Клавдию заинтересовали книжные шкафы. Полки были забиты до самого потолка. Клавдия вытаскивала книги одну за другой. Чего здесь только не было: старые бухгалтерские книги, договора на аренду земли, инвентаря и лошадей, счета молочнику, мяснику и портным, альбомы по орнитологии, гербарии, книги по почвоведению, календари садовода – всё было аккуратно рассортировано и подшито. Клавдия открывала книгу за книгой и удивлялась, как можно было, например, хранить календарь садовода за 1820 год. Клавдия улыбнулась и вспомнила тётю Эльзу: та бы в момент распрощалась со всем ненужным. Её лозунг гласил: «У каждой вещи в доме должно быть своё место; если места для этой вещи нет, то и вещь не нужна». Чего стоил её многочисленный гардероб! Причём тётя каждый сезон его обновляла и лишнее отдавала подругам или в «Красный крест».

Клавдия полезла на самый верх. Множество папок со старыми счетами, гербарии садовых растений, альбомы по орнитологии – всё было пронумеровано и прошито. Можно было только удивляться, какой порядок царил во всех этих бесчисленных классификациях. Между одинаковыми альбомами с гербариями торчала толстая чёрная папка. Клавдия потянула за торчащий уголок. Сверху была одна единственная надпись «Эмиль». Клавдия открыла папку и перед ней оказались пачки старых писем, адресованных Эмилю Каролайту. Под ними лежали два закладных векселя. Как выходило из документов, дом Эмиля Каролайта был заложен некоему О. Тракко под 500 тысяч марок. В другом векселе был заложен один из садов близ Хеттлинга под 700 тысяч марок. Дата на обоих векселях стояла 1890 год с разницей в один месяц. Один вексель был подписан в мае, другой в июне. А ровно через год не стало самого Эмиля. При тусклом свете догорающей свечи Клавдия не могла ничего разобрать. Придется брать всю папку с собой. Конечно, совесть Клавдии говорила ей, что нельзя ничего брать из чужого дома. Но все хозяева умерли, и врядли будут искать эти письма. Тем более, если Анна-Лиза не забрала их при отъезде, значит они не представляли для семьи никакой ценности. На полке ниже лежали многочисленные чертежи и старые планы садов. Среди посеревших бумажек Клавдии попались на глаза две тетради, где уже сам Каролайт писал про фермерство и описывал свои эксперименты с птицами. Клавдия пролистала содержимое и поняла, что держит в руках дневники Каролайта. Тоже будет любопытно почитать. Недолго думая, Клавдия взяла и их.

Нужно было выбираться из этого старого дома, пока ничего не загорелось от пламени свечи. Клавдии казалось, что даже пыль в воздухе могла воспламениться, и мог начаться пожар. Пару раз горячий воск уже больно обжигал ей руки она чуть не выронила свечку из рук. Не хватало угореть тут со всеми этими письмами и закладными. Клавдия пробиралась назад в надежде не споткнуться и не упасть. В доме было темно. Свеча время от времени затухала, и Клавдии приходилось доставать зажигалку и поджигать фитиль заново. В погребе Клавдия попробовала поискать остатки своего телефона, но нашлись только экран и симкарта. Видимо аккумулятор улетел под стеллажи с вином, а осколки затерялись между камнями на полу. Их найти Клавдия так и не смогла.

Когда Клавдия вылезла из лаза, на улице была уже глухая ночь. Так как церковью не пользовались, то и в ночное время она не освещалась. Главный заезд в город был дальше, а этим пользовались редко. В основном велосипедисты или пастухи, когда гнали овец на дамбу. Ночь была ясная, пел сверчок. Время от времени раздавались крики совы-неясыти. Клавдия спрятала документы и письма в рюкзак и направилась к дамбе. Ночью в лесу была опасность угодить в яму, поэтому Клавдии приходилось изо всех сил крутить педали, чтобы не ввалиться в овраг.

Глава 7

На следующее утро у Клавдии была вечерняя смена, и Клавдия решила отправиться на поиски нового телефона. В окрестных магазинах в центре всё было не меньше 300 евро. Бюджет Клавдии же тянул только на сотню. Пришлось полдня обходить все магазины поблизости, блокировать старую карту и заводить новую. Клавдия никак не могла вспомнить название тарифа и согласилась на уговоры продавца. 30 евро в месяц теперь ежемесячно должны будут списываться с её счёта, вместо прежних 20 евро. Продавец-турок уговаривал, что лучше и дешевле связи нет ни у кого в Гамильтоне. Клавдия ничего в этом не понимала. Старая симка досталась ей с телефоном в комплекте. Клавдия подписала контракт и забрала новый телефон. Теперь можно ехать на работу.

Странности начались, когда Клавдия решила позвонить тёте Эльзе. Сначала связь оборвалась, потом на экране появилось сообщение «Вставьте сим-карту». Клавдия вытащила симку, протёрла её платком, вставила опять. Ничего не произошло. Клавдия потрясла телефон и тщетно. Ничего не поменялось: телефон показывал только время. Ничего не оставалось, как на следующий день после работы отправляться к продавцу – турку опять. Но офис оказался закрыт. Клавдия поспрашивала в соседних палатках, но все продавцы пожимали плечами. Клавдии ничего не оставалось, как отправиться восвояси. Уставшую и злую Клавдию не покидало чувство, что её обманули. Нужно же было поверить продавцу и подписать кабальный контракт на 30 евро в месяц! Теперь она потратит ещё день в банке, пока будет блокировать счёт и заполнять кучу бумаг. На выходе из метро ей пришлось зайти в дорогущий «Водафон» и оформила себе ещё одну симку с новым номером. На этот раз тариф оказался 20 евро против стоимости контракта в сто пятьдесят.

Клавдия включила телевизор и стала готовить ужин. Сегодня она уже никуда не пойдет, а будет смотреть «Повороты любви». Действие сериала проходило в прекрасном спа-отеле в горах. Главная героиня приехала в горную деревню, чтобы отдохнуть от города и встретила в отеле свою любовь. Молодой хозяин отеля сразу же влюбился в постоялицу, но он оказался женат. На протяжении всего сериала влюбленные то сходились, то расходились. Вся история разворачивалась на просторах Баварских Альп. Влюбленные на фоне заливных лугов и пасущихся бурёнок встречались случайно, объяснялись в чувствах и снова обстоятельства были сильнее их. Сериал шёл уже второй год, и Клавдия только удивлялась, что ещё могли выдумать сценаристы. Ну что ещё может произойти в маленькой деревне? Например, в такой деревне, как Хазельдорф.

Клавдия открыла папку с названием «Эмиль». Внутри лежали туго перетянутые пачки писем и закладные векселя. С векселями она разберётся позже. А вот письма действительно могли пролить свет на события тех лет. Все письма были поделены на три пачки. Клавдия взяла первую пачку и разрезала бечёвку. Открывая конверт за конвертом, Клавдия разглядывала корявые закорючки Эмиля. Это были письма молодого человека некой баронессе Катарине Плауш. В основном Эмиль писал в своих письмах молодой даме стихи и признания в любви. Клавдия погрузилась в чтение писем. Выходило, что Катарина и Эмиль познакомились на званном обеде у бургомистра Пиннеберга. Красота молодой Катарины очаровала Эмиля, и он ринулся ухаживать за красавицей. В основном он писал ей стихи, где сравнивал юную баронессу с цветами из его сада. Эмиль признавался в чувствах к юной особе и намекал на вечный союз. Огорчало Эмиля то, что его избранница не торопилась отвечать на пылкие признания взаимностью. То всплывали его несерьёзные увлечения картами, то отец девушки требовал обоснованности этого союза и видел в женихах другого, более состоятельного кандидата. Эмиль даже предлагал девушке сбежать от родителей и уехать с ним далеко-далеко. Но этому не суждено было случиться. Последнее письмо от Эмиля было послано Катарине за три дня до его гибели. В нём он просил его простить и прощался с Катариной, с которой ему не суждено связать свою судьбу. Далее шло стихотворение.

Однажды церковь открыта была,

В зелени липы тонула она,

Орган пел последний хорал для меня,

Дорога к церкви тебя привела,

Объединились здесь наши сердца,

Но на пути ко мне, ты обернись,

Будь осторожна, не торопись,

Призраки ночи следят за тобой,