– Ты не далека от истины. Девушка пару недель назад впала в кому, так что, действительно, ничего вокруг не осознавала. Её отец сообщил своей жене, которая всё это время была рядом с дочерью, что появилось некое новое экспериментальное лечение, но дочь нужно перевезти домой. Сама понимаешь, в подобной ситуации родители хватаются за соломинку. Но когда семья Бэйса прибыла домой – а организовать это было непросто, потребовалось время, – отца семейства там уже не было.

– Когда это произошло?

– В прошлый четверг. На следующий день после того, как мы разгромили головной офис и филиалы организации с феерическим названием «Борцы с нечистью».

– Ой, не напоминай! – рассмеялась я. – Более идиотского названия и придумать сложно.

– Да уж, – ухмыльнулся Фрэнк. – Даже сам Джон Смит это признал.

Мы ещё какое-то время похихикали, потом я снова посерьёзнела.

– Значит, они с такими сложностями приехали домой, а там никого? Хорошо, что девушка ничего не узнала, но каково её маме! Этот... папаша, хотя бы объяснил ей, в чём дело?

– Нет, конечно. Он забился в свою норку и сидел там, не шевелясь, опасаясь, что его смогут вычислить по телефонному звонку. Он себя спасал, до семьи ему в тот момент дела не было.

– Кошмар просто, – вздохнула я. – Не представляю, что в тот момент пережила бедная мать. Получить надежду на спасение своего ребёнка – и тут же её потерять. Но, погоди, ты сказал, что девушке стало лучше? Разве такое возможно?

– Иногда возможно. Видишь ли, как только семья Бэйса приехала домой, к ним тут же пришёл представитель некоей фармацевтической компании. Он очень удивился, что Бэйс не ввёл свою жену в курс дела, и любезно объяснил ей всё сам. Дело в том, что эта компания как раз разработала новое экспериментальное лекарство, прекрасно зарекомендовавшее себя во время опытов на животных, но на людях ещё не испытанное. Разрешение на подобное испытание порой приходится ждать годами, поэтому был проведён поиск добровольцев, согласных стать подопытными неофициально, а точнее – тайно. Бэйс предложил для этой программы свою дочь, и этот самый представитель привёз с собой лекарство и был готов начать лечение немедленно, если, конечно, мать девушки не будет против, согласится держать всё в тайне и подпишет документ о неразглашении.

– И она согласилась, – кивнула я, уже догадавшись, что же за волшебное экспериментальное лекарство привёз этот «представитель» таинственной фармацевтической компании.

– Разумеется, она согласилась. Чем она рисковала? Её дочери оставалось жить буквально считанные дни. А так – даже призрачный шанс лучше, чем ничего. В общем, девушке стали трижды в день ставить капельницу с эти таинственным «лекарством», и в прошлое воскресенье она вышла из комы.

– В прошлое воскресенье? Как символично.

– Да, буквально на полчаса позже тебя. А вчерашняя томография показала, что опухоль уменьшилась более чем в половину. Девушка уже встаёт с постели, правда ненадолго, мышцы пока слабые после долгого лежания, разговаривает, причём вполне адекватно, с аппетитом ест. Головные боли исчезли – а ведь до этого не отпускали бедняжку многие месяцы. В общем, ещё неделька такого лечения – и от болезни не останется и следа.

– Я так рада за неё, – я шмыгнула носом, и поняла, что плачу. После всего увиденного и услышанного сегодня, это известие было подобно бальзаму на мои напряжённые нервы. Фрэнк ласково смахнул слезинки с моих щёк, и я широко улыбнулась ему. – И кому же пришло в голову это сделать?

– Отец предложил, а мой внучатый племянник Патрик всё сделал.

– Это он сыграл роль «представителя фармацевтической компании»?

– Да. Он оказался в нужное время в нужном месте, к тому же в как раз был свободен, так что когда отец предложил помочь девушке – он вызвался сделать это.

– А я о ней совсем забыла. Вспомнила только сейчас, когда про неё упомянули в связи с Кайлом. А Дэн не забыл.

– У тебя в тот момент голова была занята несколько иным, ты столько всего пережила буквально за сутки – другому на целую жизнь хватило бы приключений. Я ведь тоже забыл про неё. А отец привык всё держать под контролем. И чувствовал вину перед ней – мы ведь планировали лишить её отца. Хорошо, что ваш Эндрю так быстро его вычислил – план созрел моментально и был тут же приведён в исполнение. Результат налицо.

– Мне определённо полегчало. Вся эта ситуация… Суд, приговор. Это всё-таки давило, и сильно. Они заслужили, это справедливо. Но всё равно… Давило. Чувство такое… Сложно объяснить. А вот сейчас мне гораздо легче.

– Это нормально, – Фрэнк обнял меня крепче и прижался губами к моей макушке, слегка меня покачивая. – Я бы предпочёл, чтобы вы, девочки, вообще всего этого не видели, не знали. Хотел бы уберечь вас от всей этой грязи. Только вы бы сами не согласились.

– Да. Теперь, когда точка в этом деле поставлена, мы можем двигаться дальше. Эта страница перевёрнута, открыта новая. Только Эбби жалко, вновь все эти воспоминания… Она столько пережила, мой ожог рядом с её страданиями вообще ничто. Неудивительно, что она не выдержала.

– Не переживай за Эбби, Ричард её утешил. Его метод был очень действенным, и сейчас она и думать забыла о своих переживаниях.

– Откуда ты знаешь? – я, на всякий случай просканировала окрестности, но услышала лишь два дыхания и сердцебиения, раздающиеся из дома, да звуки природы вокруг нас. – Ты не можешь их слышать, они ушли достаточно далеко.

– Обращённые гаргульи слышат в несколько раз острее, – хитро улыбнулся мне Фрэнк.

– Ты не обращался с того момента, как мы подлетели к этому дому, а Ричард с Эбби ушли позже.

– Да, но отец обратился уже после их ухода. А у меня прямой доступ к его мыслям.

– Я к этому когда-нибудь привыкну?! Эта ваша телепатия – что-то настолько невероятное…

– Привыкнешь, Солнышко. У нас впереди вечность, не забывай. А сейчас – не хочешь взглянуть на наше жилище на ближайшие несколько дней?

– Хочу, – улыбнулась я. Но, когда мы уже подошли к дверям, притормозила. – Даже и не знаю, смогу ли тут находиться. Здесь же жил ОН. Здесь его вещи, его запах. Может, лучше соорудим какой-нибудь шалаш? Опыт жизни на природе у нас есть.

– Можно и шалаш, – согласился Фрэнк. – Или можем поселиться в палатке Лоуренса и Эйдена. Но ты знаешь, чем занимались Саймон и Майкл, пока мы допрашивали этого ненормального?

– Чем? – тут же заинтересовалась я. Когда троица исчезла, мне на минутку стало любопытно – куда? Но последующие события заставили переключиться на другое, да и с Эндрю вскоре стало всё ясно. Я решила, что у гаргулий тоже была некая миссия, но не задумывалась – какая. Теперь я могла это узнать.

– Они вычистили этот дом от присутствия Смита. Буквально. Выкинули все его личные вещи, одежду, постельное белье, матрац с его кровати, даже кое-что из мебели. Закопали в лесу за домом. И сделали влажную уборку. Так что никаких следов присутствия Смита в доме не осталось, благо находился он здесь всего несколько дней и не успел особо обжиться. Собственно, он вообще появился здесь впервые, остров купил недавно, заочно, в качестве убежища на случай, вроде теперешнего. И всё, что он привёз с собой – это чемодан с одеждой, ноутбук и кошку. Поэтому смело заходи внутрь, следов пребывания здесь Смита не осталось вообще, разве что кошачьи миски и корм, это ребята трогать не стали.

– И правильно, – кивнула я. – Надеюсь, Лулу вернётся, она всё же домашняя кошка. И то, что других воспоминаний о Гаде тут не осталось – просто замечательно. Твои родственники молодцы, спасибо им.

– Я им передам, – усмехнулся Фрэнк. – Так ты зовёшь Смита гадом?

– Мне кажется, он не достоин человеческого имени, – я дёрнула плечом. – Просто назвала так мысленно, и вроде как подошло.

– Ну и правильно, гад, он и есть гад, – кивнул Фрэнк. – Пошли?

– Ой, там же Гейб и Рэнди. А вдруг мы им помешаем?

– Ах, Солнышко! – тихонько посмеиваясь, покачал головой Фрэнк. – Суперспособности-то ты обрела, а вот пользоваться ими пока толком не научилась. Ты же их слышишь, чем, по-твоему, они сейчас занимаются.