- О, конечно, ты думаешь, что я - это она; но это не так. Я намного лучше. Она, по сравнению со мной, надоедливая старушка. Я понравлюсь тебе гораздо больше.

   Кэрролл был слишком смущен, чтобы что-то сказать, но он был врачом, и не мог не задуматься о причине такой странной метаморфозы. Естественно, он подумал о гипнозе, и тут же сообразил, что Элис с удивительной быстротой погрузилась в гипнотическое состояние, едва взглянув на блестящую точку на стене дома напротив. Каков может быть результат или что означают произнесенные ею слова, он не мог даже предположить.

   - Не смотри на меня так, - продолжала девушка. - Меня зовут Дженни.

   - О, - смущенно повторил он. - Вы - Дженни?

   - Да, я - Дженни, и я стою шестерых таких глупых Элис, как та, с какой ты помолвлен.

   Он легонько взял ее за плечи и посмотрел на нее, стараясь успокоиться, а также надеясь увидеть что-то, что поможет ему разобраться с ситуацией. Ее глаза необыкновенно сияли и, казалось, светились лукавством, совершенно не характерным для Элис. Щеки раскраснелись, но не болезненным румянцем, а здоровым, усталость, так беспокоившая его, исчезла с ее лица. Когда он взглянул на нее, она дерзко вскинула голову.

   - Можешь смотреть на меня, сколько хочешь, - весело сказала она. - Мне это ничуть не неприятно. Тебе не кажется, что я выгляжу лучше, чем она?

   Он был убежден: Элис сама не понимает, что говорит, и невольно воскликнул:

   - Элис, не надо! Мне это не нравится!

   Она надула губки, ставшие еще краснее и полнее, чем он когда-либо видел, и скорчила забавную гримасу.

   - Говорю тебе, я не Элис. Поцелуй меня.

   За все долгое время их помолвки, Элис ни разу не просила его ни о чем подобном, и эта просьба задела его. Вместо того, чтобы ее исполнить, он опустил руки и отвернулся. Она пронзительно рассмеялась.

   - О, ты не хочешь меня поцеловать? Я считала вежливостью - делать то, что просит леди! Ну, если не сейчас, то когда-нибудь потом. Тебе наверняка захочется это сделать, когда ты узнаешь меня получше.

   Она отстранилась, но он схватил ее за руку.

   - Стой! - произнес он со всей решимостью, на какую только был способен. - Элис, очнись! Давай покончим с этими глупостями!

   На лице девушки появилось тревожное выражение, затем - умоляющее.

   - Не прогоняй меня! Все будет хорошо! Не проси ее вернуться!

   - Элис, - повторил он, крепко сжимая ее руку, - очнись!

   - Ты делаешь мне больно! - жалобно воскликнула она. - Очень больно! Я ухожу.

   Блеск исчез из ее глаз; неуловимые, почти неопределенные, изменения, казалось, произошли с ее фигурой, прежнее усталое выражение, подобно туману, вновь растеклось по ее лицу, - и вот уже хорошо знакомая Элис стояла перед ним, проводя рукой по глазам.

   - Что случилось? - испуганно спросила она. - Я упала в обморок?

   Он понимал, что это его взгляд, должно быть, встревожил ее, и отчаянно пытался говорить легко и непринужденно.

   - Думаю, ты была к этому близка, - ответил он как можно естественнее. - Но теперь все в порядке.

   В течение нескольких последующих дней ничего необычного не произошло. Кэрролл внимательно наблюдал за Элис и окунулся в литературу, посвященную гипнозу, какую только мог раздобыть. Он не был уверен, что после недели напряженного чтения этот вопрос стал для него яснее, чем был прежде, но он, по крайней мере, в полной мере ознакомился с набором терминов номенклатуры животного магнетизма. Он осторожно расспросил Эбби и узнал, что Элис иногда бормочет то, что старая служанка называла "заклинаниями, в то время когда становится сама не своя". Друг-специалист очень интересовался тем, что доктор Кэрролл мог рассказать ему об этом деле.

   - Очевидно, это подсознательное "я" прорывается наружу, - сказал он. - Я сталкивался с несколькими подобными случаями, но только с одним, когда пациент не был загипнотизирован кем-то другим.

   - Но что мне делать? - спросил Джордж. - Мне не нужны никакие подсознательные "я". Мне нужна девушка, которую я знаю.

   - Ей нужно поправить здоровье, - посоветовал друг. - Ты говоришь, у нее больше нет необходимости заботиться о бабушке. Ей нужен отдых. Это единственное, что я могу посоветовать. Она ведь на самом деле не больна?

   - Не знаю, как к этому относиться, - ответил Кэрролл. - Ее нельзя назвать здоровой, когда она "исчезает" так, как это случилось на днях. Говорю тебе, это было ужасно, просто ужасно!

   Шли дни, Джордж снова имел сверхъестественный опыт общения с Дженни. Элис рассматривала бабушкины вещи и, когда он окликнул ее, подошла к нему с ожерельем из стразов, скользивших у нее между пальцев.

   - Видишь, - обратилась она к нему в приподнятой манере, которую он слишком живо помнил, - разве оно не веселенькое? Я хотела надеть его, но я - в ее одежде, а она всегда одевается в унылые тона.

   Кэрролл испытал шок и попытался прийти в себя.

   - Конечно, ты одета подобающим образом, Элис, - сказал он. - Ведь прошло всего лишь полгода, как умерла твоя бабушка.

   Она скорчила веселую, насмешливую гримасу.

   - Не притворяйся, будто не знаешь, что я - Дженни, - произнесла она. - Я видела, ты узнал меня, как только услышал. Фи! Она вошла бы в комнату вот так.

   Она бросилась к двери, развернулась и приблизилась, опустив голову и полуприкрыв глаза.

   - Как поживаешь, дорогой? - приветствовала она его, так похоже изобразив голос Элис, что он невольно рассмеялся.