Тишина взорвалась издевательским хохотом. Кто-то швырнул в решётку лифта смятую пивную банку, и та с грохотом отскочила на пол. Адам не шелохнулся, только чёрные губы дрогнули в презрительной гримасе.

- Рад снова видеть тебя, дружище, – продолжал Фенрир, ухмыляясь так, что были видны все зубы. Они были длинные и жёлтые. Правый верхний резец сверху донизу прошила трещина. – А ты меня – рад? В Стантон-Лонг ты очень хотел поговорить со мной. Что, уже передумал?

Адам ничего не ответил. Фенрир повернулся к Ремусу:

- А вот и ты, мой славный мальчик. Скучал? Я – безумно, – он шутливо клацнул зубами. – Твой папа ещё не рассказал тебе правду?

- Рассказал, – с ненавистью отозвался Ремус. – И знаешь что? Он был прав. Ты – безумная злобная тварь, и лучше бы ты сдох!

- Ах ты, паршивец, – протянул Сивый. Улыбка стала угрожающей, глаза злобно сверкнули. – Знаешь, что я могу сделать с тобой за такие слова? Уверен, не знаешь. Даже представить не можешь.

- Хватит болтать, – перебил его Адам. – Чего ты хочешь?

- Чего я хочу? – переспросил Сивый. – Ты у меня как кость в горле, Адам. Ты и этот мерзавец Гвилт. Скольких моих ребят вы убили и покалечили за эти двадцать лет? Скольких похитили? Сколько всего у меня отняли? И из-за чего? Из-за самки! Как будто ты не мог найти другую!

Он подошёл вплотную к решётке, Адам шагнул ему навстречу, и вот оба непримиримых врага стояли лицом к лицу.

- Чего я хочу? Я хочу, чтобы вас не было. Вы стали слишком старыми. Ваше время вышло. Я убью тебя, Адам. Я убью Гвилта. Я заберу моего сына. И возьму вещь Тёмного Лорда. Он отдал бы её мне, если бы не Гвилт. Я всегда преданно служил Тёмному Лорду, и я заслужил больше доверия!

- Тёмный Лорд умер! – прорычал ему в лицо Адам. – Ты продержался так долго лишь потому, что был ему полезен. Это твоё время вышло, Фенрир. Авроры найдут тебя, и в этот раз тебе не удастся отвертеться от Азкабана. Если только тебя не прикончат, как бешеную шавку!

Оборотни заволновались, зашумели.

- Что ты его слушаешь, Фенрир? – выкрикнул один из них – тощий, изжелта-смуглый, с косматыми волосами. – Давай убьём его! Убьём обоих!

- Заткнись, Бёрдок! – рявкнул Сивый.

- Дай их нам, Фенрир! Дай их нам! – вразнобой завопили оборотни. Снова поднялся шум.

- МОЛЧАТЬ!!! – проревел Фенрир. Его голос громовым раскатом прокатился по комнате, и все тут же притихли. В наступившей тишине Адам негромко рассмеялся.

- Ладно, – проговорил он, глядя в перекошенное от злости лицо Фенрира, – повеселились и хватит. Я понял, что ты хочешь моей смерти. Я хочу того же. Но я хочу умереть, как волк, а не как овца. Выпусти меня из клетки, и сразимся. Без магии. Без оружия. Только ты и я. Решим всё здесь и сейчас.

Фенрир отступил на шаг, склонил голову набок, окидывая Адама оценивающим взглядом:

- Продолжай.

- Если будешь драться честно, я сохраню тебе жизнь. Обещаю, что мы с Грегором не будем преследовать тебя. Собирай свою свору и убирайся из Британии. Навсегда. Если ты победишь, то можешь меня убить.

- Только тебя? – ухмыльнулся Фенрир.

- Мальчишку ты отпустишь, – сквозь зубы ответил Адам. – Он бесполезен для тебя. Он даже не умеет контролировать своего волка.

- Так не пойдёт. Какая мне выгода, если я при любом исходе останусь без заложников?

- Такая, что если я проиграю, кто-то должен будет рассказать Грегору о моей смерти. И лучше, если это будет Ремус. Потому что если ты отправишь кого-то из своих псов, Грегор его убьёт.

- Я всегда могу обратить кого-то ещё, – ухмыльнулся Фенрир. – Не нравятся мне твои условия, Адам. Вот мои: драться будем насмерть. Грегор будет очень не рад, когда узнает, что ты попал в плен, так что оправдаться ты сможешь, только если убьёшь меня. А если умрёшь сам, то я отпущу мальчишку. Но только в том случае, если ты будешь хорошо драться, не дашь мне скучать. Открой дверь, Майк.

Толстый оборотень в рваной майке подошёл к двери лифта и завозился с замком. Ремус повернулся к Адаму. Тот не смотрел на него.

- Адам… Адам, нет!

Железная дверь распахнулась. Адам вышел из лифта, не обернувшись. Ремус протянул руки, пытаясь схватить его за плащ, но вместо этого схватился за ржавую решётку – дверь снова захлопнулась, и Майк, гадко улыбаясь, повесил на неё замок.

- Стойте! – закричал Ремус. – Сивый! Эй, Сивый! Если хочешь драться с ним – дерись и со мной тоже!

- Мы уже договорились, – ухмыльнулся Сивый. – Заткнись, щенок, и наслаждайся зрелищем.

- Это я сдал тебя! – крикнул Ремус, и его голос дрогнул – он надеялся, что от гнева, а не от отчаяния.

Фенрир остановился и медленно обернулся. Обернулся и Адам. В его чёрных глазах не было злости – только удивление.

- Я сдал тебя Министерству, – отчётливо сказал Ремус, глядя на Фенрира сквозь решётку. – Я узнал о том, что Гвилт готовится напасть на тебя в Стантон-Лонг. И я сообщил об этом Дамблдору, а он прислал авроров. Джим Хейвуд в тюрьме из-за меня. Я хочу, чтобы ты знал это, – он ненадолго замолчал, прежде чем договорить: – потому что сейчас ты умрёшь.

Фенрир злобно оскалился, и Ремус понял, что разозлил его. Теперь ему оставалось лишь надеяться, что Сивый потеряет свой кураж, забудет об осторожности и не сможет драться как следует. Губы Адама дрогнули в улыбке, но тут же снова сжались в твёрдую линию.

- Начинаем, – бросил Фенрир.

Оборотни расступились, образовав полукруг. Раздался внезапный удар – кто-то стукнул куском арматуры по трубе. Часть оборотней, схватив железные прутья, забарабанили по стенам, полу, трубам в едином угрожающем ритме. Ремус невольно вздрогнул, когда Адам снял кожаный плащ и рубашку – могучая грудь и широкая спина оборотня были безжалостно исчерчены старыми шрамами. Фенрир небрежно, явно рисуясь, стянул через голову футболку и отшвырнул её в сторону. Оборотни восторженно взревели, когда он вскинул вверх руки, демонстрируя бицепсы, хотя, на взгляд Ремуса, по сравнению с Адамом Фенрир был слишком жилистым и не особенно высоким.

Оставшись только в штанах и ботинках, противники ненадолго замерли, глядя друг на друга. Потом начали медленно двигаться по кругу. Первым ударил Адам – легко, сплеча, но Фенрир покачнулся от этого удара. Сердце Ремуса радостно встрепенулось, и тут же упало: Фенрир сильно ударил Адама по рёбрам, заставив врага глухо вздохнуть от боли. Они отступили друг от друга, немного покружили, и потом снова набросились, с большей яростью.

Ремус много раз видел, как дрались Сириус и Джеймс. На первом-втором курсах они постоянно это делали: слово за слово, и вот уже они сцепились, как щенки, а через минуту смеются, как ни в чём не бывало. Он видел, как на старших курсах Джеймс дрался со Снейпом – яростно и неумело. Как дрались Финн и Лосось – жестоко и грязно. Но бой Фенрира и Адама был гораздо более жестоким, чем всё, что он видел раньше. От ударов по корпусу, жёстких, но точных, противники быстро перешли к более грубым приёмам – ударам в лицо, ноги, живот. Улучив момент, Фенрир быстрым движением пнул Адама в голень, но тяжёлый ботинок смягчил удар. Адам отомстил ему за это, ударив в лицо; огромный кулак рассёк левую бровь Фенрира, в считанные секунды она распухла и кровавой бороздой нависла над глазом. Оборотни, обступившие поле боя, оглушительно шумели, били палками по стенам, злобно рычали на Адама и торжествующе вопили каждый раз, когда кулак Фенрира достигал своей цели. Этот шум мог привести в ярость кого угодно. Но Адам и Фенрир, казалось, ничего не слышали. Как влюблённые растворяются в своей любви, эти двое растворились в своей ненависти. Им не нужен был никакой шум, чтобы с каждой секундой всё сильнее впадать в ярость.

Схватив Фенрира за волосы и плечо, Адам согнул его и с ужасным криком ударил коленом в живот, потом отшвырнул. Фенрир рухнул на пол, но тут же вскочил, оттолкнувшись ладонями от пола, оставив кровавые отпечатки. Он набросился на Адама, обхватил руками его голову и вцепился зубами в ухо. Взревев от боли, Адам сбросил его с себя; Фенрир упал навзничь, Адам навалился на него и начал бить по лицу. Его левое ухо было наполовину оторвано, кровь лилась по шее ручьём. Раз за разом он обрушивал кулак на лицо Фенрира; костяшки уже покрылись блестящей кровью. Ремус прислушался и не поверил своим ушам: Фенрир смеялся!