Но вот мы подплыли к тому участку берега, где было легче всего выбраться из воды. Ангел толкнул меня вперёд, и я понял смысл этого жеста – я должен был вылезти первым. К счастью, хотя бы это у меня удалось вполне неплохо, несмотря на усталость, шок и холод. Я весь дрожал, мои футболка, шорты и кроссовки промокли насквозь, всё было вымазано в грязи, но зато я наконец-то оказался в безопасности. Нет, я не отошёл от воды, правильнее сказать, что я отполз от неё примерно на полтора метра, неуклюже присел точно под деревом и даже опёрся спиной на его ствол, но кто бы мог подумать, что в следующее мгновение меня ждёт ещё больший шок. Я посмотрел на своего спасителя – это была девушка! Она последовала за мной, выбравшись из воды, и точно так же подползла к дереву и присела напротив меня максимально близко, так что наши согнутые ноги разделяли считанные сантиметры. Было очевидно, что она тоже делала это из последних сил, она тяжело дышала и не могла ничего сказать. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга обезумевшими глазами и пытались отдышаться.

Но я молчал не только потому, что мне было тяжело дышать и я не знал, что сказать, но ещё и потому, что я продолжал увлечённо осматривать своего ангела-спасителя. Прежде всего мой взгляд привлекло её летнее белое платье, которое, естественно, тоже промокло насквозь, давая возможность оценить каждый изгиб её тела, при этом не демонстрируя ничего лишнего. Оно было весьма простеньким, но всё равно красивым – слишком хорошим для того, чтобы называться «деревенским», и недостаточно хорошим, чтобы называться «городским модным платьем», не слишком открытым, но и не слишком закрытым, не слишком длинным, но и не слишком коротким, примерно до колен. На её ногах были самые обыкновенные босоножки, примечательные только тем, что они каким-то чудом не покинули свою хозяйку во время этого заплыва. Её нельзя было назвать безумно красивой, в ней не было ни одной черты, которая сразу бросалась бы в глаза и при мысли о которой любой мужчина воскликнул бы: «Красавица!» В компании настоящих красоток она бы обязательно затерялась и мало кто обратил бы на неё внимание. Но при этом в ней не было ничего отталкивающего, ничего безобразного – вы могли смотреть на неё долго, спокойно, вдумчиво, не испытывая никаких грандиозных эмоций, но при этом тихо наслаждаясь изысканной простотой и правильностью каждой линии, каждой черты. Про неё можно было бы сказать – всё гениальное просто! Она была худой, возможно, даже слишком, загар на её коже был едва заметен, её движения не обладали особым изяществом, у неё не было модельной походки, её жесты не бросались в глаза. Она была заметно ниже меня, совсем малышкой, и, глядя на неё, никто бы не поверил в то, что она смогла вытащить меня из воды, что у неё может хватить сил для подобного, даже если она умеет хорошо плавать. Если возвращаться к «гениальной простоте», то прежде всего это относилось к её лицу. Более-менее заметны были лишь её очень красивые губы, а всё остальное не представляло собой ничего экстраординарного.

Её тёмные волосы были аккуратно заплетены и украшали голову своеобразным узором, описать который я никак не смогу, но, несмотря на то, что в таком состоянии они не достигали даже уровня шеи, было очевидно, что их реальная длина весьма большая, вполне возможно, до самого пояса. В этой причёске тоже не было ничего сверхъестественно, она была весьма простой, но и она была по-своему красивой. В общем, я не буду пытаться создавать интригу и сразу признаюсь, что она мне очень сильно понравилась с первой же минуты – о подобной встрече посреди леса можно было только мечтать, и тяжело было поверить в её реальность. Этому чувству, конечно же, способствовали и удивительные обстоятельства, которые свели нас вместе. В эти минуты я прекрасно понимал, почему девушки моментально, рефлекторно, практически инстинктивно влюбляются в своих спасителей. Правда, я оказался в весьма забавной ситуации, ведь это девушка спасла меня, а не наоборот! Ещё забавнее мне стало после того, как я нашёл объяснение тому лесному призраку – это её белое платье мелькало у меня перед глазами, и значит, это именно она преследовала меня. Я не сомневался в этом ни секунды, оставалось только узнать, с какой целью она делала это.

Мы были ровесниками. Очевидно, что ей тоже было семнадцать, плюс-минус один год. В те мгновения я, конечно же, ещё не знал этого, но забегая вперёд, я могу сказать, что большую часть времени её голос был спокойным, без всяких раздражающих оттенков. Она говорила тихо и размеренно. Не было сомнений, что в больших компаниях она никогда не брала на себя инициативу и говорила мало. Она редко смеялась и делала это на удивление тихо, особенно для девушки, что, лично для меня, безусловно, является положительным качеством. Это был тот самый случай, когда тебе начинает нравиться абсолютно всё в человеке, к которому у тебя пробуждается очевидная симпатия, и даже её голос кажется тебе совершенно идеальным, не таким как у остальных, и потому ты готов наслаждаться им бесконечно долго, не отводя взгляд от её прекрасного лица, которое лучше всего выражало её спокойствие, сдержанность и вдумчивость. Правда, всё это не относилось к данной минуте и началу нашего первого разговора. В тот момент её взгляд был осуждающим, а выражение лица пугающе свирепым. И я в прямом смысле боялся что-то говорить, глядя на неё. Казалось, что она была так зла на меня, что готова утопить после того, как сама же спасла. Но вот, наконец, на её лице появилась едва заметная улыбка и тоном, выражающим бесконечное негодование и обиду, она громко спросила у меня:

– Зачем ты побежал по этому чёртовому берегу?!

– За листом, – машинально ответил я, пока что ещё не свыкнувшись с мыслью о том, что всё это реально, что я не умер и не сплю.

– За листом? Зачем тебе понадобилось бежать за обычным древесным листом?! – И она громко засмеялась, из-за чего мне стало обидно и неловко.

– Нет, это был мой лист бумаги! Он вылетел у меня из рук. Вот я и побежал за ним, потому что боялся, что он улетит в реку! – раздражённо ответил я, уже готовясь наброситься с кулаками на свою спасительницу.

– И ради этого листа ты готов был рисковать своей жизнью?! Или ты забыл о том, что не умеешь плавать? Что было на том листе? – Она продолжала смеяться, и её голос становился всё более восторженным.

– Рифмы, – каким-то виноватым тоном ответил я, после чего она засмеялась ещё громче и не могла справиться со своим безумным восторгом секунд десять, а я по-прежнему не мог справиться со своим шоком. «Меня спасла красивая девчонка, с которой я говорю прямо в этот момент – это просто невозможно!», – думал я, а она тем временем приготовилась продолжить эту увлекательную беседу на живописном речном берегу. Казалось, что она была даже слишком весёлой для подобной ситуации.

– Да ладно! Это называется: «А на что ты готов ради искусства?!» По-моему, это была бы весьма нелепая смерть. Рифмы-то хотя бы хорошие были?

– Нормальные. А можно теперь наконец-то и я задам хоть один вопрос?

– Ну давай.

– Ты кто? – И теперь улыбка появилась на моём лице.

– Отличный вопрос! В каком смысле «ты кто»? Ты бы лучше подумал о своей мокрой одежде! Тебе же неудобно в ней. Да и вся деревня будет смеяться, когда ты пройдёшь в своём плавательном костюме! Ты бы не хотел снять её для того, чтобы спокойно высушить на солнце?

– Нет, спасибо, не хотел бы.

– Ну как знаешь.

Она сделала многозначительную паузу, которой я решил воспользоваться и задал очень хороший вопрос:

– А если бы я согласился снять свою мокрую одежду, то ты бы последовала моему примеру? Ведь твоя одежда тоже мокрая.

Она выразительно посмотрела на меня, взяла мхатовскую паузу, загадочно улыбаясь и изображая глубокую задумчивость, и максимально серьёзным тоном ответила:

– Возможно.

И в следующий момент мы оба разразились безумным смехом, после которого долго не могли прийти в себя. Мы уже были лучшими друзьями, хотя не знали имён друг друга, просто потрясающе! Но всё же продолжение этого забавного диалога было неизбежно: