Череп рассказал бы им, почему он не особо разговорчив и мрачен, но для этого понадобилось бы много времени. Поэтому он выбрал самый емкий ответ:

– Это всё прошлое.

– Нельзя же всю жизнь жить прошлым, тем более, если оно хранит для тебя плохие воспоминания, – заметила Джесси, которая, наконец, перешла с Черепом на «ты», узнав его «имя». – К тому же, ты только что геройски…

Джессика вдруг осеклась и резко остановилась, схватившись за плечо Антона, шедшего рядом с ней. Второй рукой она взялась за голову, будто ее поразило резкой мигренью.

– Джесс, что с тобой? – всполошился Антон.

– Не знаю… Вдруг резко стало плохо… Такая слабость… И голова сильно болит… Кажется, что сейчас расколется…

Она ослабевала буквально на глазах, а ноги сами собой подкашивались. Череп подошел к ней с другой стороны и, взяв под руку, уверенно повел к ближайшей лавке. Антон помогал ему, поддерживая свою девушку с другой стороны. Вдвоем они усадили ее, и она, точно растаивающее на жаре мороженое, растеклась по лавке и обмякла.

– Перенервничала, что ли? – переполошенно суетился рядом Антон. – Джесс, Джесси, ты меня слышишь?

Она не ответила.

– Что за фигня?

– Пульс проверь, хватит паниковать, – посоветовал Череп.

Антон схватился за запястье, побледнел и обернулся к наемнику. Череп состроил недовольное лицо и, подойдя ближе, приложил руку к шее. Затем поднес ладонь к ее милому носику.

– Есть и пульсация, и дыхание.

– Но с чего она вдруг…

Череп пропустил его реплику мимо ушей и стал скорее звонить в скорую помощь. Подождав ответа диспетчера, он начал докладывать:

– Говорит офицер спецподразделения «Ликвидатор», номер личного жетона 771896. Здесь девушка, двадцать лет, без сознания с нитевидным пульсом и поверхностным дыханием. Местонахождение: улица Крымский Вал, Парк Горького рядом с главным выходом входом… Да, резко потеряла сознание…

Пока Череп звонил в скорую помощь, Антон продолжал безуспешно пытаться привести свою девушку в чувство. Доложив всё диспетчеру, наемник закончил вызов и расчетливо и хладнокровно заменил Антона, который только и делал, что суетился и паниковал. Карета скорой помощи не заставила себя долго ждать. Прибывшие медики проверили состояние и наскоро начали загружать девушку в машину. Череп рассказал фельдшеру обо всех подробностях, произошедших за ближайшее время. Смотря за работой врачей, он подошел к двери машины, когда туда загружали на каталке Джесси, и смотрел, как карета скорой помощи увозят ее и севшего рядом Антона в одну из ближайших больниц.

Первое, что увидела Джессика, когда открыла глаза, это высокий и блеклый белый потолок. Она моргнула еще несколько раз, но он по-прежнему появлялся перед глазами. Слева от нее что-то неустанно пищало и, повернув голову в сторону пикающего шума, она увидела, что подключена к так называемому монитору пациента, считывающему и контролирующему все функции ее организма: работу сердца, частоту дыхания, пульс и артериальное давление. В нос Джесси были проведены маленькие трубочки для подачи увлажненного кислорода, которые она нащупала, дотронувшись до них рукой. В вене на другой руке стоял периферический венозный катетер с переходником, через который капал физиологический раствор совокупно с глюкозой. На столике, стоявшем с противоположной стороны от монитора, был приготовлен дефибриллятор и аппарат ИВЛ. Джессика попыталась приподняться на кровати, но это у нее с трудом получилось. Всё тело жутко болело, будто по нему проехалась многотонная фура.

Ее «чрезмерная» активность привлекла внимание проходившей мимо медсестры. Та подозвала к себе еще одну и, перемолвившись с ней, видимо, отправила за врачом. Сама же стала приближаться к кровати Джесси, отложив при этом папку, которую несла в руках.

– Доброе утро, Джессика, – начала разговор медсестра, подходя ближе.

– Где я?

– В Первой городской клинической больнице.

– А как я здесь оказалась?

Медсестре не дал ответить подошедший молодой врач-ординатор. Он встал у изножья кровати, на которой она лежала, посмотрел показания мониторов и обратился к пациентке:

– Итак, здравствуй, Джессика, как ты себя чувствуешь?

– Нормально, только тело сильно болит, – ответила он, поглядывая, как говорившая медсестра теперь убирает реанимационные приборы.

– Вероятно, это остаточное явление случившегося сильного спазма. Ты что-нибудь помнишь, Джесси? Знаешь, как ты сюда попала? – продолжал врач, привлекая ее внимание.

– Смутно… – задумчиво проговорила она, роясь в своих воспоминаниях, – Помню только как гуляла со своим парнем в парке… А потом… Потом мне стало плохо, сильно заболела голова… И еще появилась такая странная слабость и покалывание в мышцах.

– Ты пережила сильный стресс?

– Да вроде было такое… К нам подошли хулиганы в масках, но это было не так страшно, как тот монстр в моем городке.

– Монстр? Ты имеешь в виду тех существ, которые жили под землей?

– Жили? Это же вроде было позавчера вечером…

Врач сделал задумчивое лицо, смотря, как медсестра отключает ее от капельниц. Затем снова обратился к Джесси:

– Вчерашний день ты помнишь хорошо?

– Относительно.

– А то, что было раньше?

Девушка призадумалась. Интуитивно она знала, что произошедшие раньше события, о которых она помнила, были разделены приличным периодом времени, но они почему-то сливались в одну картину.

– Трудно сказать… Всё перепутано… – призналась она.

– Угу, – задумался врач.

– Скажите, а сколько я здесь лежала?

– Целую ночь. Если честно, случай с тобой в моей практике – впервые. Ты лежала всё это время без сознания, а сейчас очнулась сама собой, да и ведешь себя, как вполне здоровый пациент.

Джессика не знала, что и сказать. Ее привезли в больницу с потерей сознания, она лежала чуть ли не в коме, и сама собой вылечилась? Что это за чудо? Что могло произойти, чтобы организм вчера так среагировал и сам исцелился? Может, наемник был прав, не доверяя «М-Тэк», и введенная ей вакцина имела к этому прямое отношение? Если так, то что же тогда могло произойти с ним и с Антоном? Из раздумий ее вывел всё еще стоящий рядом с кроватью врач.

– Если не возражаешь, я попрошу сестру взять у тебя завтра кровь на анализ.

– Да, пожалуйста, – ответила Джесси. – Вы лучше скажите, когда я смогу пойти домой, раз вы говорили, что я, в принципе, здорова.

– Через несколько дней, пока что мы оставим тебя под наблюдением в стационаре. Твои родители до сих пор ждут известий, они провели у нас всю ночь. Полежишь здесь и затем со спокойной душой поедешь домой.

Джессика поблагодарила врача, который уступил место медсестре, отключившей ее от монитора, после чего девушку перевезли в терапевтическое отделение, разместили в одной из палат, где уже находилось двое пациенток, и помогли перелечь на кровать, подготовленную к ее переводу из реанимации. Постовая медсестра отделения вновь подключила Джесси к капельнице и удалилась. Правда, через пару секунд ее сменили чуть ли не влетевшие в палату родители.

– Девочка моя, ну как ты? – дрожащим голосом спросила мать, садясь на кровать и целуя дочь. Ее лицо всё еще сохраняло красноватый оттенок, красноречиво говоривший, что она выплакала в эту ночь немало слез.

– Вроде неплохо. Врач сказал, что я практически здорова.

– Как я рада, что всё обошлось!

– С чего ты так резко потеряла сознание? Что произошло вчера вечером в парке? Ты ничего не употребляла? – уточнил отец.

Джессика постаралась заверить его, что ничего дурного она в принципе не будет употреблять. Потом хотела им рассказать, что они нарвались на бандитов из секты «Новая Эра» и о том, как их с Антоном спас тот наемник, но решила не давить на родителей, которые и так натерпелись за эту ночь. Поэтому она лишь пожала плечами и сделала невинные глазки. Отец, многозначительно помолчав, удалился из палаты, на ходу сказав жене, что пойдет потолкует с лечащим врачом их дочери.