Я невольно крякнул.

– Ничего себе.

– Я хорошо питаюсь, – не смутился он.

– Но ты же череп.

– Это сейчас был комплимент или оскорбление?

Да уж. С этим не забалуешь. Языкастый до ужаса. С другой стороны, я никогда не держал на руках Хранителя. Ощущения были… странные. И тяжесть, и легкое покалывание; чувство, что держишь нечто, совершенно не принадлежащее этому миру.

– В общем, я был в дружественных отношениях с Домом Обсидиановых ножей. Они помогли мне перебраться сюда. Но при этом… как бы это сказать… закрепили за мной определенную территорию. И велели приглядывать за этим местом.

– Дом Обсидиановых ножей? – уточнил я, невольно передернув плечами.

Вот не люблю их. Не. Люблю. И есть причины.

– Они, – подтвердил Чочу. – Теска, племянник этой старой крысы Шок-Аху.

На моих губах появилась улыбка, а в груди появилось облегчение.

– И ты… закрепился?

– Разумеется. В Чиламе хорошо. К тому же к портным постоянно ходят красивые барышни. Знаешь, никому не придет в голову, что за ними подглядывает череп.

Я не выдержал и расхохотался.

– С тобой не соскучишься.

– Не люблю унылые морды, – хмыкнул он. – А теперь твоя очередь. Выкладывай.

Так как курить было больше нечего, а в дом не уйти, пришлось рассказывать.

– Что ж… Помнишь тройку странных Богов, которые не боги, и людей, которые не люди?

Чочу на мгновение замер. Кажется, он не мог поверить услышанному. А взгляд такой, что у меня по позвоночнику пробежал холод. Не самое приятное чувство, скажу я вам. Однако ничего не оставалось, как терпеть и ждать.

Если Чочу не вспомнит, то, может, и к лучшему. Если вспомнит… Придется рассказывать.

– Было трое, но ведь остался один, – наконец-то произнес он.

– Максимон, – прошептал я, и неожиданно под ногами дрогнула земля.

Мы с Чочу уставились на нее.

– Услышал, – сделал вывод я.

Что-то ткнуло меня под ребра. У Чочу не было рук, однако я готов был поклясться, что это его работа.

– Быстро рассказывай дальше. Неужто ты… Тиош?

– Сообразительный Хранитель, – одобрил я. – Впрочем, тут не нужно думать долго. Нантат не видели даже мы. Да и какой настоящий облик у Озера Душ?

Чочу молчал.

Ему, кажется, было нечего сказать. Он ожидал чего угодно, только не этого. Что один из недобогов-недолюдей окажется в его доме. Пусть он не знал меня до этого. Но если Максимон шастает по близости, то понять, что я слеплен из подобного теста – несложно.

– И что дальше, Тиош? Где ты был?

– Гулял по Шибальбе. Знаешь, весьма неплохое местечко. Правда, я бы не отказался от морского побережья.

– Тиош-ш-ш-ш… – прошипел Чочу, явно желая меня стукнуть.

– Ладно-ладно, – не стал возражать я. – Мы жили весьма неплохо. Особенно я и Максимон. Так уж вышло, что мы оба знатные оболтусы, но достаточно обаятельны для того, чтобы нравиться людям. Я не знаю, откуда мы пришли. Собственно, в Оутле это обычное дело, поэтому никто не удивился. Максимон как-то сразу почувствовал землю. Тьму. Все то, что вызывало в человеке древние инстинкты. Мои же способности постоянно менялись. То шел дождь, стоило только этого пожелать. То замедлялось время, если хотелось продлить прекрасный миг. Моей бедой стало то, что способности как приходили, так и исчезали. Но в какой-то момент я понял, что смогу… оживлять.

– В мире, где все начинается со смерти? – немного помедлив, спросил Чочу.

– Именно в нем, – кивнул я. – Я мог задержать человека у последней черты, не дав спуститься в Преисподнюю. К тому темному туннелю, из которого никто и никогда не возвращается.

Чочу обдумывал сказанное.

Да, я много раз слышал все эти доводы. И что Оутль всего лишь перевалочный пункт. И что нельзя нарушать порядок вещей. И что ничего хорошего не будет. Но… когда умирает ваш близкий человек, пусть и не страдая, слишком ли вам важен этот самый порядок вещей?

– И что случилось? – наконец-то спросил он.

В это время скрипнула дверь.

– Нашли время для беседы, – раздался голос Розы. – Марш спать! Завтра безумный день!

– Роза, что-то на тебе лица нет, – заметила мама Замба, глядя на меня поверх очков.

– Карнавал, хлопоты, всего одна чашка кофе, – отмахнулась я, проходя мимо.

Но в коридоре все же глянула на себя в зеркало. Не зря мы сюда его повесили. Как показывает практика, все клиентки норовят заглянуть в него, как при входе, так и покидая «Сахарный череп».

И вот сейчас тоже пригодилось.

Личико бледненькое, глазки мутные, на лбу отпечаток глубокой печали. Печали и осознания, что я понятия не имею, что дальше делать со своим подопечным.

Во-первых, я ожидала несколько другого. Не то чтобы сильно пугал его вид, раны заживут, но все равно как-то не по себе. Во-вторых… господи, это взрослый мужчина, который не слишком расстроен, что умер! Вроде как и хорошо, что не надо оказывать психологическую помощь, но с другой стороны – где гарантия, что помощь не понадобится мне?

Чутье буквально кричало, что он опасен. Что у меня будет масса проблем. Несмотря на помятый вид, от подопечного исходили такие упругие волны странной силы, что становилось не по себе.

А еще вдруг стало ясно: от кого-то подобное я уже ощущала. Только вот от кого?

– Роза, там должна приехать Росита, – затараторила вышедшая с ящиками мишуры Мария. – У нас к встрече все готово.

Я поморщилась и кивнула.

– Спасибо, дорогая.

…только Роситы сегодня не хватало. Юная девушка, дочка мэра Чилама. Сеньорита вселенской красоты и вселенских же запросов к швее.

– Я хочу блистать, сеньорита ди Муэртос. Вы же понимаете, иных вариантов не может быть. Мой костюм должен запомнить весь карнавал.

Ничего не оставалось, как кивать и поддакивать.

Я обожаю сложные задачи. Они вызывают азарт и жажду доказать, что все возможно. Но когда клиент сам не знает чего хочет, а ты должна ему предлагать и предлагать – это утомляет.

Выйдя на улицу, я увидела приближающуюся повозку Паоло. Отлично, ткань сейчас будет. Может, капризной Росите что-то понравится. В конце концов, до Карнавала Мертвых осталось всего ничего.

– О, да благословит вас Муэрте-Катрина, – поприветствовал меня Паоло, останавливаясь рядом. – Как проходит подготовка к Карнавалу Мертвых, Роза?

– Так, словно все эс-калавера вдруг надумали дать клятву барону Замди, – хмыкнула я.

– Поверь, я бы посмотрел на это, – рассмеялся Паоло, спрыгивая на землю.

В свои пятьдесят с лишним он выглядел удивительно недурно. Худой, жилистый, энергичный. Неудивительно, что на него засматриваются разные вдовушки.

Подхватив несколько рулонов, Паоло посмотрел на оставшуюся в повозке коробку.

– Роза, возьми-ка это. Если понравится – подарю.

Я приподняла бровь, однако коробку подхватила. Мало ли… Паоло обычно ерунды не предлагает. Ноша оказалась легкой, внутри что-то шуршало.

Стоило вернуться в мастерскую, как Мария и Марта тут же кинулись к Паоло разбирать ткань.

Воздух тем временем наполнился ароматом кофе. Мама Замба принесла какие-то специфические зерна, а потом сама с утра молола их.

– Что это за жизнь, если ты не можешь себе позволить чашку крепкого кофе и отличную сигару? – говорила она.

Я осторожно поставила коробку на свободный от вещей стол. Хотела было открыть, но что-то остановило. Пусть Паоло сам открывает.

Ко мне подошла мама Замба, держа в одной руке чашку кофе, в другой – сигару. Благодаря умению удерживать пепел в воздухе, она сумела выбить у меня разрешение курить в помещении.

– Что у нас интересного?

– Сейчас Паоло все расскажет, – ответила я, покосившись на него.

Сестры и Шима окружили его, засыпая вопросами. Что ж, им тоже нужен перерыв, пусть пообщаются.

– А как подопечный? – невинно уточнила мама Замба. – Или это подопечная?

Я заколебалась, стоит ли рассказывать. Это в порядке вещей, никто ничему не удивится. Коренные народы вроде вугу способны рожать детей и потом умирать, в отличие от нас. Тех, кто пришел из другого мира после смерти. Ну и эс-калавера тоже живут по своим законам.