Ещё и Коридан свою лепту внёс. Его триумфальный взгляд, когда он меня запирал в отсеке изоляции, нужно было видеть. А уж как этот тип в душе радовался… Ликовал просто. Нет, надо телохранителя менять, однозначно. Потому что этого я скоро возненавижу. С другой стороны, какое мне до него дело? Пусть себе Делиссу охраняет на здоровье, а я вот выйду на свободу, и всё, прощай, опека. Папа взял с Тиса слово, что брат на время учёбы исчезнет из моей жизни, предоставив самостоятельно разбираться с теми проблемами, которые могут возникнуть.

Так что нужно и к лишениям привыкать. Мало ли какие условия в академии. Там, говорят, всё очень аскетично и без излишеств.

Разумеется, на тех специальностях, на которые поступают отпрыски правящих династий, всё с точностью до наоборот, но я-то сейчас отношусь к другой социальной группе. И группа эта, мало того что не совсем равнозначна элите по получаемым профессиональным навыкам, так ещё и весьма ограничена в своих бытовых запросах. Само собой эти ограничения не будут касаться традиционных норм и правил приличия, принятых в империи, тут на нарушения никто не пойдёт, а вот всё остальное, вполне вероятно, будет мне не привычным.

Нет, понятно, что следить за мной всё равно не перестанут. Да и я всегда помощи смогу попросить или, если уж совсем плохо станет, признаться в том, кто я есть на самом деле. Но ведь это напрочь разрушит весь мой план по завоеванию сердца Тима. Так что лучше уж я потерплю. Что значат какие-то четыре года скромного существования, если на кону несколько сотен лет счастливой семейной жизни с любимым? Потерплю. Приспособлюсь. Не настолько уж я тепличное существо. В этом смысле мне грядущее видится весьма позитивным.

Ощущения… Сколько раз я клялась себе, что не буду на них концентрироваться, воспринимая реальность разумом, а не чувствами! А вот теперь своё же обещание нарушаю, потому что мир вокруг будоражит сознание своей непривычностью.

Под ногами – гладкое покрытие, сияющее ослепительной белизной. Над головой – полупрозрачный свод, за которым стремительно уходят в зенит взлетающие корабли. Перед глазами – размашисто шагающая внушительная фигура в идеально подогнанной тёмно-коричневой с металлическим отливом форме и сержантскими нашивками на бедре. В ушах – чёткие удары каблуков в пол, отражающиеся от стен. По коже обнажённых рук проходят волны холодного воздуха. А в нос бьёт запах металла и трипслата.

Эти материалы здесь везде. Из них построены дома, проложены дороги, изготовлено оборудование, собрано оружие, сделана мебель… Исгре – высокотехнологичная планета, где вместо природных ландшафтов искусственные, совсем небольшие по площади. А всё остальное пространство занимают специализированные полигоны, корабельные верфи, индустриальная застройка, жилые районы и военные объекты.

Мой сопровождающий целеустремлённо и быстро идёт по коридору, где, кроме нас, совсем никого нет, и даже не обора чивается, чтобы убедиться, что вверенный его заботам новобранец топает следом. Ну и правильно, ежели потеряется, проблем добавит только себе, а не ему. То есть искать свою казарму будет самостоятельно. Поэтому стараюсь не отставать, старательно задавливая рождающееся в душе беспокойство. Я сильная. Я справлюсь! К тому же я сама этого хотела.

Неожиданно затормозив, мужчина разворачивается ко мне и указывает на очередную дверь из тех, что встретились по пути.

– Тебе сюда.

Открываю её самостоятельно, с некоторой опаской заглядывая в темноту проёма.

– Проходи!

Меня торопят, и я послушно шагаю внутрь. Система жизнеобеспечения, реагируя на наше появление, немедленно включает свет, позволяя рассмотреть длинную комнату с десятком расположенных вдоль серых стен коек. Поднятые на разную высоту и аккуратно заправленные, они, в большинстве своём, прикрыты лёгким маревом защитных полей. Рядом с ними – небольшие тумбы-столы с техникой и сиденьями. Видимо, это места для выполнения домашних заданий. Две двери с обозначениями, свидетельствующими, что ведут они в комнаты гигиены. Вот и все удобства.

– Выбирай, – предлагает унтер-офицер. – Те места, что без защиты, свободны.

Особенно долго не раздумываю. Снимаю рюкзак и закидываю его на ближайшую кровать, расположенную на уровне моих глаз. Повыше мне нравится больше. Прикладываю ладонь к сканеру на стойке, чтобы система меня идентифицировала и запомнила. Теперь я здесь живу.

– Поздравляю с заселением, курсант, – сухо кивает сержант и вскидывает руку, всматриваясь в дисплей своего коммуникатора, закреплённого на предплечье. – Распорядок дня и расписание твоей учебной группы находятся в памяти вильюрера. – Указующий перст теперь направлен на стол с гаджетом. – Нахождение в казарме во время занятий запрещено, разрешено только в свободное время. Поэтажный план академии в твоём коммуникаторе. – Офицер протягивает мне коробочку, которую извлёк из ящика стола. – Ознакомься с тем, что тебе доступно для посещения. Спортзал, библиотека, бассейн, столовая. У тебя доступ категории «Дес», в остальные сектора вход только по дополнительному пропуску. Если нужно его получить, обращаешься к куратору своей группы. После отбоя вход в жилые сектора закрывается. Опоздаешь – ночевать будешь на гауптвахте. Теперь форма…

Он подходит к свободному от коек участку стены и с силой вдавливает в неё небольшую панель, находящуюся на уровне его глаз.

Через мгновение передо мной появляется целый стеллаж с разложенной на полках одеждой и обувью. Пробежав цепким взглядом по моей фигуре на предмет размера, унтер-офицер быстро набирает комплект обмундирования, вручает мне в руки и закрывает шкаф. Посмотрев на мой рюкзак, уточняет:

– Украшения запрещены. Личные вещи хранить в тумбочке. Уборка автоматическая, если что-то попадёт в робота-уборщика, оно будет сразу утилизировано. Вопросы?

– Всё ясно, спасибо.

Сержант морщится.

– Гражданские… – цедит сквозь зубы.

– Так точно, ферт!

Вытягиваюсь по стойке «смирно», запоздало вспомнив о том, как именно нужно к нему обращаться.

На лице военного тут же появляется одобрение. Он деловито кивает и снова смотрит на коммуникатор.

– Через два часа вечернее построение. Твоё место на плацу и в столовой соответствует личному номеру. Д-2–367, – указывает глазами на светящиеся символы, появившиеся над койкой. Разворачивается и строевым шагом покидает комнату.

Набираю в грудь воздух и натужно выдыхаю. М-да-а-а…

Впрочем, очень быстро соображаю, что времени у меня катастрофически мало, а сделать нужно безумно много! Вытряхиваю вещи из рюкзака, запихиваю их в небольшое пространство закреплённой за моим местом тумбочки. Прихватив форму, убегаю переодеваться. Возвращаюсь, цепляю на предплечье предназначенный для меня коммуникатор и сажусь за вильюрер изучать всё то, без чего существование здесь будет проблематичным.

За полчаса до построения выползаю из казармы, дабы, пока в коридорах жилого корпуса пусто, сориентироваться и запомнить, какие из них куда ведут. Когда выхожу на плац, там уже столпотворение. Однако ж весьма организованное. То есть никто никуда не бежит, все чётко и слаженно занимают свои места. На меня посматривают с интересом. Оно и понятно, я – единственная, кто в одиночку и весьма неуверенно движется среди остальных, отыскивая свою группу. Так что стараюсь не обращать внимания. Наконец нахожу искомое и останавливаюсь в нерешительности, не зная, нужно ли приветствовать командира взвода или достаточно просто тихо и молча занять своё место.

Проблема решается сама собой. Заметив мою зависшую в раздумьях персону, взводный командует:

– Курсант, встать в строй!

– Есть!

Снова приходится принять уверенный вид и шагнуть в указанном направлении. Теперь я неотличима от массы тех, кто проходит обучение в академии. Морально успокоившись, принимаюсь глазеть по сторонам. Впрочем, видно мне не так уж и много. Плац большой, я в третьем ряду оказалась, а это широкому обзору не способствует. Разве что на командный состав и элитное подразделение будущих дипломатов вид хороший, потому что все они стоят на небольшом возвышении.