Мышь сказала: «Я не должна умереть от ваших рук. И не ваше это дело – возделывать кукурузные посевы».

– Что ты там такое рассказываешь теперь нам? – спросили юноши мышь.

– Освободите меня немножко, потому что у меня внутри есть кое-что, что желаю сказать вам, и я скажу вам это немедленно, но сперва дайте мне что-нибудь поесть, – промолвила мышь.

– Мы дадим тебе пищу потом, – ответили братья, – сперва скажи!

– Хорошо! Узнайте же тогда, что собственность ваших родителей – Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, как назывались они, тех, кто умерли в Шибальбе, – принадлежащие им вещи для игры в мяч сохранились и висят под крышей дома: их кольца, перчатки и каучуковый мяч. Тем не менее ваша бабушка не хотела показывать их вам, потому что эти вещи были причиной, из-за которой умерли ваши родители.

– Ты уверена в этом? – спросили юноши мышь. А сердца их были очень счастливы, услышав о каучуковом мяче. И так как мышь им все теперь рассказала, то они показали ей, что будет ее пищей.

– Вот что будет твоей пищей: кукурузные зерна, белый перец, бобы, паташте[43] и какао, – все это принадлежит тебе, и если что-либо будет запасено и позабыто, это также будет твоим. Ешь это! – так было сказано мыши Хун-Ахпу и Шбаланке.

– Хорошо, о юноши, – ответила она, – но что будет сказано вашей бабушке, если она увидит меня?

– Не беспокойся, потому что мы здесь и мы подумаем, мы найдем, что сказать нашей бабушке. Идем же! Мы быстро посадим тебя в этом углу дома, а ты сразу же поднимайся туда, где висят эти вещи. Мы же посмотрим на жерди крыши и уделим внимание нашей пище, – сказали они мыши.

И условившись таким образом, после разговора друг с другом в течение ночи, Хун-Ахпу и Шбаланке прибыли домой точно к полуденному часу. Когда они пришли, то принесли с собой мышь, но никому не показали ее. Один из них прямо прошел в дом, а другой подошел к кровле, и там мышь быстро вскарабкалась наверх.

Тотчас же они попросили у своей бабушки свой обед: «Прежде всего приготовь нам в чаше еду, мы хотим перцовой подливки, бабушка», – сказали они. И тотчас же в чаше была приготовлена для них пища, и горшок с похлебкой был поставлен перед ними.

Но все это было только для того, чтобы обмануть бабушку и мать. Осушив кувшин с водой, они сказали:

– Мы поистине умираем от жажды; пойди и принеси нам пить, – сказали они своей бабушке.

– Хорошо! – сказала она и вышла.

Тогда братья начали есть, но в действительности они вовсе не были голодны; то, что они делали, была лишь хитрость. Они видели при помощи их перцовой подливки, как мышь быстро побежала к каучуковому мячу, подвешенному к стропилам крыши дома. Видя это в их перцовой подливке, они послали к реке комара с жалом, насекомое, называемое шан, которое подобно москиту, и оно пришло туда и пробуравило бок у кувшина для воды, который унесла их бабушка. И хотя она пыталась остановить вытекавшую воду, она никак не могла заделать дыру в кувшине.

– Что там случилось с нашей бабушкой? Иди поскорее к реке, наши рты сухи от жажды, мы умираем от жажды, – сказали они своей матери и послали ее принести воду. Немедленно мышь перегрызла веревку, державшую мяч, и он упал со стропил дома вместе с кольцами, перчатками и кожаными щитками. Юноши схватили их и, выйдя из дома, спрятали на дороге, ведущей к площадке для игры в мяч.

После этого они пошли на берег реки и присоединились к своей бабушке и своей матери, которые усердно старались заделать дыру в кувшине для воды. Тут прибыли они со своими выдувными трубками и, подойдя к реке, сказали:

– Что же вы делаете? Мы устали от ожидания и пришли сюда, – промолвили они.

– Посмотрите на дыру в моем кувшине, которую я не могу заткнуть, – сказала бабушка. Но они тотчас же заделали ее и вместе возвратились домой, идя перед своей бабушкой.

Таким образом был обнаружен каучуковый мяч.

Обрадованные юноши возвратились на площадку для игры в мяч; они принялись за игру и играли там долгое время одни. Они расчистили площадку, где играли их родители.

А владыки Шибальбы услышали их и сказали: «Кто это те, что снова начинают играть над нашими головами и тревожат нас производимым ими шумом? Может быть, не умерли Хуп-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, желавшие возвысить себя перед нами? Идите и сразу же призовите их сюда!»

Так сказали Хун-Каме, Вукуб-Каме и другие владыки. Они тотчас же призвали своих вестников и сказали им: «Отправляйтесь туда и скажите им, когда вы окажетесь там: „Пусть они придут“, – сказали владыки, – мы желаем играть в мяч с ними здесь, через семь дней после сегодняшнего мы желаем играть; так скажите им, когда вы придете туда». Так сказали владыки. Таково было приказание, которое они отдали вестникам.

И они пошли туда по широкой дороге, проложенной юношами; она вела прямо к их дому.

Идя по ней, посланцы появились прямо перед бабушкой и матерью юношей. Они были заняты едою, когда прибыли посланцы из Шибальбы.

– Скажи им, чтобы они пришли, без обмана, так приказали владыки, – сказали вестники Шибальбы. И посланцы Шибальбы указали точный день прибытия: «В течение семи дней владыки будут ожидать их», – сказали они Шмукане.

– Хорошо, посланцы, они придут, как было приказано, – ответила старица. И посланцы отправились в обратный путь.

И тогда сердце старицы исполнилось беспокойства: «Кого же я пошлю позвать моих внуков? Разве не тем же самым образом явились в прошлый раз посланцы Шибальбы, когда они увели родителей юношей», – говорила старица и горько плакала, печальная и одинокая в своем доме.

И вдруг с ее одежды упала вошь. Она схватила ее и положила на ладонь своей руки. Вошь начала двигаться и быстро поползла.

– Доченька моя, не хочешь ли ты, чтобы я послала тебя позвать моих внучат с площадки для игры в мяч, – сказала она вши. – «Исполнители приказаний, посланцы Шибальбы пришли к вашей бабушке и сказали ей: „Ты должна позаботиться, чтобы они пришли бы в течение семи дней, пусть придут они“, – вот что сказали посланцы Шибальбы. Это велела мне передать ваша бабушка», – так приказала она вши.

Вошь, послушная приказанию, отправилась тотчас же в путь. На дороге ей повстречался сидевший юноша по имени Тамасул, жаба.

– Куда это ты идешь? – спросила жаба вошь.

– Я несу в своем животе послание, я отправилась искать юношей, – отвечала вошь Тамасулу.

– Хорошо, но я вижу, что ты двигаешься недостаточно быстро, – возразила жаба вши, – ты не хочешь, чтобы я проглотила бы тебя? Ты увидишь, как я побегу, и таким образом мы быстро прибудем.

– Прекрасно! – ответила вошь жабе. Тотчас же жаба проглотила ее. И жаба путешествовала долгое время, но шла она без всякой спешки. Затем она встретила большую змею по имени Сакикас.

– Куда это ты идешь, юный Тамасул? – спросила Сакикас жабу.

– Я иду как посланец, у меня в животе послание, – отвечала жаба змее.

– Я вижу, что ты не можешь двигаться быстро. Может быть, я, я прибуду быстрее, – сказала змея жабе.

– Иди-ка сюда! – прибавила она.

И тотчас же Сакикас в свою очередь проглотила жабу. И с тех пор только это является пищей змей, которые и теперь глотают жаб.

Змея быстро отправилась вперед, но встретила сокола Вака, большую птицу. Сокол в свою очередь мгновенно проглотил змею. Вскоре после этого он появился на стене площадки для игры в мяч. С этого времени вот что стало пищей соколов, пожирающих в горах змей.

Прилетев, сокол уселся на карниз стены здания, в котором забавлялись, играя в мяч, Хун-Ахпу и Шбаланке. Усевшись, сокол начал кричать: «Вак-ко! Вак-ко!», что обозначало: «Вак здесь! Вак здесь!»

– Кто это там кричит? Давайте-ка сюда наши выдувные трубки! – воскликнули юноши. Они выстрелили в сокола и попали шариком из выдувной трубки в зрачок глаза. Сокол кругами спустился на землю. Они подбежали, быстро схватили его и спросили: «Что ты пришел сюда делать?». Так спросили они сокола.