В углу оглушительно треснуло, брёвна разошлись, образовав щель шириной с ладонь, в которую ворвался солнечный свет с улицы. Что-то призрачное скользнуло в комнату, но, почти, тут же, застыло, поднялось почти под самый потолок, заверещало и растворилось в воздухе. Буран завыл от ужаса. Стены ходили ходуном и ощутимо выгибались, словно испытывали на себе огромное давление. Да, наверное, так оно и было. Над головами громко хлопнуло, словно петарда разорвалась, на нас посыпался мусор, а по потолку поползла, извиваясь, трещина. Достигнув противоположной стены, она остановилась, потом, вдруг, превратилась в змею, отлепилась от потолка и стала падать, но, не долетев, сантиметров двадцать, до пола, скомкалась, словно лист бумаги, и пропала.

За окнами замелькали размытые силуэты, а в ближайшее к нам, вдруг, ткнулось что-то свирепое, мохнатое и клыкастое. Мы отшатнулись и вскинули рефлекторно карабины, хоть и понимали, что стрелять бесполезно. Что там говорил Адуш про заговорённые камом пули? Пару обойм таких нам бы не помешало. Надо у Старейшин хранителей поинтересоваться. Может, найдётся что-то у них? Буран зарычал, обнажив свои клыки, и мне, на секунду, показалось, что он сейчас бросится вперёд. Не бросился.

– Что-то мы не ко времени, – пробурчал Лёха, отслеживая стволом движение клыкастой твари за окном.

– Да уж, – поддержал его я. – Негостеприимные места. Интересно, у них всегда так весело?

– Сдаётся мне, что именно это веселье и послужило поводом для нашей встречи с хранителями, – предположил Игорёха. – Не верю я в их бескорыстие. Им что-то от нас надо.

– Что? – удивился я. – Ты сам видел, что против потусторонних сил даже Адуш справляется лучше нас. А хранители и подавно. Чем мы им в этом помочь сможем?

***

– Мир вам, – раздалось откуда-то сбоку.

Мы вздрогнули, почти одновременно перевели стволы на голос и увидели старика, уж, очень почтенного возраста, одетого в серую хламиду с серебристой оторочкой по рукавам и воротнику. Странно, что сразу его не увидели, хотя, от этих хранителей можно ожидать чего угодно. Да и обстановка тут сейчас уж очень напряжённая.

– Здравствуйте, – первым пришёл в себя Лёха.

– Я – Эркеш-тайда. Вы ко мне ехали. Момент не слишком удачный, поэтому тратить время на пустые разговоры не будем. Идите за мной.

Он провёл рукой по стене, и там образовался проём, слегка прикрытый туманной дымкой. Видали мы уже всякое в последнее время, но от возгласа удивления удержаться не смогли. Следом за старейшиной, прошли через боковую дверь в небольшое помещение, где стояли простые лавки и небольшое бюро для письма. Я, такое, только, в кино и видел. Кажется, в девятнадцатом веке за ними писали. Тот же Лев Толстой. Дальняя стена слегка колыхалась, словно полупрозрачная кисея, а за ней просматривалось что-то большое и массивное. Эркеш-тайда быстрым жестом указал на лавку и сам уселся напротив. Треск, завывание и звон лопнувшего стекла пропали, оставив только звуки наших шагов, сопение Бурана и хриплое дыхание Эркеш-тайда. Даже гудение в голове стихло, словно его не было.

– Присаживайтесь.

– А, ничего, что там сейчас неизвестно что творится? – кивнул головой в сторону проёма Лёха.

– Там, сейчас, ничего не творится. Мы в безвременье, и выйдем отсюда ровно в то мгновение, в которое сюда входили. Пока ещё, мои помощники держат натиск, а поговорить надо.

– Нулевая точка? – ахнул Игорёха.

– Можно и так сказать.

– И здесь есть санаа?

– Да. Подлинный санаа именно здесь. Остальные – всего лишь отражения.

– Мы так и думали.

– Что там происходит? – указал я рукой на стену.

– Это Караш был.

– Но, почему Караш? – судя по всему, Лёха в теме, хотя, мне это имя ничего не говорило.

– Проверяет наши силы. Скорее всего, по заданию Эрлика. По дороге сюда и на вас напали. Ведь, так?

– Да. Тоже Караш?

– Нет. На вас он духов наслал из нижнего мира.

Что-то, я вообще перестал что-либо соображать. Судя по ошарашенным лицам моих друзей, они тоже мало, что понимали, хотя, похоже, им, хоть, имена называемые были знакомы.

– Что за Караш и Эрлик? – наконец, спросил я.

– Скажем, так, серьёзные товарищи, – пояснил Лёха. – Никогда не думал, что вот так столкнусь с их проявлениями.

– Ты толково можешь объяснить, кто это такие?

– Эрлик – в тюрской и монголькой мифологии владыка подземного мира, высший правитель царства мёртвых и по силе равен Ульгеню, – поспешил пояснить Игорёха. – По-крайней мере, принимает не менее активное участие в творении мира, чем Ульгень. В шаманских призывах к Эрлику обращаются как к отцу «адам Эрлик». От Эрлика люди получают бесценный дар – искусство проникновения в другие миры. Первый кам принял свой дар и бубен от Эрлика. А Караш – сын и посланник Эрлик-бия, который живёт на пятом слое подземного мира в чугунном дворце, спит на постели из черного бобра, ездит на темном-мухортом коне или на черных чугунных санях. У него плеть из черной змеи, а повод из живой змеи. Величиной Караш в сосну, у него кровавые глаза, на голове он носит черную шапку-калбан. И, кстати, его посланником является черный ворон. Помнишь ворона?– Это, когда мы ехали к Мансыру? Помню. Неужели ты думаешь…

– Именно.

– Но, это бред! Мифологический персонаж, сын бога подземного мира посредством ворона за нами приглядывал?

– Если бы не события последних дней, я бы тоже подумал, что это бред. Но, похоже, не такие уж они мифологические. Всё сходится. С помощью ворона нас вели до Мансыра, а потом, посредством волков – посланцев царства мёртвых, пытались не допустить до Темичи.

– Всё правильно. Эрлик, хоть и знал о твоём предназначении и попытался помешать, но, особо, не принимал всерьёз. Сейчас, всё по-другому будет.

– Каком предназначении? – происходящее мне совсем не нравилось.

Об этом мне ещё Темичи говорил, но я, тогда, не придал этому значения. А, сейчас, слова старейшины заставили меня насторожиться.

В комнате опять повисла тишина. Старейшина не спешил, давая мне возможность перевести дух.

– Для начала, я хочу извиниться за то, что сдёрнул вас со своих мест и вынудил ехать в наши края, наконец, опять заговорил он.

– Мы ехали сами, – резко возразил Игорёха. – И, с, вполне конкретной, целью.

– Я знаю, – мягко улыбнулся Эркеш-тайда. – Вы ехали сюда, чтобы увидеть санаа.

– Да.

– Жизнь человека, словно дорога, на которой множество перекрёстков и развилок. Порой, незначительный поворот может очень многое изменить в будущем.

– К чему вы это? – прищурился Игорян.

– Порой, достаточно человека слегка подтолкнуть. Совсем чуть-чуть, незаметно. А дальше он сам сделает остальное.

– Не люблю, когда мной пытаются манипулировать.

– А это не манипуляция. Санаа действительно представляет собой уникальную вещь. И ваш интерес к нему профессионален и вполне оправдан. И, уверяю вас, вы не разочаруетесь. Но, если бы мы не нуждались в вас, а, точнее, в вашем друге Вячеславе, то вы никогда бы о нём не услышали.

– И, что вам от нас надо?

– Вот, об этом я и хочу с вами поговорить.

Я пристально посмотрел на Эркеш-тайда. Двадцать первый век. Многое, о чём мечтало человечество, свершилось. Мы разговариваем друг с другом без проводов на огромном расстоянии. Пересекаем немыслимые пространства на самолётах за несколько часов, планируем колонизировать Марс. Да, мало ли ещё того, чего добился человек? Но, попасть в нулевое время, или в эталонную реальность? Такого человек даже в мечтах не мог себе представить. А тут, если старейшина не врёт, всё свершается взмахом руки. Люди ли они на самом деле? Эркеш-тайда посмотрел на меня и покачал головой.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».