Продолжая молчать, Максим подошел к мини-бару и достал бутылку шампанского. Бутылка открылась с легким хлопком. Взяв два хрустальных бокала на тонких длинных ножках, он разлил искрящийся напиток. Моника подошла к столу и взяла бокал. Медленно поднесла к губам и начала пить маленькими глотками, по ее губе покатилась капля шампанского, затем, скользя, капелька скатилась ниже, по шее, по груди, и скрылась за тонкой материей халата. Максим наблюдал. Когда капля исчезла, он выпил свой бокал. Затем уже хотел начать разговор, но Моника приложила палец к его губам, запретив ему это. Ее кожа пахла ванилью. Он повиновался и ждал, что она сделает дальше.

Моника отошла на середину комнаты, повернулась к нему спиной, и халат, соскользнув с плеч, остался лежать у ее ног. Легкой походкой она подошла к шкафу с одеждой и достала алое платье. Она надела его, так и оставшись без белья. Только платье и больше ничего, никаких деталей и аксессуаров. Это было очень возбуждающе. После этого Моника села напротив Максима. Они смотрели друг на друга. Он не смел прикоснуться к ней, хотя ему до боли хотелось ощутить тепло ее тела.

Потом Максим встал, открыл свой чемодан и достал черный шелковый платок. Он встал за спиной Моники и завязал ей глаза. Она не возражала. Затем она услышала, как хлопнула дверь, – Максим ушел. Думаю, большинство женщин в этой ситуации сняли бы платок с глаз, но не Моника. Она не шелохнулась. Спустя где-то полчаса раздался звук открывающейся двери – кто-то пришел. Моника улыбнулась. Еще минута прошла, и ее губ коснулось что-то нежное, прохладное и сладкое. Это были сливки, за ними скрывалась сочная мякоть манго. Потом она распробовала горячий шоколад и после этого почувствовала холод и свежесть лимонного сорбета и… его губы, ласкающие ее. Нежный язык, неторопливо прикасающийся к ней. Моника ответила ему, и их долгий поцелуй понравился обоим.

Максим снял повязку, передавая очередь Монике действовать. Она взяла его за руку, подвела к кровати, включила Шопена и легла с ним рядом. Они держались за руки и слушали музыку, которая тонко описывала тот момент и то чувство, которое они оба испытывали.

Когда отыграли все мелодии Шопена, Моника резко повернулась к Максиму. На ее лице была написана решимость. Грубыми движениями она стала срывать с него одежду; алое платье упало на пол.

Они жадно ласкали друг друга. Они крутились, слившись в объятьях. Скатившись с кровати, они продолжили этот неистовый танец уже на полу. Максима трясло от желания взять ее, тело содрогалось как в ознобе, но ни он, ни она не предпринимали последнего шага – они решили довести друг друга до изнеможения от желания, они хотели разбудить страсть, которая полностью убивает способность думать.

Максим был доведен до неистовства, когда неожиданно почувствовал, как они слились.

Они долго любили друг друга, пока все силы не иссякли. Максим лежал на Монике, оба тяжело дышали. И тут Максим нарушил правила игры, спросив:

– Как тебя зовут?

– I am not sure what you asked, but I am Monika. Nice to meet you, – последовал ответ.

– Ok. I am M-m-maxim. Только больше я ничего по-английски не знаю.

Она засмеялась. Наступало утро, за окном шумели машины. Максим встал и сделал несколько звонков. Затем снова лег и обнял Монику. Они заснули. Через два с половиной часа раздался стук в дверь. На пороге стоял художник с мольбертом и чемоданом с красками. Подобрав синий халат, Максим протянул его Монике. Когда она надела его, он подвел Монику к месту, где увидел ее, когда вошел в номер. Распахнул халат, поправил позу, чтобы все было в точности таким же, отошел, сел на пол и стал наблюдать, как работает художник.

Спустя три часа портрет был готов. Максим был счастлив, он хотел увековечить мгновение их неожиданной встречи. Художник ушел, а Моника собрала чемоданы, поцеловала Максима и уехала.

Да, он не попытался остановить ее, не договорился о следующей встрече и даже не спросил номер телефона. Она ушла. Максим хотел сохранить этот день в своих воспоминаниях, оставить ее образ совершенным. Дальнейшие встречи, отношения все бы испортили. Если бы они продолжили, Моника уже не была бы совершенной женщиной-нимфой, загадочной богиней. Он не хотел представлять тот день, когда бы он пришел после работы домой усталый, а она сидела бы в домашнем халате и красила ногти. Он не хотел, чтобы ее присутствие стало настолько привычным, что он перестал бы замечать ее, думая о своих делах. Ему не хотелось здороваться с ней на автомате, как приветствуют собаку. И если бы она снова надела то самое алое платье на встречу с друзьями, он бы не увидел ее красоты, ведь ее тело стало бы знакомым до последней клеточки. Моника готовила бы, стирала его грязные носки, устраивала периодические скандалы и ревновала к знакомым девушкам. Вся ее таинственность растворилась бы под напором обыденной жизни. Ход ее мыслей был бы досконально изучен и предсказуем.

Периодически они бы вспоминали их первую встречу, но никогда не смогли бы вновь пережить ту гамму эмоций, ту страсть, с которой смотрели друг на друга. Со временем, возможно, они бы решили, что это было ошибкой. Они бы чувствовали разочарование, и даже, возможно, Максим не видел бы той Моники, а Моника не видела бы того Максима, какими они были в первую встречу. Рутина настоящего уничтожила бы это ценное воспоминание. Максим не хотел этого, поэтому он отпустил ее, сделав Монику своей богиней на всю жизнь.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.