И этот выход был так близок… Но сегодняшнее заседание расставило точки над «i» неожиданным образом. Многие крепко задумались, что делать дальше. Большинство понимало, войны при таком раскладе точно не избежать – особенно если вспомнить настрой духовенства.
Два герцога, считавшиеся первыми пэрами Англии, подчёркнуто вежливо раскланявшись, разъехались в разные стороны. Без сопровождения.
Пожалуй, кроме этих двоих такого себе не позволял никто из представителей высшей знати. Роквелл уехал в тяжёлой громоздкой карете с тремя лакеями, окружённый эскортом из своих приближённых; Бекингемский сел в седло, но рядом были двадцать воинов; а герцог Аленбургский и вовсе спустился на воду и уплыл в ялике, сопровождаемом двумя лодками, полными вооружёнными до зубов телохранителями.
И только Джинджеффер э Лот и Ландешот ускакали галопом в одиночку… Один – по левому берегу Темзы, другой – по правому.
«А ведь в ситуации сегодняшнего дня им обоим грозит смертельная опасность. Если кто-то захочет пойти против двух наследниц, то лишить их женихов не составит труда», – подумал виконт Тей и тут же мотнул головой, отгоняя дурные мысли. Сегодня ему предстояло разобраться со своим браком и задетой мужской честью, поэтому думать о чужой жизни совсем не хотелось.
Когда рыжая лошадь виконта вошла в Верхний парк, Тею особенно взгрустнулось. Сейчас нужно тащиться во фрейлинский корпус и объявлять о расторжении помолвки с леди Джулией.
Ирене доложили о приходе лорда. Пришлось идти в фиолетовую гостиную, предварительно согнав туда фрейлин. Девушка почувствовала, как заныло под ложечкой. У неё весь день не было настроения, принцесса буквально не знала, куда себя деть, и никакие занятия её не увлекали. Визит Тея говорил о том, что сейчас решается судьба леди Джулии, которая, кстати сказать, не вернулась до сих пор ко двору.
– Ваше Высочество, – опускаясь на одно колено и целуя руку наследницы, произнёс Тей как можно более сдержанным тоном.
Ирене не понравилось начало, но она и бровью не повела.
– Я не отниму много Вашего времени и сразу скажу то, с чем прибыл.
– Я слушаю Вас, милорд.
– Сегодня я вынужден объявить во всеуслышание, что расторгаю помолвку с леди Джулией Роквелл по причинам, которые не могу озвучить здесь – это семейное дело.
Фрейлины за спиной Ирены зашушукались, Тей видел, что на хорошеньких лицах многих появились злорадные улыбки. Его ладони непроизвольно сжались в кулаки.
– Я поняла Вас, милорд, – холодно ответила Ирена.
– Леди Джулия просила меня передать Вам просьбу ещё на несколько дней позволить ей остаться в замке брата.
– Мне будет не хватать моей любимой фрейлины, – картинно вздохнула наследница и уже развернула корпус в тяжёлом бархатном платье, чтобы удалиться, но, изящно повернув голову к виконту, добавила: – Зато у меня будет время подумать, какого жениха ей подобрать вместо Вас.
Принцесса Уэльская уплыла из гостиной. Фрейлины, сделав книксены, отправились за ней. Виконт некоторое время постоял, сминая в руке шляпу с перьями страуса, а затем вышел вон. «Ты ещё не знаешь, что тебя саму ждёт…» – подумал Тей, покидая фрейлинский корпус.
Он ополоснул лицо холодной водой и поднял взгляд на зеркало. Спутавшиеся от ветра и быстрой езды светлые волосы, немного влажные. Губы белее снега. В холодных серых глазах застыл страх. Не за себя, а за неё – любимую, драгоценную, единственно желанную девушку на свете.
Ландешот схватился за голову.
Иной человек на его месте ликовал бы, что появилась призрачная надежда стать мужем возлюбленной, пусть даже против её на то воли. Герцог же готов был сквозь землю провалиться от стыда.
Меньше всего влюблённому пэру хотелось быть слепым орудием в чьих-то руках. Меньше всего хотелось заставлять Ирену страдать. Он явственно понимал, что за требованием парламента рожать наследника мужского пола стоит искусный заговор, красиво преподнесённый этим напыщенным индюкам: заговор, цель которого – удалить от трона женщин из рода Тюдоров, вернув салический закон[13].
Ландешот заметался по уборной, словно дикое животное, загнанное в угол. В том, что принцессе скоро станет известно о решении парламента, он не сомневался. Понравится ли это решение первой леди? Ответить на вопрос герцог бы не решился. Как будет вести себя его соперник? Соперник, которому готовится незавидная участь. От одной мысли, что Райт попадёт под жёсткое влияние маркизы Линкольн, у Ландешота выступил холодный пот на лбу.
Мальчики… У Тюдоров редко рождались мальчики! И это прекрасно известно всем лордам королевства.
Кост снова подошёл к умывальне и ополоснул лицо водой. Горящие с поверхности зеркала бешеным огнём глаза сверлили его душу насквозь. «Успокойся, Чарльз, успокойся… – сам себя уговаривал мужчина, пытаясь дышать как можно глубже. – Нужно попытаться увидеть её до того, как ей станет известно о планах парламента… Хотя она не примет меня… Я так напугал её в прошлый раз, остолоп, что сам всё испортил! Значит… Значит, остаётся поговорить с королём…»
Герцог повернул голову вправо, рассматривая ванную утварь, но взгляд его скользил дальше, в будущее…
Времени на изучение предписания парламента Ричарду IV было дано всего три дня. В пятницу утром на очередном заседании король должен был огласить свой ответ…
Мелани буквально кожей почувствовала на себе мужской взгляд. Обернувшись, она нашла подтверждение своей догадке: барон Роквелл неумолимо следовал за ней по пятам всю последнюю неделю, едва у него появлялась такая возможность.
Девушка резко развернулась в сторону Лоуэна, разгоняя воздух и пыль коридора юбками.
– Что Вам опять нужно, сударь?
– Леди Мелани… – едва слышно произнёс юноша и сделал шаг навстречу фрейлине. – Я только что закончил развод караула у восточного корпуса и не мог не осчастливить себя возможностью хоть ненадолго увидеть Вас…
– Достаточно, барон! – сдвинула брови Старшая Младшая Сестра Райта. – Вы уже несколько дней подряд этим себя осчастливливаете! Вас назначили ответственным за караул во фрейлинской половине, но не за самих фрейлин!
Леди наступала, и лорду пришлось пятиться. Лоуэну показалось, что серые глаза девицы мечут молнии.
– Вы понимаете, что компрометируете меня?!
Барон не знал, что ответить. Вопреки его ожиданиям, камер-фрейлина внезапно остановилась, быстро отворила дверь, возле которой они разговаривали, и кивнула головой, призывая войти внутрь. Молодой человек робко перешагнул через порог. Помещение оказалось небольшой диванной с камином – местечком, где юные прелестницы иногда коротали скучные вечера. Едва створка со скрипом закрылась, Роквелл решился обратить взор на графиню Кендбер.
– Миледи, я, кажется, нелепо выгляжу, словно мальчишка.
– Так Вы, собственно, не старик, барон, – повела светлыми бровями девица и ушла вглубь гостиной, опустившись на сиденье голубой тахты.
– Приятно, что Вы шутите, графиня, – через силу улыбнулся молодой человек и сделал несколько шагов к ней.
– Давайте без этикета, – сверкнула глазами Мелани. – Говорите прямо, чего Вы от меня хотите?
Лоуэн опешил. Перед ним была холодная, как каменное изваяние девушка, о которой он мечтал едва ли не с момента своего появления во дворце. О ней или её сестре – впрочем, важно ли?.. Обе леди так запали в душу юного барона, что по ночам он не мог никак выкинуть из головы мысли о них.
Сердце участило ход. Неужели она готова принять его предложение?
– По правде сказать, я не знаю, с чего начать, – промолвил юноша и, приблизившись к графине, опустился перед ней на одно колено.
– Что за… – насторожилась Мелани и вмиг превратилась в пружину, отсев дальше. – Встаньте немедленно! И говорите нормально!
– Право, я не смел и надеяться на то, что Вы соблаговолите уделить мне время и выслушать. Я, к моему величайшему сожалению, не настолько знатен и богат, чтобы кинуть мир к Вашим ногам, миледи, но я намерен сделать военную карьеру. И моя жена не будет ни в чём нуждаться!
