Но самое странное, дорогой Джонатан, я увидела позже, когда укладывала несчастную Люси в постель – две маленькие красные точки на шее, немного отёчные, похожие на глубокий укол. И брызги крови на белоснежных кружевах ночной рубашки…
17.Загадочная болезнь Люси Вестенра
Признаться, я ожидал услышать нечто подобное, но при последних словах Мины холодный пот заструился по моей спине, а в ногах случилась мелкая дрожь. Однако довольно быстро я взял себя в руки:
– Дорогая моя Мина! Мы должны немедленно, слышите, немедленно принять все меры к спасению вашей подруги!
– Но от кого? Вы можете объяснить мне, что произошло на старом кладбище?
Я решил не пугать бедную девушку рассказами о своих похождениях в Трансильвании и сказал, что пока не готов ответить на этот вопрос. Однако никаких сомнений в сути случившегося у меня не осталось – здесь был Дракула!
Доктор Сьюард приехал около полудня, и Мина тотчас проводила его к Люси, которая всё ещё спала после ночных похождений. Доктор не нашёл в ней никаких признаков известных ему болезней, если не считать значительной потери крови.
– Я не могу объяснить причину этого явления, но оно есть! – с важным видом сказал Сьюард, выходя из комнаты Люси. – Что же касается приступов лунатизма, то достаточно крепко запирать на ночь дверь.
– А вы видели следы уколов на шее? – осторожно поинтересовался я, убедившись, что Мина осталась с подругой.
– Разумеется! – холодно ответил доктор, недовольный моим вмешательством в его докторские дела. – Но они слишком малы и объясняют лишь несколько капель крови, следы которых можно наблюдать на одежде.
– Если считать их уколом – безусловно, – я нагнулся к самому уху доктора, – но если это не укол, а укус? Что-то типа следов присосавшейся пиявки?
– Укус пиявки? А вы представляете себе пиявку такого размера? – рассердился мой учёный собеседник. – Располагая, судя по всему, самыми поверхностными научными познаниями, вы позволяете себе высказывать свои бредовые предположения в присутствии опытного специалиста!
Я подумал было рассказать доктору про Дракулу, чтобы решить спор в свою пользу, но, вспомнив, что Сьюард работает в психбольнице "Сладкие грёзы", промолчал – ещё примет меня за сумасшедшего. Как те доктора, от которых я сбежал в Будапеште!
От продолжения сомнительного разговора меня избавило прибытие лорда Артура Холмвуда и Квинси Морриса. Тут, кстати, и Люси нашла в себе силы встать, так что у нас получился вполне приятный обед, затянувшийся до полуночи…
Когда же пришло время расходиться, доктор Сьюард лично запер дверь спальни Люси, а ключ передал на хранение лорду Артуру – жених всё-таки…
Однако на следующий день Люси почувствовала себя значительно хуже. Бледная как призрак, с ввалившимися щеками и резко обозначившимися скулами, она представляла не слишком приятное зрелище. Серьёзные опасения вызывало и психическое состояние девушки. Если после ночной вылазки на кладбище, она ничего не помнила кроме обратной дороги в компании с Миной, то на этот раз её мучили настоящие кошмары.
– Я не могу ничего объяснить, кроме того, что было очень страшно! – прошептала Люси сквозь слёзы и попыталась спрятаться в стенном шкафу.
– Очень странно… – многозначительно сказал доктор Сьюард, присоединяясь к нашей мужской компании, собравшейся в буфетной. – Дверь была заперта, вылезти через окно Люси тоже не могла, поскольку комната находится на втором этаже, а внизу бурно разросся колючий барбарис.
– Значит, приступ лунатизма исключён, – лорд Артур от волнения ходил из угла в угол. – Но почему тогда Люси стало значительно хуже!
– А вы полагаете, что именно лунатизм был всему причиной? – осторожно поинтересовался я, надеясь обратить внимание присутствующих на кровавые следы на шее девушки.
– Опять вы пытаетесь протащить свою антинаучную пиявочную теорию, Харкер! – вспылил доктор Сьюард, в гневе ломая о колено свой стетоскоп. – Запомните: вне водоёма пиявки встречаются только в экваториальных странах! И это весьма милые существа не более дюйма в длину!
– А причём здесь пиявки? – от удивления лорд Артур забыл вовремя развернуться и с ходу налетел на буфет.
– Да вот наш подручный стряпчего решил сделать научное открытие! – доктор Сьюард, даже не удостоив меня взглядом, презрительно усмехнулся. – Он, видите ли, предположил, что Люси подверглась нападению гигантской сухопутной пиявки, которая и высосала кровь.
– Идея довольно неожиданная… – лорд Артур с некоторым подозрением посмотрел на меня и отошёл на другой конец комнаты. – Может быть, Джонатану имеет смысл заглянуть как-нибудь к доктору Сьюарду?
– Вы хотите сказать, что я не в своём уме? – возмутился я.
Вот так всегда! Стоит кому-то сделать хотя бы шаг в сторону от привычной и понятной картины окружающего мира, как на него навешивается ярлык чудака, а то и сумасшедшего! И это вместо того, чтобы выслушать и разобраться. Хорошо ещё я про Дракули остерёгся рассказывать! Однако что будет с Люси?!
18.За дело берется специалист
В буфетной воцарилось напряжённое молчание обиженных друг на друга джентльменов. Только большая синяя муха с сердитым жужжанием билась о стекло и где-то за стеной Мина развлекала Люси весьма посредственной игрой на рояле.
–Да бросьте вы препираться, точно ковбои на ярмарке! – нарушил тишину Квинси Моррис. – Не знаю насчёт пиявок, но таких летучих мышей, как в вашей Англии, я не видел даже в Техасе!
Мы скептически посмотрели на американца – ну какие в Англии летучие мыши? Самая большая вместе с крыльями не превышает размерами крысу…
Однако Квинси Моррис, вдохновлённый нашим вниманием, продолжал:
– Я никак заснуть не мог – у дока, знаете ли, такой молодецкий храп, что у нас на ранчо его застрелили бы в первую же ночь!
– Позвольте… – Сьюард слегка покраснел.
– Да я не про храп! – Квинси Моррис захохотал и так хлопнул бедного доктора по плечу, что тот выронил на ковёр вставную челюсть. – Я про летучую мышь. Выглядываю я, стало быть, в окно, а там на фоне луны болтается огромная такая штуковина – размером с телёнка, но крылья как у летучей мыши!
– Дракула! – воскликнул я, содрогнувшись от ужаса. – Это был Дракула!
Молчать дальше было нельзя, и я в двух словах рассказал о загадочном и опасном графе Дракуле.
– Я сомневаюсь в какой-либо связи истории Джонатана с положением Люси Вестенра, – прежним вызывающим тоном сказал доктор Сьюард, – но, поскольку очевидна угроза для её жизни, считаю необходимым обратится за помощью к профессору Ван Хельсингу из Амстердама.
– Ван Хельсинг? Из Амстердама? – в один голос переспросили мы.
– Да! Это удивительный человек, сочетающий в себе множество талантов и невероятное количество знаний. Настоящая ходячая энциклопедия!
Судя по всему, загадочный профессор Ван Хельсинг был единственным человеком, которого доктор Сьюард воспринимал как равного себе.
– Но чем нам поможет этот ваш разносторонний Ван Хельсинг? – перебил доктора лорд Артур. – Надаёт кучу советов, в которых мы окончательно запутаемся?
– А ведь верно, док, – высказался в своей американской манере Квинси Моррис, – это вроде как попытаться выстрелить из винчестера тремя пулями сразу!
– Вы просто не знаете Ван Хельсинга! – взорвался доктор. – Однажды на островах Кука он одновременно делал записи в дневнике, отстреливался от дикарей, вырезал сам себе аппендицит и руководил проводкой корабля через проход в коралловых рифах!
После таких убедительных слов нам осталось только согласиться…
При ближайшем рассмотрении Ван Хельсинг оказался типичным профессором из водевиля – небольшого роста, с козлиной бородкой и пенсне на кончике носа. Одет он был в дорожный костюм цвета хаки с множеством набитых чем-то карманов, в левой руке держал сачок для ловли бабочек на длинной ручке, в правой – альпеншток. На голове красовался видавший вид пробковый шлем.
