«В самом деле, что я теряю? –решила я. – Работать ведь где-то нужно. А с маленькими детьми меня больше никуда брать не хотят. Ну, попробую. Не понравится –уйду».
Так, по стечению обстоятельств, я оказалась в школе. Поначалу –в качестве учителя –предметника. На удивление, с детьми мне оказалось работать легко и интересно. Поначалу, конечно, подростки , видя мою молодость и неопытность, пытались проверить меня на прочность. Некоторые вели себя демонстративно развязно, пытаясь хамить и саботировать урок .
Но по своим школьным годам я знала , что если ученик хамит –значит ему на самом деле некомфортно и небезопасно. А еще припоминала мамины слова : «вспомни , как вели себя твои учителя –и поступай наоборот».
– Ну и чем ты занимаешься на уроке? – спросила я у девятиклассницы, которая демонстративно достала из сумки плеер.
– Чем хочу-тем и занимаюсь. А что? –нагловато усмехнулась девочка.
Да уж..Знакомо. Эх, где мои двенадцать лет.
– В этом месте, полагаю, я должна заорать: положи дневник на стол, выйди из класса и без родителей завтра не приходи? –иронично поинтересовалась я. Ученики захихикали, а девочка озадаченно уставилась на меня.
– А что Вы сделаете, если я не буду писать упражнение? – с любопытством спросила она.
–Почему –не будешь? –уточнила я. – Упражнение непонятное? Или наоборот, слишком легкое?
– Просто я для себя решила, что английский мне не нужен! –гордо подняв голову сообщила бунтарка.
– Странно…Неужели тебе до сих пор не промыли мозги о том , что «без языка сейчас никуда»?
– Да слышала сто раз…фигня это все.
–Согласна, фигня. Но что поделаешь – если урок английского в расписании есть, то придется на него ходить. А раз ты пришла на урок- то лучше выполнять задание, чем сорок пять минут посматривать на часы, считая минуты и надеясь, что учитель не вызовет.
– А как выполнять –если я ничего не понимаю! – огрызнулась девочка.
– Так бы сразу и сказала. Останься после урока –я объясню.
После уроков девочка ( кажется, ее звали Кристина) зашла ко мне в кабинет.
– Вы сказали, чтобы я пришла? –настороженно спросила она.
– Заходи, конечно. А что так несмело? . Ты что, боишься
– Да нет…
Наглая бравада девочки куда-то улетучилась. Наоборот, у нее был такой вид, что мне захотелось немедленно ее закутать в плед и напоить горячим чаем – и лишь потом приступить к объяснению непонятного материала.
– Так что у тебя с заданием? Не поняла тему?
–Да нет…– Кристина опустила глаза …– Просто я по-английски даже читать не умею…
–Круто, -удивилась я. – С первого класса учишь язык –и даже читать не научилась?
–А нас никто не учил особо…Ну, некоторые дети с репетиторами занимаются. Некоторые на курсы ходят. ..Кому-то родители помогают. А у меня родители английского не знают, и денег на репетиторов нет.
– А предыдущая учитель ? Ты к ней подходила, говорила, что не понимаешь?
–Да у нас за все время я уже не помню, сколько учителей по английскому сменилось! -махнула рукой Кристина. Помню, в младших классах у нас была добрая учительница. Почти ничего нам не задавала, и оценки всем ставила хорошие. Потом мы в пятый класс пришли – там тоже учительница особо ничего не требовала… мы дома текст переводили, с помощью компьютера – и достаточно было. А Ольга Ивановна, которая перед Вами была…она каждый урок орала и «двойки» ставила…Ну я и решила –зачем я буду что-то делать? Все равно «двойку» получу.
– Ну знаешь ли…всегда лучше- сделать и жалеть, чем не делать –и тоже жалеть, -заметила я. – Поэтому –начинай заниматься, а я помогу. «Двоек» нахватать ты всегда успеешь.
– А вы не будете на меня жаловаться классному руководителю? – осторожно спросила Кристина.
–В смысле –жаловаться? Мы с тобой вроде не в песочнице детского садика.
– Фуух! Спасибо!
Вскоре я заметила, что беда с английским была не у одной Кристины. Дети, которые не занимались с репетитором и не посещали языковые курсы, на девятом году изучения языка в школе не умели даже читать. Поэтому неудивительным было их полное отвращение к предмету.
Полистала учебники, заботливо рекомендуемые Министерством образования- и решила, что годятся они разве что для растопки печи. Шесть грамматических времен в пятом классе! И это при том, что дети впадают ступор, слыша вопрос How are you? И лексика, и грамматические времена в учебнике были изложены настолько хаотично , что казалось, преследовали цель –довести детей до тихого помешательства. И учителей заодно.
Кроме того, меня удивляло и огорчало, что дети (даже те, которые немного знали английский) не могли построить даже элементарных разговорных фраз. Максимум, что они могли воспроизвести – это заученные предложения из учебника.
– Ребят, ну что вы, в самом деле! Язык нужен, чтобы на нем общаться –а не только повторять London is the capital of Britain!
– Так мы не умеем… -оправдывались ученики.
– И что? Вы и по-русски говорить когда-то не умели.
Мне очень хотелось, чтобы дети разговаривали на английском, без страха сделать ошибку. Поэтому, отложив в сторону министерский учебник, я начала использовать собственные приемы, приобретенные за годы преподавания на курсах. Забавные диалоги, интерактивные игры –все это очень мало напоминало стандартные уроки, на которых ученики должны были сорок пять минут сидеть ровно, изредка поднимая руку перепедникулярно парте. Дети могли свободно перемещаться по классу, смеяться, разговаривать – но только на английском : за попытку изъясняться по-русски были введены символические штрафы
. Вскоре ученики, которые боялись английского, словно кары небесной , через какое-то время начали изъясняться на языке вполне сносно. Те дети, которые не по –английски не умели даже читать –научились этому в процессе. И даже сложную грамматику постепенно начали осваивать.
Все бы было неплохо. Если бы речь не шла о стандартной постсоветской школе. В которой главное – порядок и дис-цип-ли-на.
Во-первых, календарные планы. Естественно, планирование составила я строго по учебнику –который за время преподавания даже не открывала. И, конечно, темы в журнал записывала в строгом соответствии с календарными планами. Вообще-то я не люблю врать. Но решила для себя, что «бумага все выдержит». Тем более, ненужной писанины в школе было – нескончаемое количество. Планы, конспекты, отчеты. Я писала это все, особо не вникая –лишь бы отстали. Относилась к этому, как в свое время к школьным урокам. Скучно, нудно и не понятно вообще, зачем нужно – но иначе получишь двойку, за которую дома будут ругать. Поэтому лучше сделать – и забыть.
Во-вторых –открытые уроки.
Когда директор, Ирина Александровна, побывала на одном из моих уроков –она пришла в полное замешательство.
– Что за бардак у тебя творится в классе?
–Почему –бардак?
–Шумят. Разговаривают!
–Разговаривают – это хорошо, -удовлетворенно кивнула я. – Наконец-то я этого добилась!
–В смысле?!!
–В том смысле, что нельзя одновременно овладевать иностранным языком –и молчать. Это все равно, что учиться плавать, стоя на берегу.
–А как могут они вообще чему-то учиться? В таком шуме?
–Ну знаете, Ирина Александровна…Шум- это нормальное явление на уроках. Вы ведь, слава Богу, не в морге только что побывали . И не на кладбище. А в классе , где учатся дети!
– Больше двадцати лет работаю, но такое –первый раз вижу! –воскликнула директор. – Есть же стандартные формы работы, стандартные методики обучения английскому!
– Стандартные – это какие? –я презрительно скривилась. – Когда ученик с застывшим лицом декламирует «Май нейм из Вася, ай эм а пьюпил, ай лив ин Москоу»?
– Ну знаешь… Пойди, что ли, посмотри, как другие учителя уроки проводят. Вот хоть у мамы своей поучись! У нее на уроках всегда тихо!
–Замечательно. Но я – это не моя мама, а моя мама – это не я. Поэтому оставьте за нами право проводить уроки по-разному.
Следующая стычка с директором вновь произошла на открытом уроке, в 5 классе. Мальчик, классический СДВГ ребенок, с прекрасными способностями и прекрасной памятью. В обучении его было два варианта. Либо он, ценой неимоверных усилий, заставлял себя сидеть ровно за партой –и в итоге на уроке не усваивал ничего. Либо , время от времени, он вставал, ходил по классу –и демонстрировал блестящие результаты. Естественно, я разрешала ему двигаться. У нас был договор – почувствуешь, что устал, можешь встать, протереть доску, подойти к учительскому столу и так далее. . Даже систему условных знаков разработали. Я, видя, что мальчик начинает ерзать, могла подмигнуть, или, подойдя к нему, положить руку на плечо.
