Порой отряды сопровождали командиры, но лейтенант Ямамото всегда куда-то пропадал, и как заметил, всегда держался отстранённо от своих сослуживцев. Если при встрече лейтенанты всегда стремились завести между собой непринуждённый разговор, то Ямамото неизменно вежливо кланялся, извинялся за неудобство и быстро исчезал из поля зрения. Правда, похоже никому до него не было дела.

– Наша планета в опасности, безжалостный враг атакует человечество, Земля может быть уничтожена.

Долговязый лейтенант стоявший у стены, зевнул, да так, что я услышал как хрустнула его челюсть.

– Не сломал? – лениво поинтересовался второй офицер сидевший в пластиковом кресле.

– Не надейся, – отмахнулся тот, и потянулся. – Чёрт возьми, как у них мозги не плавятся от всего этого?

– Для того чтобы они плавились, нужно чтобы они у них были, – собеседник положил голову на руки, до такой степени ему надоело происходящее на голографическом экране. – Не забывай, это болванки с вложенными планами действий.

– Серьёзно? – долговязый с любопытством окинул плотный ряд неподвижных голов утопающих в тяжёлом полумраке. – Инструктора по секрету шепнули мне, что они в общем-то нормальные ребята.

– Уфф, – презрительно фыркнул лейтенант в кресле, – они просто привыкли к ним, не более.

– Но всё же, – не сдавался долговязый.

– У болванок не может быть отклонений, – назидательным тоном произнёс другой, – если таковы и появляются, то их сразу отправляют в утиль.

Долговязый на это нахмурился, кидая взгляд в зал – Ты говоришь как о металлоломе, а не…

– Живых людях? – с иронией в голосе перебил его визави. – Помнишь, что нам говорили в Академии? Не привыкайте к ним, это не люди, а дополнение к оружию.

– Дополнение из мяса, крови и костей, – задумчиво проговорил долговязый.

– Какое есть, – пожал плечами сидевший в кресле. – Чтобы воевать, нужна не только техника, но и тот кто ей управляет. Либо они, либо пришлось бы разблокировать гены не нескольким десяткам тысяч как в нашем случае, а миллионам. На что руководство Земли как ты понимаешь, никогда не пойдёт.

– Это да, – согласился с ним долговязый, немного помолчав, спросил. – А как к тебе относились?

Тот что сидел в кресле поднял на него взгляд, быть может в темноте и не было видно выражение его глаз, но вот звук усмешки оказался куда красноречивей.

– Думаешь, в моём случае отношение было лучше? Опасение, недоверие, и постоянно чувство, что все ожидают момента, когда ты кинешься на кого-нибудь и перегрызёшь глотку, тем самым, подтвердив их наихудшие предположения. Порой сожалел о том, что родился таким, и даже задумывался над тем, что как было бы замечательно быть как все, тихим, спокойным и не к чему не стремиться. Однако потом, по мере взросления замечал, насколько прекрасен наш мир, насколько красив и бесценен, а вот они не были в состоянии оценить это. Они жили как растения, когда те тянутся к солнцу, потому что оно есть, или к воде, потому что чувствуют её. Им невдомёк, что там, под облаками солнце всегда есть, надо лишь подняться выше них. И я хочу жить так, хочу подниматься выше облаков, а не довольствоваться тем, что мне дают.

– И единственная для нас возможность ощутить себя по настоящему живым, это отправиться на войну заполучив возможность умереть в бою с Безликими.

– Но всё же, это уже альтернатива, уже выбор, – оба лейтенанта понимающе улыбнулись друг другу.

А ещё отметил про себя, что оказывается среди офицеров есть и женщины.

По ночам снился всё тот же сон, что я нахожусь на пляже залитым вечерним солнцем. Оно необычайно большое и яркое. Волны приятно шумят, дует тёплый ветер, иду по песку а рядом она. Девушка. Я постоянно пытаюсь разглядеть её лицо, но ничего не выходит. Всякий раз когда остаётся совсем чуть-чуть чтобы понять кто она, девушка звонко смеётся и сон исчезает. Я просыпаюсь.

***

И вот он, день прибытия. Лейтенант Ямамото едва сдерживал торжественное выражение лица, по нему было видно, как он хотел попасть на «Севастополь».

– Отрядам С, О, Х приготовится к отправке, – прозвучал голос в динамиках.

Уже битый час стояли в ангаре в боевой выкладке, в бронекостюмах, с вооружением ожидая десантный модуль. Вот открылся шлюз и мы прошли в транспортный корабль. Заревели двигатели, отправляя нас на базу. Посадка была мягкой. Когда двигатели затихли, в наушниках послышалось.

– Внимание, проверить системы жизнеобеспечения, открывается шлюз, выход в безвоздушное пространство.

Проверил систему, всё в норме. И точно также сделали несколько сотен моих собратьев. Неожиданно поймал себя на мысли, что у меня меняется отношения к ним. Ранее мне было безразлично кто я, и кто они. Знал, все мы одинаковы, и если одного из нас заменят, придёт точно такой же. А теперь мысленно обращаясь к ним, называл собратьями. Интересно, а кто-нибудь из них думает точно также как и я?

Заработали насосы, откачивая воздух, затем двери шлюза плавно распахнулись.

Отчего-то сердце сильно заколотилось, я хотел увидеть то, что за теми дверями.

– Вперёд.

Мы дружно, нога в ногу зашагали, выходя на поверхность, и вот нога ступила на каменистую поверхность, пройдя пару шагов, увидел их. Звёзды. Миллионы, нет миллиарды, нет такого числа, чтобы сосчитать их количество. Здесь, в космосе они не мигали, они сияли ровным прекрасным светом. Жёлтым, серебристым, красным. Я видел целую россыпь сверкающую драгоценным светом. Видел галактики, то как они медленно вращалась в вечном вальсе со времён сотворения мира. И чернота космоса не пугала, а придавала нужный оттенок всему этому великолепию.

– С-35 не сбивать строй, – на мониторе показалось раздосадованное лицо Ямамото, мою оплошность он воспринимал как личное оскорбление своему таланту командира.

– Есть, – полностью сосредоточился на продвижении вперёд, умудряясь оглядываться по сторонам.

База «Севастополь» располагалась на астероиде, точнее в астероиде. На пиках ретрансляторы, предназначающиеся для установки энергетического щита, если противник откроет огонь из плазменного или импульсного оружия. Энергетический щит может остановить и ракету, боеголовка рванёт, электрические частицы заставят детонатор сработать. Но против физического урона щит бесполезен, то есть если швырнуть камень, он спокойно пролетит через него. Стояли вышки, орудийные башни, грозно нацеленные в чёрный безмолвный космос. Сила притяжения в отличие от Земли мала, камушки вылетающие из-под наших ног на какое-то время зависали, и лишь затем медленно опускались вниз. Если же поднималась пыль, то она продолжала стоять на месте, никуда не двигаясь. Крейсер «Аврора» выглядел внушительно, даже на далёком расстоянии, но он казался ребёнком рядом с взрослым человеком по сравнению с тем монстром, что двигался среди астероидного пояса. Этот корабль вцепившись в астероид, буквально пожирал его, захватывая каменное тело вращающимися бурами, втягивая к себе в металлическую пасть. С другой стороны корабля вылетали отходы, измельчённый камень потоком изливался в космос так, чтобы обломки не шли в сторону базы. В этой звёздной системе практически не было планет. Лишь две планеты размером с Луну, они лениво кружились на своих орбитах. Зато всё буквально усеяно астероидами. А до самой звезды от базы две астрономических единиц. Поэтому звезда эта выглядела как яркая точка. И этот далёкий забытый самой Вселенной край считался передовой в войне с Безликими.

– Вот ради чего всё парни, – произнёс чужой голос и на моём мониторе показалась картинка с гигантом пожирающим астероид. – Ради этого всё и началось.

– Лейтенант де Голль не нарушайте эфир, – ревниво заметил Ямамото.

Де Голль рассмеялся и пропал. Наши ноги застучали по обшивки корабля, что скрыт в астероиде, по всей видимости, мы уже у в хода в базу. Так и есть, я видел как колонны направлялись в открытый шлюз. Когда прошли внутрь, мощная струя воздуха обдула нас, сметая мельчайшие пылинки. Мы попали в ярко освещённый ангар, где видимо постоянно кипела жизнь. Суетились люди, роботы передвигали грузы, маршировали катафракты, носились юркие машинки. Все заняты, несколько отрядов выстроили в ряд, на нас с любопытством поглядывали обитатели базы. Подкатила машина, на которой стоял полковник Маннергейм, рядом с ним ещё несколько человек.