Теперь, я сидел, ожидал ее и терзался мыслями.

– А у вас неплохо получилось, – услышал я из-за спины полузабытый голос.

От неожиданности я вскочил со скамьи и повернулся. Передо мной стояла…Вера. Она держала в своей руке мою книгу.

– А я в вас не ошиблась, – сказала она. Вы, действительно, очень талантливый человек. Даже то, что вы додумали, весьма логично и близко к тому, что было…

– А…, а как вы меня нашли? – спросил я.

Вера улыбнулась.

– Видите ли, у меня есть некоторые возможности, – ответила она уклончиво. Да и вы, так часто обо мне думали, что трудно было этого не почувствовать.

В этот миг, я услышал шаги и обернулся. К нам по аллее шла Саша. Она приближалась и неотрывно смотрела на Веру.

– Ну вот Саша, а ты мне не верила. Познакомься, – это Вера. Та самая.

Я увидел, что Сашины глаза округлились от удивления. Она хотела что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова. Я смотрел то на Веру, то на Сашу. Вдруг, что-то произошло в моей душе, как будто прорвало плотину. Словно утопающий за соломинку, я вцепился в одну пронзившую меня мысль. А вдруг…?! И я решился.

– Вера, послушайте, – сказал я…

Я нежно обнял Сашу за плечи и ощутил, как она задрожала мелкой дрожью.

– Я очень люблю эту девушку, Вера,– продолжил я и почувствовал, что Саша буквально обмякла в моих руках. Я ее никогда не брошу, не оставлю ни при каких обстоятельствах.

Саша не выдержала, уткнулась мне в плечо и заплакала.

– Вера,– у нас беда. Я подумал, что может ваши друзья мо…

– Не надо лишних слов,– сказала Вера. Ты, наверное, немного забыл о моих талантах. Просто посмотри мне в глаза и все.

Она вгляделась в меня своим особенным взглядом.

– Саша, не бойся, повернись ко мне, – добавила она.

Саша подняла свое заплаканное лицо и посмотрела на Веру.

– Давайте-ка пойдем в парк, – предложила она. Мне нужно кое-что сделать.

Вера повернулась и пошла по аллее. Мы пошли за ней. Точнее шел я, осторожно придерживая Сашу за плечи. Мы зашли в довольно уединенное место. Это был асфальтовый пятачок со скамейкой, со всех сторон окруженный живой изгородью. Вера остановилась, достала из сумки обруч, в центре которого находилось что-то напоминающее кристалл. Она надела его на голову. Кристалл засветился белым светом.

– Не бойся, подойди ко мне,– сказала Вера девушке.

Вера подняла руки, поднесла их к ее голове и медленно провела вдоль тела сверху вниз. Сначала в фас, потом в профиль.

– Ну вот, я тебя всю отсканировала. Теперь ты здесь.

Она указала на кристалл. Потом Вера села на скамью и закрыла глаза. Мы стояли и ждали.

– Я думаю…, – медленно и задумчиво произнесла она, что у вас все будет в порядке.

Вера замолчала, а потом произнесла после паузы.

– Ребята, вы готовы изменить свою жизнь?

– Как это? – не понял я.

– Коренным образом. Дело в том, что если вы скажете: – "Да!", то вернётесь сюда очень нескоро. Возможно через много, много лет.

– Мамочка! – прошептала Саша. Что делать? Я просто не знаю…

– Это ваш единственный шанс, ребята…

– Мне главное, чтобы мы были вместе,– прошептала Саша и посмотрела на меня испытующим взглядом.

Я кивнул в знак согласия.

– Тогда начинаем действовать. Вы должны уволиться с работы, подготовить для своих родных письма о том, что уезжаете куда-то далеко и на долго. Я понимаю, что это очень непросто, но иначе нельзя. Вас не должны искать. Когда будете писать письма или готовить сообщения, подумайте обо мне.

– Зачем? – не понял я.

– Саша, я не хочу, чтобы ваши родные и близкие пережили то, что пережили мои, когда мы с братом пропали. Они воспримут ваш отъезд спокойно, как само собой разумеющееся. Главное, обязательно, четко представьте мое лицо.

– Это что гипноз будет? – спросила Саша.

– Что-то вроде этого.

– Мамочка, миленькая, прости меня, – прошептала Саша.

Она глубоко вздохнула и вцепилась в мою руку.

– Я согласна,– произнесла она твердым голосом.

– И я тоже,– подтвердил я.

– Все будет хорошо, ребята. Ну, а теперь мне пора. До встречи.

Вера пошла по пустынной аллее. Она шла, удаляясь от нас все дальше и дальше, а потом…, потом моментально пропала, словно растворилась в теплом воздухе.

– Видел? – прошептала Саша.

– Да,– ответил я. Это, по моему, называется телепортация.

– А это она про…тавров говорила, да?

В Сашином взгляде читались страх и надежда.

– Да,– подтвердил я.

Она замолчала, а потом снова пристально посмотрела мне в глаза и спросила.

– А ты… тогда… Вере… правду сказал…про меня?

Я посмотрел на нее не отводя взгляда.

– Да! – ответил я. Абсолютную… Я тебя люблю, Саша. Очень.

– И я тебя,– еле слышно произнесла она.

Я сгреб ее в свои объятия, почувствовал биение ее сердца и блаженное, ничем неописуемое чувство покоя растеклось в моей истерзанной душе.

Вся неделя прошла в каком-то сплошном кошмаре. Я уволился с работы. Написал заявление, оставил секретарю и ушел. Я боялся всяческих расспросов потому, что по своей природе врать не умею.

Саша позвонила мне и сообщила, что тоже уволилась. Потом она заплакала.

– Сашенька, миленький, что я творю? Как моя мама переживет? Она же совсем одна-одинешенька останется. Я предательница, да?

Я поддерживал ее, как мог. Мне было в чем-то легче. Я был младший в семье. Мои родители, старшие брат и сестра с семьями жили в другом городе, а вот ей…

– Саша, – спросил я ее, если бы твоя мама знала, что от этого зависит твое счастье, твое будущее, чтобы она сказала?

В ответ я услышал только сдавленные рыдания.

– Она у меня такая…Она бы за меня жизнь отдала, а я…

– Саша, – снова сказал я. Ты видишь какая Вера. Она очень умная и порядочная. Мы обязательно, что-нибудь придумаем. Я верю в это. Я не знаю как, но мы не забудем о твоей маме, сообщим что у тебя все хорошо.

Как хорошо и легко успокаивать кого-то. А вот кто бы меня успокоил. Я совершенно потерял сон. Бессонными ночами я терзался мыслями.

– А, вдруг, Вера не придет? Нет, она ведь, обещала, но.... Мало ли что? Вдруг, что-то случится…

И мои мысли шли по новому кругу.

Однажды, разумеется бессонной ночью, я вспомнил одну довольно популярную статью о теории относительности, о парадоксе Эйнштейна. Я представил себе моложавое, симпатичное лицо Веры и проснулся от совершенно идиотского, на первый взгляд, вопроса.

– Внешне она выглядит где-то тридцать плюс, а сколько же ей на самом деле?

Не найдя ответа на этот "чрезвычайно актуальный" вопрос я уснул. В действительности, я все время думал о другом. Я думал о Саше, о наших с ней отношениях. Конечно, я дал ей слово и оно было бесповоротным. Надо быть законченным мерзавцем, чтобы обидеть, обмануть, такое доброе и доверчивое существо. Однако не это было все же главным. Я чувствовал, что она есть часть моей души и вырвать ее из своего сердца было просто выше моих сил. Да я и не желал этого. Я все время видел перед собой ее вопрошающе-испытывающий взгляд и понимал, что то, что я сказал ей тогда в парке – это факт, это мое окончательное решение. Оно принято и не потому, что так надо, а потому, что так я хочу.

Мы встречались почти каждый день, но ненадолго. Саша совсем истерзалась от своих мыслей. Она осунулась. На нее страшно было смотреть. Саша всегда торопилась к матери, стремясь быть с ней как можно дольше, словно пыталась искупить этим свою вину. Я пытался успокаивать ее, как мог.

Я мысленно умолял время, чтобы оно двигалось скорее, потому, что сам был на пределе от кошмара ожидания.

Наконец, этот день наступил. Мы встретились. Я старался не смотреть на Сашино лицо. Я видел, что она держится из последних сил.

– Только бы она появилась…

Я повторял это заклинание снова и снова, как мантру. Я взял Сашу за руку, как маленькую, и мы пошли по аллее парка туда, в закрытый от посторонних глаз закуток.