Я же подкравшись захлопнуть дверь, обнаружила неожиданную удачу — с наружной стороны в замке торчал ключ. Гадать, забыла ли его случайно или намеренно клыкастая — не буду, а просто воспользуюсь. От таких подарков судьбы не отказываются.
Тихо закрыв дверь на ключ, заметалась по комнате, пытаясь решить, что делать дальше.
Гешка сначала просто смотрел на мою беготню. Потом поднялся, с ленцой протрусил к дальнему левому углу и встал, как вкопанный.
Заинтересовавшись, что он там делает, подошла поближе. Геккон усердно пытался что — то выковырять на уровне своего носа со стены. Наклонилась — ничего не увидела. Стена, как стена.
Вон даже выемки щербатые от чего‑то остались.
Посмотрели с гекконом друг на друга. Подняла друга на руки и со всей дури долбанула носком гипса в эту самую щербинку. Нога утопла в стене вместе с куском каменной стены, приводя в действие механизмы и открывая потайную дверь. Сразу подумалось: если выберемся — Геша у меня в золоте купаться будет, из золота есть и в золотой лоток по своим делам ходить.
Гипс тоже не пережил встречи со стенной и потрескался. Оно и к лучшему. По возможности максимально расковыряв его и расшатав, с трудом вытянула свою когтистую лапку.
Подумалось, что надо было это раньше сделать, в присутствии Гаапа, вдруг мне повезло бы и он бежал от одного вида моей измененной конечности? Потом представила, как меня бы тогда называли вместо «Баба Яга — Костяная Нога» «Бабой Ягой — Когтистой Ногой». А что? Мне нравится!
Не о том думаю, не о том.
Для собственного успокоения погладила ящера по голове. И постаравшись засунуть мандраж вглубь себя, аккуратно протиснулась внутрь.
Иду. Никого не трогаю. Ну, разве что Гешку, путенаходца моего, нервно поглаживаю, пытаясь поскорее убраться из этого демонового замка, а выхода найти никак не могу. И Гешка молчит. Он вообще‑то всегда молчит, но хоть изъясняется жестами, а тут вообще ни гу — гу. И время, гадство, бежит. Просто‑таки физически это ощущаю.
Так бы и бродила дальше по темным коридорам, если бы не услышала голоса. Сначала, правда, жутко испугалась, что кто‑то мне навстречу идет, даже остановилась, задыхаясь от ощущения безысходности. Потом уже пришло понимание, что я видимо, подхожу к одному из немногочисленных глазков для скрытого наблюдения за присутствующими в комнате.
А когда подошла поближе, поняла — не смогу пройти мимо, даже не смотря на то, что времени в обрез. Любопытство, чтоб его.
— Зачем она тебе? — знакомая клыкастая незнакомка стояла ко мне боком так же, как и Гаап. И застала я, по — моему, самый разгар выяснения отношений, — тебя никогда не интересовали ведьмы. Они для тебя слишком… слабы характером.
Судя по голосу, у клыкастой вообще нелюбовь к ведьминскому роду — радует, что не только ко мне. Хотя, если вдуматься, Гаап сейчас все делает для того, чтобы абстрактная причина ненависти к моей персоне стала вполне реальной. Черт, только с ней мне еще проблем не хватало. Ночные, они же вообще бешенные.
— Она — моя возможность получить полноценное потомство… и не одно, судя по плодовитости ее матери, — мечтательная полуулыбка на лице демона заставила передернуться.
— А я? — тоска в голосе женщины на миг даже меня заставила ее пожалеть.
— А ты? — нет даже и намека на нежность, — Ты ее личная охрана… пока…
От этого «пока» у меня по спине озноб прошел от страха. Пора драпать отсюда с удвоенной силой. Теперь даже страшнее стало и попадаться на глаза, только что официально брошенной любовником, вампирше совсем не хотелось.
Мне повезло, стоило максимально тихо удалиться от стены с глазком, — я даже научилась когтями на лапке не скрести, — как ящер встрепенулся, поводил носиком и сделал стойку на одно из ответвлений коридора.
Брести по потайному ходу нам пришлось еще минут тридцать. Выход оказался за одним из небольших искусственных холмов, в каменном лесу. И судя по заросшему состоянию окружающей местности, достаточно далеко от замка — ни следов, ни дорожек обнаружено не было.
Пожалев, что с собой не оказалось уже привычной трости — очень сейчас пригодившейся бы для отодвигания густых веток, бросилась вперед, оставляя за спиной негостеприимный замок.
Через час уже почти стемнело. Воздух из легких вырывался с хрипами. Все же магический дар и природная лень никак не могли подготовить меня к таким физическим нагрузкам. Решено.
Когда выберусь, буду с Занькой по утрам три раза в неделю бегать… нет, лучше два. На три меня явно не хватит.
Ощущение взгляда в спину не покидало, как и осознание, что мою пропажу, скорее всего, обнаружили и уже организовали погоню. Только это еще больше подстегивало уставшие мышцы работать дальше. Бег периодически сменялся быстрой ходьбой и через время начинался вновь.
Голова уже откровенно халтурила и все медленнее генерировала новые мысли.
Гешка, для моего удобства, забрался в волосы, устроил себе там натуральное гнездо и распластался как вторая кожа, пытаясь если не слиться, то, по крайней мере, постараться это сделать. Так и неслась, что есть мочи.
Как это случилось, я не поняла. Еще секунду назад ее там не было. Незнакомый, чуждый лесу, тихий шелест, мелькнувшая тень и теперь вот…
Мы стояли напротив друг друга. Она идеально красивая и собранная и я с растрепанной шевелюрой, красная, как помидор, с вырывающимся со свистом частым дыханием. Презрение в ее глазах мало волновало, а вот проскакивавшая ненависть невольно напрягала.
— Отпусти, а? — пытаться договориться надо всегда, — Скажешь, что не нашла, не успела. И он будет опять безраздельно твой.
Последняя фраза заставила ее поднять удивленно бровь.
— Только я этим безраздельным «владением» воспользоваться не успею. Потому, как стоит тебе встретить своего отца и я нежилец в обоих из миров.
— Ты им стала в тот самый момент, когда согласилась на мое покушение. И почему ты думаешь, что после замужества с Гаапом я не смогу рассказать отцу о твоем участии?
Женщина снисходительно усмехнулась:
— А ты и расскажешь, вот только… никаких особых последствий от этого рассказа не будет… для меня в том числе.
Я еще больше поскучнела. В чем‑то она права. Гаап четвертый из сильнейших. Не станет его — нарушится баланс равновесия сил. Начнется борьба и настанет хаос. Нижний и верхний мир связаны. Хаос в одном продолжит свое шествие в другом. Никто не захочет такого. Да и воины ПАБа не дадут.
Так что Гаап в любом случае не умрет, политика чтоб ее. Всего лишь накажут. А вот мера наказания будет зависеть от того состоим ли мы с ним в браке. Если да, то наказывать его будут по — родственному не особо усердствуя, если же нет — тут уж можно дать выход гневу, да, вплоть до выплаты компенсаций и частичной конфискации.
А вот по поводу неприкосновенности отступников из «ночных» я не была настолько уверена. Даже если они будут под защитой моего предполагаемого мужа, это никак их не спасет от собственной прародительницы.
А Нахема обязательно устроит показательную казнь с особой жестокостью, чтобы другим неповадно было. Психологическое состояние у «ночных» было всегда нестабильно, плюс агрессия. Они всегда принимают только власть сильнейшего, а в их понятии это слово напрочь ассоциировалось с «самым жестоким». Социопаты, проще говоря.
В общем, именно мысль о расправе Нахемы и моем перед ней заступничестве я и попыталась донести своей собеседнице. Нет, я не питала иллюзий по поводу того, что мне удастся спасти ее от смерти, но вот легкую смерть для нее вполне могла выторговать.
Времени на долгие раздумья у вампирши не было и… она все же согласилась. Быстро договорившись, что она отвлечет погоню от меня немного в сторону, я помчалась дальше.
Правда, убежала я недалеко.
Это произошло стремительно. Но мне в тот момент казалось, как будто эта минута превратилась в вечность.
Металлический свист рассекаемого воздуха. Стремительное движение ящера по шее вниз, вдоль спины и болезненный укус за… пятую точку, заставивший меня, споткнуться и полететь вниз на выставленные вперед ладони, ощущение Гешки шустро метнувшегося вдоль моей спины опять к голове, легкий укол… и все — упала я уже под тяжестью чьего‑то тела. Огромного такого и явно мужского.
