– Да, и минусы тоже есть. Человечество стало более цивилизованным, но все же осталось рабовладельческим обществом.

– Если ты имеешь в виду более отсталые страны! – начал Влад возмущенно.

– Все страны, – отмахнулся Матвей, голос его был ровным, не таким, когда что-то стараются доказать. Он говорил просто, спокойно. Даже немного устало. Таким голосам старый умудренный опытом человек в пятисотый раз рассказывает ребенку что два плюс два четыре, – вот расскажи в чем заключается твоя свобода? – они выехали на центральную улицу, – к магазину или к дому?

– Я на светофоре выйду спасибо. Как в чем моя свобода, я живу как хочу, делаю что хочу.

– Расскажи мне как ты живешь? Как? Где? И что ты хочешь? – Он повернул на стрелку и немного проехав, остановился, прижавшись к бордюру – иди подумай, и в следующий раз расскажешь. Нам еще долго кататься вместе, – Он улыбнулся и протянул руку.

Влад немного ошарашенный этим разговором попрощался и вышел. Всю дорогу шел задумчиво и не спеша. В чем же его несвобода? В том, что всегда есть тот, кто главнее? Так это, по его мнению, очень даже надо. Нельзя много свободы, а то вернемся так к первобытнообщинному строю. Кто сильнее тот и прав, у того и еда, и женщины. Вспомнил как в детстве смотрел фильм. Его привлекло название: «Убить дракона». Очень хотелось посмотреть фильм про драконов и отважных рыцарей которые в конце концов его убьют. Но в итоге он был разочарован, хоть и досмотрел до конца. И вот сейчас через столько лет он о нем вспомнил и поразился сколько в нем было смысла, юмора и иронии. Теперь ясно почему в детстве он не смог его понять.

Еще на первом этаже было слышно, как у кого-то очень громко играет музыка.

А давай, как будто праздник –

В небо шарики-салюты.

Синий, белый, желтый, красный,

Брызги, капельки, минуты.

Падаю на ровном месте.

Зацепиться бы за воздух.

Там, где нолик – ставил крестик,

Там, где рано – ставил поздно…

По мере того как он поднимался, становилось понятно, что это из его квартиры. Влад попытался, но не смог унять растущее раздражение. Если соседи позвонят хозяйке, то ищи новую квартиру. А это не так просто. А к родителям переезжать он очень не хотел. Влад ускорил шаг и приготовил ключи. Они не понадобились, дверь была не заперта и даже чуть приоткрыта, не на много, но запах сигарет витал на площадке.

Напитки покрепче

Слова покороче-

Так проще, так легче

Стираются ночи.

Звонки без ответа,

Слова и улыбки.

Вчерашнее лето-

Смешная ошибка…

Он быстро прошел в комнату и убавил звук, крутнув регулятор музыкального центра. Повернулся ища глазами жену.

– Ну и кто там? – донеслось из спальни.

– Это я твоя внученька, принесла тебе пирожков. Попробуй какие вкусные, ой, внученька пока не хочу. У меня еще волк не переварился, – проговорил Влад, пройдя в спальню.

На столе стояла полная пепельница. Некоторые окурки не поместившись лежали рядом как кривые и раздавленные солдаты в кровавых потеках помады. Выпавшие из пепельницы не иначе как на быстром ходу. Почти пустая бутылка мартини, открытая банка оливок. Красиво жить не запретишь. Влад терпеть не мог ни оливки, ни маслины. Дома их не держали и покупали только для салатов и гостей. Инга была в белом коротеньком медицинском халате, выгодна подчеркивающим ее стройную фигуру, и черных чулках. Больше одежды на ней не наблюдалось. «Да больше и не требуется», – подумал Влад, любуясь супругой. Она кружилась посреди комнаты. Полы коротенького халаты приподнимались в такт, и на доли секунды открывали его взору упругую попку, сексуально подчеркнутую черными чулочками. В самом начале их отношений он любил, когда она одевалась медсестрой, и они до изнеможения занимались сексом в «кабинете», что включало в себя стол, стул и подоконник. Потом, после свадьбы, все игры потихоньку сошли на нет. И остался простой, без особых изысков, семейный секс. Почувствовав желание, Влад глухо зарычал. Инга сфокусировала на нем взгляд, улыбнулась и не прекращая танцевать приподняла халатик призывно покачав бедрами. Он рванул вперед, поднял ее за талию, усадил на подоконник и встав на колени впился губами между похотливо раздвинутых ног. Инга, подавшись вперед, застонала крепко прижимая его голову к себе…

– А что это за праздник такой? Мартини, Сигареты? Есть повод расслабиться? – спросил Влад, собирая на полу свою разбросанную одежду.

– Дорогой, ну не сердись, ты же вот тоже расслабился, и я немножко, – Инга и не думала одеваться, ходила по дому все в том же наряде. Подошла и прижалась к нему еще разгорячённым телом, прошептала, – ты же не будешь злиться что, я сняла с карточки чуть-чуть денежки?

Влад промолчал. Да, он был очень недоволен. Деньги откладывались с трудом, зарплата не такая и большая. Сейчас много не отложишь, но есть хорошее подспорье, не надо много тратить на еду. В школе можно было бесплатно пообедать, а то и позавтракать.

– Надо сходить в магазин, проговорил он скорее для себя, чем вслух. Подошел к шкафу достал карточку и переложил ее себе в бумажник. За спиной раздался звон разбитого стекла. Он обернулся, Инга рыдала.

– Ты меня еще на цепь посади. Я здесь кто? Рабыня? Ты целый день на работе, я сижу одна. Курить нельзя. Выпить нельзя. Секс, только когда хозяин захочет. Как же мне все надоело! – она схватила со стола пепельницу и швырнула ее в стену. Окурки разлетелись и улеглись, червяками, по всей комнате. Пепел мелким туманам опускался на них сверху.

– Инга! Ты не так все поняла, мне просто…, – Всё. Она не слышала, сделав какие-то свои выводы из его действий. Или просто нужен был повод для скандала. Скандал, как и секс также бывает нужен просто для подержания здоровья.

– Денег вечно нет, никуда не ходим. Ты бы меня еще к батарее приковал. Покормил раз в день. Трахал, когда захотелось. И одевать не надо. Как тебе экономия? – Инга переходила на ультразвук, глаза высохли, стали темными и злыми, губы дрожали.

Влад до этого пытавшийся вставить хотя-бы пару слов что бы объяснить, что дело не в том, что они живут бедно, и также живет большая часть населения страны. А в том, что он только устроился на официальную работу и еще не встал на ноги. Вот сейчас пойдет ежемесячный доход, хотя бы и в виде зарплат и будет легче. И все будет хорошо, все у них наладится. И будут деньги, и будет время сходить и погулять и в ресторан. Или съездить отдохнуть в отпуске. Хорошо, что школьный отпуск такой большой. И что он не понимает почему такая вдруг истерика. Он же просто собирался заехать в магазин купить мелочевки в командировку. Ну если не кривить душой, то он конечно не планировал потом возвращать карточку на место. Но это потом, а сейчас можно было бы на этом сыграть. Можно бы было, но уже поздно. Ингу уже не остановить, и он это прекрасно знал. В этом случае, был один испытанный вариант, оставить ее одну. Ей надо выспаться, протрезветь и завтра она будет еще и прощения просить. Вот тогда и можно будет добавить свои пять копеек, про карточку, про подготовку к командировке и ее безответственное поведение в трудный для их семьи период. Но это потом, а сейчас необходимо оставить ее в покое. Успокаивать бесполезно, это вызовет лишь новый припадок ярости и тогда одним разбитым бокалом и брошенной пепельницей он не обойдется. Оставив ее бушевать, он прошел в коридор и вынул с антресоли рюкзак. Начал скидывать в него документы, файлы с бланками для работы с семьями группы риска, ежедневник, пара ручек. Термос. Чай можно зайти купить, а залить перед выездом. Часов пять будет держать. Неплохо. Хотя, он вспомнил старый китайский термос родителей с зеркальной колбой. Там чай оставался горячим и через десять часов. Азиаты.

У тебя всё будет класс,

Будут ближе облака

Я хочу, как в первый раз,

И поэтому пока.

Ярко-желтые очки,

Два сердечка на брелке,

Развесёлые зрачки,

Я шагаю налегке…

Слышалась из динамиков вперемежку к мату и слезам Инги. Стараясь оставаться спокойным, хотя бы внешне, Влад продолжал собираться. Он переживал за свою жену и в душе был очень обеспокоен, это была не первая ее истерика. Первый раз, когда такое произошло они еще не были женаты. Тогда он попытался ее успокоить, обнять, посадить на колени, но наткнулся на чудовищное сопротивление и скандал. Позже, через несколько дней, когда все сгладилось Инга рассказала, что надо делать, когда у нее такое состояние. «Ничего, приеду, поговорим, – подумал Влад, – найду ей работу, будет меньше времени на всякую ерунду».