– Тоже творческой. Сценарист. Ну… то есть… креативный директор.

– О! Какое совпадение! – с неожиданной радостью воскликнул Майкл. – Что пишете?

– Я мероприятиями занимаюсь. Пишу сценарии для мероприятий.

– Простите?

– Ну, мероприятия. Корпоративные праздники, конференции, юбилеи, дни рождения, свадьбы.

– Да? – Майкл был явно озадачен. – И что же Вы, простите, там пишите?

Андрей хотел ответить просто, но рефлекторно завел свою заготовленную на такой случай речь:

– Я работаю в крупной ивент-компании. Она занимается организацией внутрикорпоративных и маркетинговых мероприятий – крупных конференций, корпоративных праздников, выездных стратегических сессий для сотрудников и руководителей компаний, выставочных стендов, презентаций новых продуктов и других. Каждое из мероприятий подчиняется определенному сценарию, а я как раз пишу такие сценарии, а точнее руковожу отделом сценаристов, которые пишут. Ну, и сам тоже частенько берусь за перо.

Андрей понял, что Майклу это мало интересно, и решил остановиться на том, что уже успел поведать товарищу по ДТП.

– А нет желания попробовать себя в чем-то серьезном? – задал вопрос странный собеседник так, словно то, чем занимается Андрей, не может попасть в категорию чего-то серьезного ни при каких обстоятельствах.

Андрей не стал отстаивать честь профессии, так как сам в последнее время испытывал скепсис в отношении выбранного направления творческой самореализации. Как бы не подзаводил он сам себя постоянными разговорами о великих реформах сферы организации мероприятий, которые они проводят со своей командой, он чувствовал, что занимается чем-то не в полной мере достойным писателя. Андрей относился так не только к сфере ивентов, которыми он непосредственно занимался, но и ко всему комплексу творческих профессий, объединенных задачей правильного воздействия на потребителя. Реклама, социальные сети, развлекательные проекты на телевидении – все это казалось Андрею скорее ремеслом, нежели творчеством, поэтому он не стал вступать в идейный спор с Майклом, грустно вздохнул, и ответил честно:

– Хотел бы, конечно. Даже пробовал. Но не получается. Для того, чтобы этим заниматься, нужно время. Например, если пишешь роман, то нужно на этом сконцентрироваться, и отбросить все остальное. А у меня много работы.

– Знаете, я хотел бы предложить Вам отличный вариант! У меня есть клиент. Он скорее из Вашей сферы – из организации мероприятий. Даже, я бы сказал, театральных действий. Он ранее сам все придумывал, но сейчас он, как бы это сказать… в творческом кризисе. Ему нужен текст, понимаете? Мощный, первоклассный, текст, который бы он мог взять в проработку.

– В проработку чего? Для чего ему нужен текст? Для какого формата?

– Он личность очень разносторонняя, и поверьте, формат он как-нибудь придумает сам.

Конечно, Андрей привык к такого рода ТЗ от заказчиков, которые в большинстве случаев формулировали свои пожелания примерно так: нам нужен какой-то проект, аудитория – мужчины и женщины, возраст – от двадцати до семидесяти лет, нужен непринужденный отдых, при этом, конечно, командообразование, а в финале развлекательная программа в формате банкета или фуршета – на Ваше усмотрение. Но тут, очевидно, речь шла о каком-то конкретном проекте, поэтому Андрей все же задал вопрос:

– Но ведь нужно понимать под что ты пишешь. Нужно понимать формат.

– Считайте, что формат – это массовое шоу, кино, а также мощная, как Вы это называете, тизерная кампания.

– Что значит «считайте»? Нужно написать сценарий кино, шоу и тизерной кампании?

Майкла словно бы начала раздражать эта странная непонятливость Андрея, и он ответил так, будто заранее разочаровался в собеседнике:

– Напишите роман. Вы же говорили о романе, кажется. Напишите роман. Моему клиенту нужна идея.

Раздраженность Майкла передалась Андрею:

– Если нужна идея, то давайте я напишу идею. Зачем роман?

– Вы это потом сами поймете. Когда напишите роман.

– Давайте я все же для начала напишу синопсис. А если клиенту понравится, то уже разовью его в роман.

– Тут есть некоторая сложность. Дело в том, что у хорошего романа не может быть никакого синопсиса.

– Это почему, позвольте поинтересоваться? – с раздражением спросил Андрей, подражая несколько старомодной манере собеседника.

– Потому что часть текста пишет сам роман, а стало быть Вы полностью не владеете его замыслом.

– Послушайте, если Вы такой умный, да и еще и сценарист, то почему бы Вам самому не написать?

Майкл странным образом вдруг сменил раздражение на крайнюю степень доброжелательности:

– Понимаете, мне нельзя такое писать.

– Почему?

– Я однажды написал текст, в котором выразил определенные мысли. То, что хочет клиент, вступает с этим текстом в сильное противоречие. И получается, что, написав тот текст, я поставил себя в ситуацию, при которой новое задание выполнить уже не могу. В противном случае это означало бы, вроде как, аннулировать тот предыдущий текст. А это, увы, уже невозможно.

То ли на Андрея так подействовал стресс от свершившегося ДТП, то ли Майкл специально пудрил ему мозги, но креативный директор не понял ничего, и, признаться, даже не хотел в этом разбираться.

– Знаете, это какая-то история непонятная. Ничего не понятно. О чем хочет текст Ваш клиент?

– Извините, я, вероятно, как-то неясно выражаюсь, но на самом деле бриф очень простой. Моего клиента интересует будущее человечества. Что станет с людьми в будущем – вот, что его интересует.

– Ну, это очень конкретный и понятный бриф, – с лиронией отметил Андрей.

– Вы, видимо, меня, действительно, не понимаете, – Майкл снова сменил приветливый тон, но теперь уже на мрачный гипнотический медленный речетатив.

Он понизил голос, и словно впав в транс, наклонился к Андрею и, пристально глядя на левое зеркало заднего вида, как бы по секрету отчитывая младшего, пока никто не видит, проговорил:

– Моему клиенту нужен роман о будущем человечества, который бы он впоследствии превратил в массовое явление культуры в различных ее жанрах. И у Вас есть ровно тридцать секунд, чтобы ответить, беретесь Вы или нет. Потому что полицейская машина уже стоит за нами и ждет. В случае, если Вы согласитесь, я возьму на себя все расходы по ремонту наших авто. Если нет, то ремонт влетит Вам в круглую сумму. Так вот. Будете ли Вы писать роман?

– Да, – подчинился Андрей, не то, чтобы, осознавая отсутствие других вариантов, а просто вот так – взял и подчинился.

Майкл подобрал костыли, захватил свои и Андрея документы, и поковылял к автомобилю ДПС. Некоторое время он провел на переднем сиденье рядом с инспектором, а вернувшись, предъявил Андрею постановление.

После всех обязательных полей, описывающих участников аварии, постановление содержало следующий текст:

УСТАНОВИЛ:

Следуя по ул. Олений вал, в строгом соответствии с пунктами правил посещения теннисных кортов «Сокольники» 1.12-1.14 от 12.07.11., предусматривающих отмену бронирования и отказ от тренера в случае опоздания более чем на 20 минут, водитель а\м Мерседес-Бенц госномер г013ре777 принял решение о сокращении времени следования в пункт назначения (теннисный корт «Сокольники») за счет кратковременного выезда на встречную полосу с целью достижения нужного левого поворота на Малый Олений пер. за счет быстрого объезда, создавшегося в силу форс-мажорных обстоятельств, дорожного затора, двигающегося с крайне низкой скоростью. Убедившись в полной безопасности предстоящего маневра, водитель а\м Мерседес-Бенц приступил к аккуратному объезду затора по встречной полосе. Важно отметить, что водитель а\м Мерседес-Бенц предпринял все возможные действия для сокращения риска маневра. А именно для уменьшения времени объезда, и как следствие, вероятности столкновения с идущими на встречу ТС разогнался до скорости более 120 км\ч. В силу объективного географического положения перекрестка и условий видимости из салона а\м Мерседес-Бенц водитель указанного а\м не имел никакой возможности узнать о перекрестке с переулком Колодезным, с которого левый поворот на ул. Олений Вал совершал а\м Порше м302мм777. Водитель а\м Порше м302мм777, убедившись, что его пропускают стоящие в заторе на ул. Олений Вал автомобили, принял решение о повороте, и не ожидавший наличия на встречной полосе а\м Мерседес-Бенц, столкнулся с ним.