашками.

– Не волнуйся, тебе понравится, – черт, нет, не могу больше терпеть.

Через пару минут девчонка уже прижата к дереву.

– Вы хотели меня куда-то отвезти, – зажмуривается, когда запускаю ей руку под кофту, накрываю грудь.

– Отвезу, – вдыхаю аромат этой куколки, да… вот она – моя доза. – И давай сразу оговорим некоторые моменты относительно твоей внешности, – стягиваю лифчик до живота, задираю кофту. Ее грудь так и манит припасть к ней губами, поиграть с этими маленькими, торчащими то ли от холода, то ли от страха, сосками.

– Какие моменты? – инстинктивно хватает меня за руки.

– На твоем лобке, – припадаю губами к правой груди, – должны быть волосы, – провожу языком по темно-розовому соску, отчего тот еще сильнее топорщится, тогда слегка прикусываю, а Краснова вздрагивает. – Сейчас у тебя там ничего нет. Так что, с этого дня никакого бритья или эпиляций. Поняла? – и перехожу ко второй груди.