– Пошли, – поторопил Сергея Чекмез.

Они прошли между ангарами, завернули за угол, и перед ними открылось нечто похожее на вахтовый городок: два ряда современных строительных вагончиков, большой деревянный навес для легковых машин и сооружение, похожее на ремонтную зону.

– Да вы тут серьезно устроились! – восхищенно воскликнул Сергей.

По соседству с ремзоной он заметил свою машину и Степаныча, стоящего возле нее на коленях. Увидев друзей, тот тяжело поднялся на ноги и двинулся им навстречу.

– Ну что, Степаныч, как тачка? Жить будет? – кивнул на автомобиль Игорь.

Степаныч сморщил нос:

– Еще нас переживет. Твой друг защитой на камень сел. Мы с Вохой только сдернули ее трактором, а дальше она своим ходом. Двадцать минут по бетонке – и мы здесь. Защита малёхо помята, но если нужно – завтра отрихтуем.

Сергей небрежно махнул в ответ на предложение, в знак благодарности протянул трактористу руку, и тот крепко пожал ее.

– Степаныч, загони тачку под навес, чтоб не грелась на солнце, – велел Чекмез. – Через час подтягивайся к нам в балок, посидим, накатим за встречу.

Сергей немного удивился приглашению тракториста в компанию. Ему хотелось побыть с другом наедине, рассказать о своих проблемах и получить если не помощь, то хотя бы совет и моральную поддержку. Зачем им еще кто-то? Игорь заметил легкое замешательство на лице друга, ухмыльнулся и потащил его к вагончикам.

– Не напрягайся, Степаныч не чужой. Я от него ничего не скрываю. Это он с виду колхозник, а так – голова, каких поискать. Я так понимаю, у тебя проблемы – пусть и он послушает.

Они наконец добрались до места. Два поставленных на расстоянии метра друг от друга вагончика соединял коридор из деревянных крашеных щитов. Игорь распахнул дверь, отступил в сторону и сделал приглашающий жест:

– Добро пожаловать в мои апартаменты!

Сергей прошел внутрь. Первое помещение одного из вагончиков напоминало гостиную двухкомнатного номера приличного отеля: кожаный раскладной диван, два кресла, письменный стол, гардероб темного дерева; задняя часть была отделена перегородкой с узкой дверью посередине. Бросив в кресло одежду Сергея, которую всё это время держал в руках, Игорь ткнул пальцем в сторону перегородки:

– Душ и сортир. Будешь жить здесь.

Затем он открыл дверь в соседний балок.

– У меня там спальня, и санузел свой, – заметив вопрос в глазах друга, пояснил: – Конструкция такая. Вагончики уже на заводе санитарным блоком оборудованы. Так что сортиры у нас отдельные, а в остальном, я думаю, мешать друг другу не будем.

Подмигнув, Чекмез скрылся на своей половине, и через несколько секунд из-за перегородки послышался звук льющейся воды. Сырцов положил портфель на стол и устало плюхнулся в кресло. Ему показалось, что силы окончательно оставили его и он уже никогда не сможет подняться на ноги. Так и сидел, безвольно откинувшись на спинку дивана, пока в комнате не появился Игорь с мокрыми после душа волосами, в широких шортах и рубахе с короткими рукавами. Он кинул на спинку дивана сменную одежду для друга – бежевые льняные брюки и трикотажную майку – и удивленно выкатил глаза:

– Ты что застыл? Давай в душ. Сейчас повар стол будет накрывать.

Сергей с видимым усилием поднялся из кресла и начал стягивать брюки, пропитанные потом и дорожной пылью.

– Давай сюда, прачка постирает, – Игорь протянул белый пакет.

Сырцов сунул туда сброшенную одежду и голым прошлепал за перегородку. Он мылся довольно долго, чувствуя, как постепенно расслабляется тело под струями прохладной воды, а усталость и напряжение отступают. Когда с махровым полотенцем на бедрах он вернулся в гостиную, в комнате уже суетился молодой парень в белом халате, выставляя из двух холщовых сумок на стол многочисленные пластиковые контейнеры с едой. Сергей бросил в его сторону беглый взгляд, скинул полотенце и натянул слегка великоватые ему брюки друга прямо на голое тело. Игорь куда-то умотал, пакета с собственной одеждой Сергей тоже не нашел, только пиджак висел на вешалке в тамбуре, а под ним стояли запыленные туфли. Он с грустью посмотрел на них и, решив остаться босиком, плюхнулся в одно из кресел.

Хлопнула входная дверь, в комнате появился Степаныч с картонным ящиком в руках. Коротко кивнув Сергею, он примостил ящик на свободное кресло, пальцами разорвал упаковочный скотч и извлек три бутылки водки. Затем по-хозяйски открыл широкую створку гардероба, за которой оказался встроенный холодильник, и сунул водку в морозилку. Заметив в холодильнике фрукты и бутылки с питьевой водой, Сергей почувствовал острый приступ жажды и, кряхтя, выполз из кресла. Бутылку минералки ему пришлось открывать, зажав ее между коленями и отвинчивая пробку здоровой рукой. Когда он жадно припал губами к горлышку, Степаныч обратился к повару, который собрался уходить:

– Гена, ты сумки оставь, чтоб потом не возвращаться. Я, когда к себе пойду, грязную посуду на пищеблок заброшу.

Гена кивнул с довольной физиономией и испарился.

– Ну, как вы тут без меня? – радостно крикнул вернувшийся Чекмез.

Он быстро пододвинул к столу стоящий у стены стул, уселся и начал открывать контейнеры с едой. Сергей поднялся и, немного поразмыслив, потянул за собой кресло. Степаныч так и стоял посредине комнаты.

– А ты чего завис, устраивайся, – наехал на него Игорь.

– Так водка еще не остыла! – возмутился тракторист.

– Да хрен с ней, давай теплую. Первый раз, что ли? Льда насыпь.

Он освободил один из контейнеров и протянул его Степанычу. Через минуту ребята дружно чокнулись наполненными до половины стаканами.

– За встречу! – коротко тостанул Чекмез, перед тем как опрокинуть в рот свою порцию.

Сергей уже принял довольно приличную дозу алкоголя у бабы Насти и, чувствуя, что сейчас «поплывет», набросился на еду. Игорь и Степаныч не отставали от него.

Когда первый голод был утолен, Игорь откинулся на спинку стула, устало выдохнул и спросил своего друга:

– Ну что, Серега, поведаешь нам о своих бедах?

Сырцов дожевал кусок мяса, поцокал языком, удаляя остатки с зубов, и расслабленно обмяк в уютном кресле.

– Дурацкая история… Где-то месяца четыре назад у нас в офисе появилась девушка. Честно говоря, не совсем девушка.

– Гермафродит? – попытался пошутить Чекмез, но Сергей шутку не принял:

– Нет, просто не слишком молодая. Ей около тридцати, красивая, умная, с опытом работы. В общем, уже сформировавшийся человек и довольно серьезный специалист. Стала работать в отделе иностранных корреспондентских счетов. Красивых молодых баб у нас и без нее хватает, тем более у шефа это «пунктик». Есть довольно тупые особы, но из-за благосклонного отношения директора их терпят. Однако Жанна оказалась не из таких: и работать умеет, и мозгами любому мужику фору даст. Короче, через два месяца ее повысили, стала начальником отдела. И, что интересно, вроде не давала никому, не подлизывалась, ровные такие отношения со всеми… Но народ прямо балдел от нее, и, заметьте, не только мужики, она и с женской частью персонала нашла общий язык. А у меня в отделе молодые пацаны – так они вообще слюнями каждый день полы в офисе заливали.

Чекмез ухмыльнулся и почесал затылок:

– Блин, так рассказываешь, что прямо на вечернюю дойку захотелось.

Сергей удивленно выкатил глаза.

Степаныч тихо заржал и коротко ввел его в курс дела:

– Это он не фигурально, а, можно сказать, в прямом смысле. В десяти километрах отсюда молочная ферма, так мы периодически туда ныряем – вроде как за молоком, ну и с доярками потусить. Здесь в округе с мужиками беда, так что мы в фаворе.

Игорь подскочил на ноги и прижал руки к груди, выставив вперед локти.

– Прикинь, там такие экземпляры есть – просто бомбы!

Глядя на оживившихся друзей, Сырцов вымученно улыбнулся.

Уловив его настроение, Степаныч осадил Игоря:

– Хорош, про доярок потом. Дай человека послушать.

– Ну так вот, – продолжил свой рассказ Сергей, – мне Жанна тоже понравилась, но я даже не подъезжал – своих подруг хватает. Только смотрю, она сама начинает под меня клинья подбивать. Я даже и не думал мутить с ней – а она прямо чуть ли не прямым текстом.