Двое видимых мне в окно воинов одновременно кинулись на прыгнувшего на них паука. Два коротких замаха, рывок, прыжок и два пылающих огнём клинка с двух сторон вошли в тело монстра.

Тварь взревела от боли, наполнив этим звуком пространство вокруг! Испуганно заржали кони, задрожала карета, обозлились остальные пауки!

А воины словно этого и добивались. Прекратив атаку, они замерли, позволяя многочисленным паукам максимально приблизиться, а в момент, когда я уже решила, что нас попросту сожрут, вспыхнуло пламя!

Яркое, ревущее, безжалостно пожирающее ближайшую паутину, оно разгорелось всего за секунду и застыло на миг, показавшийся мне бесконечно долгим, чтобы уже в следующую секунду с рёвом, гудением и хрустом беспощадной губительной стеной разойтись во все стороны!

Перепуганная до ужаса, я была не в силах даже пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы оторвать взгляд от сожжения. Просто банального сожжения.

После огня не оставалось ни паутины, ни её создателей, что было более важным. Мелькнула мысль, что в этом лесу могли водиться и другие, мирные, существа, но учитывая размеры пауков – вряд ли животинка тут осталась.

Всё было кончено буквально за десять секунд. Пламя отошло на расстояние в метров пятьдесят, и в его угасающих всполохах я разглядела и других красноглазых монстров, но те, проявляя поразительное благоразумие, приближаться не стали.

Открылась дверь. В оглушительной тишине леса щелчок замка показался мне невыносимо громким.

Потрясённая, я медленно повернула голову и заторможено уставилась на… клыки. Уже заглядывавший ко мне блондин объявился вновь, в этот раз широко и явно демонстративно улыбаясь, обнажив пугающе острые клыки.

– Эдвард[4], – выдохнула я шокировано.

– Что? – Мужик, хотя скорее парень, улыбаться перестал и вопросительно на меня посмотрел.

– Вампир, говорю, – я пару раз моргнула, вырывая себя из оцепенения.

А вампир вдруг взял и оскорбился. Надулся показательно, презрительно на меня глянул и, словно не ко мне и обращаясь, пробубнил:

– Вот и спасай её, неблагодарную.

– Я очень благодарна, – не согласилась с обвинением.

– Я не вампир, – посчитал нужным сообщить и монстрятина.

– Нарастил, да? – Печально догадалась я.

С улицы послышались приглушённые смешки. Сам невампир покраснел не то от стыда, не то от гнева, засопел и оскорблённо воскликнул:

– Я арте́й!

Почти как «у меня артрит».

– Боже, какой ужас, – я ладонь к груди прижала, – это лечится?

Резко рвано выдохнув, блондин с грохотом дверь захлопнул, а в следующее мгновение на улице грянул хохот.

Ещё примерно через час я вновь уснула, устав ничего не делать, а проснулась от непонятных звонких ударов. Открыв глаза, я помутневшим взглядом пробежалась по карете изнутри, потом посмотрела за окно.

Не было больше леса и полей.

Был город.

Самый настоящий средневековый город с двух и трёх этажными домами из камней серого, белого, чёрного и коричневого цветов, с аккуратными окнами и дверьми, крышей с черепицей, трубами, заборчиками вокруг и цветущими клумбами. С разнообразными лавками с вывесками над ними, с высокими фонарями, ходящими по тротуарам жителями в причудливых нарядах и с многочисленными каретами. В воздухе витал яркий аромат специй, жареного мяса и чего-то сладко-медового.

– «Столичный оракул»! – Кричал паренёк в смешной шапке со стопкой газет в руках. – Покупайте «столичный оракул»!

– «Дворцовые вести»! – Силилась перекричать его девчушка лет двенадцати с растрёпанными рыжими косичками и в штопанном синем платье. – Последние новости от «Дворцовых вестей»!

И цоколи копытами по каменной дороге лошади, и гремели колёса бесконечной череды разноцветных карет, хрустело на огне мясо и подпрыгивала крышка кипящей кастрюли в заведении без стен, мимо которого мы как раз приезжали, и десятки, сотни, тысячи голосов смешались воедино.

Мне вдруг невыносимо сильно захотелось выбраться из кареты и с улыбкой бродить по этому слегка безумному на первый взгляд городу, заглядывать в лавки, говорить с местными жителями и впитывать, подобно губке, знания и впечатления.

Но карета не останавливалась, как бы мне ни хотелось, а продолжала ехать прямо вперёд, куда-то туда, в неизвестность. Страшно мне не было, лишь только самую малость волнительно. Слегка дрожали похолодевшие ладони и коленки, нервно постукивали носки о пол кареты. Уверенности не добавляло и то, что прохожие косились на мою карету, а некоторые некультурные даже пальцем тыкали, что-то удивленно друг другу выговаривая.

Примерно четверть часа спустя мы покинули пределы города и въехали в услужливо открытые огромные, выше кареты, позолоченные ворота.

Неужели город воротами заканчивается?

Однако очень скоро стало понятно, что это не город закончился, а чьи-то впечатляющие размерами территории начались. И я даже догадывалась, чьи именно.

По обе стороны от длинной светло-серой дорожки тянулись вначале низкие кусты сплошь в розовом цвету, а затем идеально ровно остриженная голубая трава. Метров через семьдесят начинался тёмно-золотой забор.

По этой дороге мы двигались около десяти минут, пока наконец не повернули и прилипшая к окну я не увидела то, к чему мы так целенаправленно и двигались.

Это был замок. Величественно возвышающийся над, казалось, всем городом серокаменный дворец этажей шестнадцать в высоту, с пронзающими небеса шпилями многочисленных башен, с разнообразнейшими окнами, начиная от совсем крохотных и круглых и заканчивая стеклянными дверьми, выходящими на каменные балконы с перилами.

Совершив крюк исключительно ради того, чтобы объехать цветущий перед дворцом сад, наш экипаж мягко затормозил недалеко от главного входа.

В одно из окон я отчётливо видела по большей части дам в изумительных нарядах и с кружевными зонтиками, небрежно лежащими на плечах. До нашего появления эти дамы неспешно прогуливались по змейками переплетающимся тропинкам сада, но теперь все как одна обернулись и заинтересованно замолчали.

В другое окно… вид из другого окна пугал куда сильнее.

Там собралось человек пятнадцать по меньшей мере, и все с таким же ожиданием взирали на карету, ожидая моего выхода.

Но я едва ли обратила внимание на толпу, мой взгляд был прикован к мужчине, стоящему чуть впереди всех остальных.

В том, что это именно он является драконом и императором, у меня не возникло никаких сомнений.

Нет, на нём не было сверкающей золотой короны, и скипетр с державой он в руках не держал, но они ему и не требовались.

Мужчина от всех остальных отличался в первую очередь ростом, возвышаясь над своими подданными практически на голову, шириной плеч, которая лишь подчёркивалась спокойно сложенными за спиной руками, и, как бы странно ни звучало, подачей себя.

Он выглядел невозмутимо, и за этой невозмутимостью были железная уверенность и поистине императорская величественность. Кажется, словно даже его длинные чёрные волосы лежали на спине с этой же уверенностью и гордой отстранённостью.

И я вдруг поняла, что не имею никакого желания покидать карету. Точно не в таком виде, в который я себя осознанно привела. О чём я думала вообще? На что рассчитывала? Где был мой мозг в тот момент, когда я делала с платьем вот такое?!

Внезапно дверца кареты распахнулась, мне была выразительно протянута рука принудительной помощи.

Боже, за что?!

Но весь охвативший страх пришёл затолкать куда подальше и напомнить себе, что, во-первых, выбора у меня особо нет, а во-вторых, народная мудрость гласит: не останавливайся на полпути, позорься до конца! Ну или «назвался груздем, полезай в суп». На крайний случай «умная голова, да дураку досталась», хотя это, кажется, уже про другое…

Вдох-выдох… затем ещё раз, потому что с первого раза не подействовало, и я натянула на лицо очаровательную, хочется надеяться, улыбку и выбралась-таки на улицу, приветливо размахивая ладонью.