— Кумо, просчитай возможные траектории и выведи понтоны на заслон! И звук вруби!

— Процесс активирован.

— Ценкер! Ценкер, черт вас побери!!!

— Не до вас, Заварзин! Не отвле…

— Это «убийца линкоров»! Предупредите «Эмден»! Пусть начинает противоракетный маневр и активирует ПРО! Вы еще успеете создать плазменный заслон!

— Вы несете бред! И как вы вышли в эфир?! Швиммер, вы там вообще мышей не ловите?!

— Ценкер, вашу мать! А, чтоб вас!.. Кумо, дай связь с фон Клейном!

— Процесс активирован, капитан Заварзин. Процесс за… сбой активации… процесс активирован… сбой активации…

— Да что они творят-то?!

— Алекс, это «убийца». У него очень мощная аппаратура РЭБ.

— Черт! Кумо, продолжай пытаться!

— Бесполезно, симатта! Просто смирись — им конец. Сам не подставляйся, страшен только первый залп. Ну, что я говорил?!

Приплыли…

Чтобы осознать этот простой факт, мне хватило одного взгляда на схему. Пришлый «Ястреб» в этот момент как раз оказался на оптимальной траектории для атаки, и его иконка разделилась на целую россыпь более мелких — большая часть из новых значков плотным роем понеслась к «Эмдену», а еще две малочисленные группы нацелились на «Набат» и «Спрут» соответственно. Сам же «убийца» все по той же траектории стремительно удалялся от объектов атаки — ни один другой корабль на такой скорости просто не смог бы выпустить ракеты, а этому хоть бы хны… ну а чего ему? Пусковых шахт нет, направляющих нет… по сути, ракеты просто отстреливались пневматикой от корпуса, к которому и крепились по периметру, и уже в самостоятельном полете корректировали курс. Н-да. Задумка на грани гениальности. И вот что с таким делать? Стрелять вдогонку? Поздно. Плазмой не достать, лазеры с расстоянием теряют эффективность, а ракеты тупо не догонят. Профит.

И самое поганое — у «Эмдена» шансов ноль. Вообще никаких. Это я уже от отчаяния пытался докричаться сначала до Ценкера, потом до фон Клейна. Будь у крейсера работоспособен щит, можно было бы свести ущерб к минимуму — часть ракет все равно бы прорвалась, они эшелонами шли, но эти прорвавшиеся можно еще чуток проредить средствами ПРО… но перехватить все «подарочки» одной лишь противоракетной обороной, да еще при такой плотности залпа… без вариантов.

Собственно, в этом мы и убедились еще через несколько десятков секунд, которые провели в дружном ступоре: крейсер попытался создать плазменный заслон, и несколько ракет даже сбил с курса или заставил сдетонировать, но вот все остальные легли точно в цель — в три захода, по всему борту от носа до кормы. Цепочка взрывов изначально особо сильного впечатления не произвела, но уже через мгновение после завершения своеобразного «фейерверка» крейсер вздулся изнутри и разлетелся во все стороны мириадами мелких осколков — раскаленных докрасна, испаряющихся в движении. А вслед за ними возник и огромный сгусток ярчайшего ядерного пламени. Не классический «гриб», а именно что пухлое облако…

… свет от которого за доли секунды добрался и до понтонов, и до «Набата» с пристыкованным «абордажником», и даже до «Спрута». Впрочем, из-за весьма порядочного расстояния вреда он не причинил, равно как и рентгеновское излучение с электромагнитным импульсом. Если честно, нас даже не качнуло — ударная волна в вакууме не распространяется. Эффектно, красиво и завораживающе, но не более того. А посему я выразил обуревавшие меня чувства одной короткой фразой:

— Кирдык котенку…

— Симатта!!! — не сдержался и Рин-сан, и вслед за этим меня пронзила паническая мысль: черт, с ним же Лизка и Алекс-младший!

— Кэп, уходи от ракет!!!

— Да уже, э!

Ф-фух, успели — иконка «Спрута» мигнула и почти сразу же возникла на схеме на порядочном удалении и в противоположной стороне от кучки точек, так и продолжавших нестись в никуда. Но это ненадолго — ракеты потеряли цель, и через какое-то время у них сработает система самоуничтожения. Или эта мерзость перенацелится на «Набат», чего бы очень не хотелось…

— Кумо, что у нас?!

— «Спрут» совершил противоракетный маневр и ушел в микропрыжок, капитан Заварзин. Преследовавшие его ракеты снизили скорость, но траекторию сохраняют ту же. На «Набат» наведено семь боеголовок, траектории отслежены. До контакта тридцать шесть секунд… тридцать пять… прошу санкцию на превентивное воздействие.

— Гаси их!

— Необходима санкция на использование понтона номер три в режиме брандера. Понтон номер три будет безвозвратно утерян.

— Да бей уже!!!

— Рекомендую лечь, капитан Заварзин. Сейчас немного тряхнет.

А то я не в курсе, блин! Помню, как это на Картахене было. Рожа Айвена Готти, осознавшего, что именно он только что наблюдал, до сих пор перед глазами как живая…

— Понтон номер три входит в зону поражения. До контакта семь секунд… шесть…

Интересно, почему Кумо выбрал именно «трешку»? Если судить по схеме, номер первый тоже вполне себе успевал… а, понятно! Он в случае чего от второй партии ракет прикроет, если те вдруг не самоликвидируются.

— Три… две… активация!

На фоне остаточных явлений от огненной кончины «Эмдена» наша расправа с боеголовками выглядела откровенно серо — подумаешь, едва заметное глазу искривление пространства, и кратковременная, хоть и крайне неприятная, вибрация корпуса «Набата», отдавшаяся во всех твердых поверхностях… ну а то, что значки ракет на схеме погасли, так это лишь приятный бонус, способный хоть немного сгладить потерю понтона номер три. Черт, минус еще один. Вот уж не думал, что придется проводить их по категории расходных материалов. Дороговаты расходнички…

И только секунд через тридцать, когда «Набат» накрыла еще и волна оптического излучения от синхронной детонации ракет, предназначавшихся «Спруту», я окончательно и бесповоротно осознал, что и на этот раз пронесло. Костлявая старуха с косой снова прошла мимо, и настолько близко, что могильным холодом повеяло, но я жив. И даже — сюрприз! — не в очередном форс-мажоре. Ну а чего? Все системы в норме, корабль полностью функционален, и я волен хоть прямо сейчас начать разгон для прыжка к Картахене, потому что здесь ловить уже нечего…

— Краузе, вы засекли противника?!

Тьфу ты… а про них я совсем забыл… видимо, потому что на настоящие неприятности шестерка дойчей не тянула от слова вообще. А Ценкер-то шустрила, оказывается! Ладно, придется проконтролировать… тем более что понятливый Кумо уже вывел на большой виртуальный дисплей картинку из ходовой рубки, в которой теснились сам майор, его спец по технике и боец на подхвате.

— Так точно, герр корветтен-капитан! Уходит по вытянутой эллиптической траектории…

— Разворачивается?!

— Похоже на то, герр корветтен-капитан! Но на такой скорости и с такой кривизной эллипса ему понадобится около двадцати минут, чтобы повторно выйти на атакующую траекторию.

— Думаешь, у него еще остались ракеты?

— Судя по плотности залпа, вряд ли, герр корветтен-капитан… но что ему мешает ударить плазмой или лазерами?

Их отсутствие, бестолочи! Долбаный «убийца линкоров», и долбаные кланы с их интригами! Вот умеют же все планы пустить коту под хвост! А мне теперь на ходу перестраивайся… бесит! Хоть выходи из каюты и Швиммера метель, чтобы раздражение выплеснуть.

— Так, ладно, успокоились…

Твою мать! Это Ценкер подчиненным, что ли? Вот придурок… а, нет, туплю. Это он себе под нос на закрытом канале. И только я его могу слышать, потому что у остальных Кумо нет. Ну хорошо хоть, открыто не паникует.

— Краузе, что мы можем сделать?

— Практически ничего, герр корветтен-капитан. Я так и не получил доступ к системе — очень сложная кодировка, к тому же здешние компьютеры работают совсем на других скоростях за счет пропускной способности шин. Мой комп просто не успевает за ними, не хватает быстродействия.

— Тэ-эк-с… а если бы доступ был?

— Ну… я обнаружил на «Набате» довольно серьезное ракетное вооружение, а также несколько плазменных пушек. Боезапас невелик, все же гражданское судно, но можно выполнить маневр уклонения…