– что когда?

– ужин, – невозмутимо ответила Лиза, слегка прищурив глаза цвета свежей листвы на весенних деревьях.

– был же обед.

– ужин.

он был в легкой растерянности, ведь это был первый раз, когда девушка столь неприкрыто, как ему казалось, заявляла о своей заинтересованности в проведение с ним вечера. это было правдой лишь отчасти. отчасти правдой про первый раз. были случаи и до этого, но он никогда не замечал этого, не придавал значения. не задумывался о том, что может быт предметом внимания противоположного пола. он испытывал легкое чувство напряженности, отчего его ладони стали слегка влажными. он раздумывал недолго, буквально пару секунду, за которые в его голове пронеслись миллионы неосознанных мыслей, но выводы из которых были уже очевидными, что не стоило и вдаваться в раздумья. он ответил бы «сегодня», если не Даша, перед которой чувствовал обязанность. он ответил бы «тогда, когда придет время», если бы был глупее, чем являлся и пытался такой уклончивой формулировкой ее заинтересовать. назвал бы точный день, но не позже чем через неделю и не раньше послезавтра, если бы четко осознавал ее большую заинтересованность в нем, чем его заинтересованность в ней и хотел бы этим воспользоваться. но вместо этого сказал: «не знаю», чем заинтриговал ее еще больше. еще раз поблагодарил Лизу за вкусный обед, вымыл обе тарелки даже после того, как она настояла на том, что свою помоет сама. она сразу же покинула его и отправилась свою комнату рисовать эскизы, оставшиеся незавершенными со вчерашнего дня. она рисовала каждый день, прекрасно понимая, что лишь каждодневный труд поможет ей в совершенствовании ее техники. лишь так она сможет выработать свой уникальный стиль и добиться если не больших целей, которые ставила до приезда, то уж точно целей не меньших, чем будет вознаграждён любой труженик творческого поприща, не жалеющий своего времени и не расточающий его на те мимолетные увеселения, появляющиеся казалось бы непреодолимой преградой, а именно – социальные сети и проведение времени в бесцельном потреблении информации.

Максим зашел комнату и посмотрел в телефон: было два часа дня. он отправился в душ, побрился, уложил волосы, снова почистил зубы. в четыре часа вышел из дома и в ближайшем магазине купил пиво по акции. по дороге к Даше он не спешил. шел размеренно, прокручивая в голове что ей должен сказать по прибытии, хоть заготовленных фраз и не требовалось. но каждый раз он представлял, как она отреагирует на то или иное его слово. ни разу еще диалоги не совпадали, а он не мог понять от чего же, хотя причина тому очевидна, а от того еще более сокрыта от каждого: в том, что все люди разные. он вспомнил о ее предложении связать ей руки, что вновь пробудило в нем то самое чувство ревности к кому-то, с кем она впервые это попробовала и, очевидно, ей это понравилось. он не мог понять, опять же в силу своей малоопытности, что это не имеет никакого значения. тогда она была другой, тогда другим был и он. а то, что сейчас она будет с ним и хочет с ним разделить свои эмоции и поделиться чем-то для него еще неизведанным, ему и в голову не пришло. так он шел до того самого дома, где еще пару недель назад стоял в предвосхищении, а сейчас преисполненный мыслями о неопределенности относительно своих дальнейших отношений с Дашей и Лизой. он сново закурил, в этот раз наполняя свои легкие полной грудью дымом и воздухом. его грудная клетка вздымалась как бурдюк, наполняемый водой. он думал обо всем и ни о чем. решив, что такой силы запаха сигарет от него будет достаточно, он зашел внутрь.

– ты уже выздоровела? – спросил он с порога, обнимая Дашу.

– да, на следующий день мне стало намного лучше, – не соврав, ответила Даша.

больше, не обменявшись не словом, они прошли в комнату. Даша зажгла гирлянду, как она делала обычно, при каждом интимном моменте. ей нравилось, когда огни, подобно сверчкам на деревенских тропинках, медленно зажигаются и меркнут, уступая место другим, чтобы снова поменяться ролями в танце электрических огней. за окном было еще светло, но она закрыла плотные шторы, чтобы свет не проникал. Максим в этот момент захотел их открыть, чтобы почувствовать какого быть в помещении полном света, но не смел ее об этом просить. то ли от предвосхищения секса, ведь они всегда им занимались в приглушенно свете, либо в его полное отсутствие, то ли от убежденности, что не следует говорить хозяину жилья о своих предпочтениях, даже если это выглядит ни как указ, ни как недовольство, а самое обычное доведения до сведений, как это обычно и следует во время первых половых контактах новых партнеров. ведь так естественно говорить о том, что нравится, а что нет, используя слова, а не надеяться на понимание и чуткость партнера, которой наделены не все, а даже будучи наделенной ею оба, все равно могут неправильно все истолковать по тем же самым причинам: все люди разные. Максим, впервые тушуясь в комнате Даши (даже в первый раз он вел себя более уверенно), по неизвестной причине стоял сразу у входа и не знал, что делать. решил, что лучше будет сесть на кровать, что он и сделал. она предложила посмотреть фильм, с чем он охотно согласился, ведь нет ничего более незатейливого чем фильм в начале вечера, исход которого ясен обоим. он даже ненадолго задумался, что в прошлый раз поступил слишком настойчиво, и решил, что Даше так нравится больше. но иногда даже самым прямолинейным, к которым относилась Даша, нужен предлог. она даже не осознавала в полной мере, что сейчас он ей нужен больше, чем Максиму.

они начали целоваться почти сразу после начала фильма, но дальше поцелуя дело не зашло. только с третьей попытки, после середины, Даша сняла футболку с него и спускалась ниже. он раздел и ее. про наручники и ремень они так и не вспомнили, ведь дела до секса не дошло. Даше всегда нравилось ощущать как член парня от ее губ и языка становится твердым, как она заставляет парней издавать стоны, которые многие пытаются сдерживать. он кончил ей в рот, она все проглотила. он поцеловал ее в губы, они лежали рядом, обнявшись.

– ты не хочешь секса? – спросил он спустя недолгое время, когда почти отошел.

– не всегда, – ответила она, водя пальцами по его телу как и в прошлый раз. – это же тоже секс.

– да но…

– мне это тоже нравится, – честно ответила она. – и тебе было хорошо.

– но почему я не могу ласкать тебя? – спросил он в недоумении. от ласок в ее сторону Даша отказалась.

– мне это не нравится.

– это странно, – ответил он, не до конца веря ее словам.

– поверь, многим девушкам это не нравится.

– серьезно?

– да, вам – парням, проще. у нас все иначе.

– верю, но если тебе нравится…

– послушай, – перебила она его, – язык и член – разные вещи, но у тебя еще есть пальцы.

– так ты же…

– ты не предлагал, – снова прибила она его, – и не пытался. а теперь я уже совсем ничего не хочу. кстати я проголодалась. ты хочешь есть?

он был в растерянности и не до конца осознавал смысл того, что она ему сказала без всякой злобы, но столь прямые слова задели его. он не мог даже представить, что девушка может отказаться от удовольствия в ее сторону; а не мог по одной простой причине: все девушки разные, а раз он знал лишь одну, наслышан был о других, а в мыслях представлял третьих, то не мог и подумать о том, что Даша была с ним искренней. да и вообще ей хотелось больше той самой духовной близости, которой ей не хватало с любовниками. а в тот самый момент ее желание в такой близости было в самом простом: лежать до поздней ночи вместе, смотреть фильмы и глупые видео в интернете; лежа на боку, зажать его левую руку, которую он перекинет через нее, прижать к груди и, тихо вздохнув, безмятежно уснуть с легкой улыбкой на прекрасных девичьих устах. так они и закончился тот день.

– доброе утро, – сказал Максим, как только проснулся.

Даша сидела за столом и рисовала незаконченную ранее картину.

– давно не спишь?

– около часа. будешь завтракать?

– а что есть?