– А вот и не угадала! Тебе будет сложно, потому что ты слишком умная. Кто же захочет жить с Софьей Ковалевской?! – выдаёт Милашка, и это на самом деле похоже на истину. Вот и скажи, что она дура, как-то не сходится.

Мелани, довольная собой и тем, что в кои-то веки уела Инессу, что реально не просто, предлагает попить «чаёчку-кофеечку». Инна молчит, я знаю, что она не обижается, потому что действительно слишком умна, чтобы злиться на правду. Мне хочется разрядить обстановку, поэтому я предлагаю:

– Инусь, я знаю, что делать: мы с тобой поедем за женихами в Силиконовую Долину.

Мелани подозрительно смотрит на нас, теперь уже она не понимает: правда или нет? Инка предлагает ей:

– Угадай с трёх раз? – и мы все трое весело смеёмся.

Я немного посидела, перепроверила Инкину мазню, но с наукой действительно не поспоришь, в числителе таких равновозможных несовместимых событий набралось более трёхсот, что и означало озвученный выше результат. И мне стало очень грустно. Оказывается, не только Мелани хочет замуж за принца.

Так прошло первых пять не детских, но ещё и не взрослых лет. Дипломы и курс введения в самостоятельную жизнь мы получили. Вот и настало время разъехаться, потому что мы выросли из института и из нашей комнаты в общежитии.

Легче всего было устроиться Инессе. У неё родовитая семья с большими связями. Папины друзья или родственники смогли определить её в Минфин, а родители купили ей квартиру, не в центре Москвы, но в очень приличном районе.

Мелани устроилась финансистом в одну очень крупную компанию в нашей стране, где, по слухам, даже у уборщиц заработная плата достигает трёхсот тысяч рублей, и на работу они ходят с сумками от Биркин. Не знаю, как ей это удалось, секрета она пока не выдаёт. Мила сразу сняла себе очень миленькую квартирку.

Со мной тоже всё хорошо, не зря же я унаследовала бойкий характер и заработала красный диплом одного очень престижного вуза. Кроме того, положительную роль сыграли отзывы о практике, полученные в иностранных банках, и знание языков. Я подготовила резюме и разослала их по лучшим предприятиям и банкам. Ответы пришли из нескольких, я выбрала наиболее подходящий по предложенным условиям вариант и, гордая собой, своей независимостью и самостоятельностью, приступила к работе.

Но всё оказалось не так просто и не так красиво, как мне рисовалось. Банк, как бы это сказать, был небольшой, а если честно, маленький. Сейчас я точно знаю, что выжить среди гигантов он не мог никак, только при наличии каких-то сказочных условий, например, если б кто-то богатый и добрый вдруг увеличил уставной капитал банка раз в десять. Но таких проницательных олигархов не нашлось, никто в нас не хотел инвестировать, и мы медленно тонули. Коллектив и так был не самых строгих правил, а в обстановке тревоги и нервозности люди просто начинали тихо ненавидеть друг друга, и всё это очень мешало работе.

Довольно быстро меня назначили начальником валютного отдела, но это не очень радовало. Я понимала, что происходит что-то не совсем правильное, а сказать по правде, совсем неправильное. В банке откуда-то появлялись бородатые люди с мешками наличных денег, открывали счета, на них появлялись заоблачные суммы, которые затем в течение всего нескольких дней испарялись из активов и реестров. Чаще всего их перекладывали на валютные счета, и потом всё это улетало в зарубежные финансовые учреждения и офшоры. А нашему банку полагались ну просто неприлично приличные комиссионные.

Заработная плата меня радовала, но очень скоро я поняла, что это не банк, а прачечная по отмыванию денег, и что с этим делать, я не знала. Впервые в жизни я не могла найти выход.

Идти в прокуратуру – смешно, всё делалось слишком открыто и нахально, наверняка была «крыша», просто так никто бы не рисковал. Обсуждать эту проблему с кем-то было очень опасно, можно влипнуть в неприятную историю.

Мама говорила: если не знаешь, что делать, не спеши, а если не уверен в победе, не ввязывайся в драку! Боже, Юля, ты правда малость без головы, в какую драку? Это всё равно, что тебе выйти на ринг против Тайсона. И я приняла решение уволиться. Было неприятно терять работу и приличную заработную плату, но самое обидное – это чувство бессилия и ощущение чего-то противного. Вот и учись всю жизнь!

Моя интуиция меня не подвела: этому кредитному учреждению скоро пришёл конец. Центробанк отозвал лицензию, банк закрылся, а я поняла, что очень многого не знаю. Не могу уловить чего-то самого главного, не всегда принимаю правильные решения при работе с коллективом, не сразу распознаю обман и вообще, как мотылек на свет, сама лечу в ловушку. Я же сама его выбрала, этот банк! Хорошо, хоть интуиция у меня скорпионья, это иногда спасает.

Я решила взять паузу и поехала в родной город, который очень любила.

Стояло знойное жаркое лето, обычное в южных провинциях России. Я давно не была здесь, и мне показалось, что город наполнился какой-то замечательной красотой, не такой бьющей в глаза и нарочитой, как в столице, но всё было обустроено с милым сердцу, ненавязчивым комфортом.

Мама уже не работала, на этом настоял Славик, и их отношения сильно изменились. Славик стал оберегать маму, словно она ребёнок или несамостоятельный человек. Он постоянно был на связи, звонил, спрашивал, где мы, что делаем, это всё было очень на него непохоже и странно.

Дома он смотрел на маму с обожанием и лаской, ловил её взгляд, чтобы подать тапочки или очки. Сейчас я понимаю, что была тем летом эгоисткой, думала только о себе, потому что переживала сложный период в жизни и запуталась в своих делах. Наверное, это помешало мне пристальней вглядеться в то, что происходит, и во всем разобраться до конца. Но этого не случилось. Моя хвалёная интуиция спала, и я вместе с ней проспала самое главное.

Я пробыла дома около месяца, а потом заведующий ведущей кафедры нашего вуза позвонил мне и сделал предложение, от которого я не смогла отказаться. В тот же день улетела в прохладную Москву, оставив колоритный южный город. Не могу сказать, что с лёгким сердцем, оно щемило ужасно; какая-то тоска, природу которой я не могла себе объяснить, не давала мне покоя, а в горле предательски першило.

Я улетала, и чем дальше уносил меня самолёт, тем больше отдалялась и всё сильнее стиралась какая-то недосказанность, возникшая между мною, мамой и Славиком.

Позже, примерно через месяц, Славик всё-таки позвонил мне и сказал, что мама тяжело больна и что ей надо делать сложную операцию. Для этого он повезёт её в Германию. Это было самой неожиданной и страшной новостью для меня.

В Москве я сразу отправилась в университет, к Вилену Юрьевичу, чтобы обсудить его идею. Надо сказать, что это был мой любимый преподаватель, у нас установились дружеские отношения во время учёбы, и мы поддерживали их и после окончания мною вуза. Предложение было просто королевское, это было то, чего мне очень хотелось, но о чём я даже не смела мечтать! Итак, у меня появился реальный шанс получить дополнительное образование по системе МБА в очень престижной бизнес-школе в Лондоне!

Правда, мой преподаватель начал разговор со мной с очень странного вопроса:

– Юленька, надеюсь, Вы не замужем?

– Конечно, нет! – засмеялась я.

– Тогда вы, возможно, единственный претендент, который сможет преодолеть все сложности и всё-таки пробьётся в Лондон.

Проблема состояла в том, что по обмену опытом от нашей стороны нужно было отправить студента, обязательно женского пола, который при этом должен практически в совершенстве владеть английским, сдать профессиональный экзамен, собрать кучу всяких документов и который сможет покинуть родину на два года. Он должен быть готов жить в весьма скудных условиях, потому что Лондон – это очень дорогой город, и при этом заниматься двадцать четыре часа в сутки.

Зато я выигрывала оплату обучения, так как отправляющая сторона брала её на себя, и это был огромный плюс, потому что стоимость МВА в одной из самых знаменитых школ просто неподъёмная, во всяком случае, для меня.