Он вспомнил ее: она была одной из девяти жен хозяина дома. Вчера, во время ужина, он не мог оторвать глаз от их экзотичной красоты. Все они поражали его – дело было в том, что проезжая по поселению, они с Каином не встретили почти ни одной женщины, а в столице воины акари женского пола, так же как и мужчины, были одеты в полностью скрывающий их внешний вид доспех, и Паулюсу никогда не доводилось оценить их красы, но теперь… Во время ужина, пока Каин тихо что-то обсуждал со старостой, Паулюс любовался ими. Особенно крепко его взгляд зацепился на этой девушке, той самой, что теперь лежала в его объятиях.

Девушка продолжала что-то тихо говорить, но Паулюс не понимал. Он слушал звучание ее голоса, следил за движением губ, и не мог толком сосредоточиться. В его голове пронеслись тревожные мысли: "Ее муж прикажет меня убить за это" – такой поворот событий казался Паулюсу единственно вероятным. Между тем, девушка перестала говорить, и заботливо погладила его по голове. Паулюс едва устоял перед соблазном повторить то, что считал роковой ошибкой. Он приподнялся. Девушка услужливо протянула ему его вещи, лежавшие чуть в сторонке от кровати.

–Спасибо. -Паулюс спешно стал одеваться. Девушка помогала ему. Она улыбалась всякий раз. как поворачивалась к нему, и старалась быть настолько полезной, насколько могла. Такая покорность удивляла его, и делала соблазн еще более сильным. Одевшись, Паулюс обнаружил свое одеяние очищенным от пыли и дорожной грязи, а ятаган заботливо очищенным от мельчайших следов крови. Девушка вновь ему что-то сказала. Для понимания этих слов не нужно было знать языка: она прощалась. Паулюс, постарался попрощаться с ней одним лишь коротким кивком, что бы скорее избавиться от давлеющей страсти, и все же позволил себе слабость попрощаться поцелуем, после чего вышел прочь из комнаты, и быстрым шагом направился к спуску на первый этаж. Мысли о предстоящей расправе не покидали его. Он должен был как можно скорее найти Каина, и объяснить случившееся. Им стоило бежать. Найдя дверь на улицу, он поторопился покинуть дом, поприветствовав встретившихся ему других жен хозяина дома лишь коротким кивком. Едва оказавшись снаружи, он услышал знакомый голос:

–Доброе утро брат! -он повернулся. Каин стоял в десятке шагов от него, весело о чем-то беседуя с хозяином дома. Он уже был одет в другой наряд, – то было несколько странноватое свободное одеяние местных, утепленное звериными шкурами, с надежно защищающим шею воротом и капюшоном, – а в руке его был все еще теплый, большой кусок хлеба, от которого на холодном утреннем зимнем воздухе исходил пар. -Не стану спрашивать как тебе понравилась местная кухня – вчера твой аппетит сказал все за тебя. Скажи лучше, остался ли ты доволен Алу?

–Алу? -Паулюс с непониманием уставился на брата. Смотревший прямо на него хозяин дома слегка улыбался, от чего его бросало в легкую дрожь.

–Младшая жена нашего доброго друга Коакира. -Каин похлопал хозяина дома по плечу. -А то вид у тебя такой, словно ты провел время в объятиях Мрачного Жнеца, а не молодой, нежной красавицы! -Паулюс побледнел. Над его головой раздался голос той девушки – Алу, – она помахала ему рукой из окна, а затем скрылась в доме. Паулюс стоял без слов. Каин что-то сказал Коакиру на языке акари, после чего оба рассмеялись. Хозяин дома пожал Каину руку, и неспешно пошел домой, по пути не забыв попрощаться и с Паулюсом тем же жестом.

–Я… не понимаю…

–Прости что ничего тебе не сказал, братец. -Каин, подошел к брату широко улыбаясь. -Просто очень хотел увидеть твое лицо на утро.

–Не сказал чего? – Паулюс, на всякий случай, снова глянул на дверь дома, ожидая возвращения хозяина.

–Успокойся, брат, тебе не о чем волноваться.

–Но разве хозяин дома не должен быть в гневе? -Каин неторопливо покачал головой.

–Видишь ли, у сури так принято.

–Приняты измены супругу?

–Нет. -Каин откусил немного хлеба, что держал в руках. -Я объясню…

–Не говори с набитым ртом, Каин, ты позоришь свой титул и семью. -немедленно вставил Паулюс, неодобрительно глядя на брата. Каин отмахнулся.

–Оставь это, мы не в столице. И папы рядом нет.

–А ты и рад… -вздохнул старший брат, и, недолго подумав, добавил: -Впрочем, я тоже, учитывая обстоятельства… Не понимаю, почему мой грех так легко сошел мне с рук.

–В чем ты видишь "грех" перед церковью, сури видят традицию и выживание. -ответил Каин. Паулюс недоуменно на него посмотрел. -Все семь кланов акари находятся либо во вражде друг с другом, либо в сильно натянутом перемирие. Межклановые семьи – нонсенс в этих местах – если, конечно, речь идет не о насильственном "акте", или взятии в плен в качестве наложницы. Семьи тут создаются внутри своего клана. Поэтому, все здесь так или иначе друг другу родственники.

–Кровосмешение?! -Паулюс скривился в выражении отторжения. -Акари преступили и эту черту? И ты так спокоен, когда говоришь это!

–По долгу службы я провожу с акари в столице много времени, и многое от них узнал. Я научился смотреть на вещи через призму их понимания, когда требуется. -спокойно ответил Каин. -Акари и сури не считают кровосмешение чем-то дурным, но понимают, что им нужна свежая кровь. Однако, Шен – это ведь почти изолированное от мира и других людей место, да и чужакам здесь не позволено жить долго.

–И они…

–Верно. Если на их земли набредают чужаки, не вызывающие у них отторжения, а лучше, вызывающие уважение, сури "разбавляют" свою кровь с их помощью. Акари же… куда более избирательны.

–То есть, я…

–Шрам на твоем лице, который отпугивает девок в столице, местные сури воспринимают не иначе как украшение и символ силы. -пояснил Каин, с удовольствием откусив очередной кусок хлеба в руке.

–Значит, хозяин… этот… Коакир, верно? Коакир не зол? -Каин рассмеялся.

–Сколько бы пойла ты вчера не выпил, что бы ты не съел, ты все время смотрел на нее, братец. -Паулюс покраснел.

–Это было заметно?

–Всем. Он хотел послать к тебе троих своих женщин, но я убедил его, что при таком то страстном взгляде, две другие просто не найдут себе места.

–Это не кажется мне… правильным, брат. Эти их обычаи…

–…позволяют им выживать. -закончил Каин. -Гляжу, Лора неплохо почистила твои одежды.

–Кто?

–Третья жена. Она так хотела лечь с тобой братец, после того как я упомянул что ты героически пережил восемнадцать сражений.

–Черт возьми, Каин, ты еще и подыгрывал им?

–Почему бы и нет? -удивился младший брат. -В итоге, все счастливы. Боюсь только, что старшая жена, Ига, могла затаить на меня обиду.

–Так ты ее выбрал?

–Да. Я около часа утомлял ее расспросами об акари высокогорья, прежде чем приступить к тому, зачем она пришла. Впрочем, она даже нашла время сделать мне прощальный подарок. -Каин хвастовски помахал перед Паулюсом остатком хлеба. Паулюс недолго простоял на месте в молчаливых раздумьях.

–А знаешь, -на его лице вдруг появилась едва заметная довольная улыбка. Он уверенно скрестил руки на груди, и посмотрел на брата изменившимся взглядом. -…пожалуй, мне стоит пересмотреть к местным дикарям… нет, к сури и акари, свое отношение. -заявил он.

–Так держать, брат! -Каин хлопнул брата по плечу, и, наконец, доел остаток хлеба. -С минуты на минуту явится сын Коакира, он поведет нас в гору, к акари. Мальчику лет не более двенадцати, а видел бы ты, какой малец шустрый!.

–Без него нас не пустят ввысь?

–Увы. Малец отправился в гору еще ночью, спросить там разрешение на то, что бы провести вверх чужаков, и передать мои слова их лидерам. -Каин обернулся к извилистой тропе, ведущей ввысь. -Вне всяких сомнений, мое послание гарантирует нам пропуск, но только в сопровождении мальчика. Акари не хотят, что бы по их горе бесконтрольно разгуливали чужаки.

–Значит, отклонятся от маршрута, показанного мальцом, будет совершенно нельзя?