- Едем за скорой, - вздыхаю я, чувствуя просто смертельную усталость.

- Не стоит, - остановившись в дверях, Гарин снимает маску. – Сейчас его подштопают, и до утра минимум он проспит. Дайте ему отдохнуть. И раньше утра даже не появляйтесь. Там наши люди дежурить будут. Выгонят, - я дал распоряжение. Чтобы не беспокоили.

- Ладно, - соглашается Андрюха. – Если что – Тоха нас наберет.

- Вот и молодцы, - как-то даже удивленно кивает Гарин. – Пока мы этих оформляем. А завтра – жду вас с показаниями.

- Конечно, - рев тачки Бурина, который не спутать ни с чем, говорит о том, что и убивать никто в ближайший, как минимум час, не будет.

- Ты что, реально собираешься домой и мирно спать? – как-то я не узнаю Андрюху.

- Вот щас! Просто он бы не отделался! А в больничке, куда повезли Эда, есть очень тайный черный ход, о котором его бойцы уж точно не знают!

- А ты вот откуда все знаешь? - кажется, я начинаю приходить в себя окончательно.

- Шиманский, ты иногда меня просто вот поражаешь! Гонки – это же дело травмоопасное! Ну, и как же мне при этом не быть близко знакомым с парочкой замечательных врачей? И медсестричек…

- А врачи у тебя какого пола?

- Угадай с трех раз, - хохочет Карин, хлопая меня по плечу. – Едем или ты барышню сначала домой завезешь?

Смотрю на Катю и тяжело вздыхаю. Моя бы воля, - вообще бы ее не отпускал. И на сантиметр. Но ей лучше всего сейчас будет принять горячую ванну, напиться какого-нибудь очень мятного чая и спать. И лучше бы в моих руках. Но друга оставить я никак не могу!

- Кстати, котенок, жизнь, как видишь, штука хрупкая! – несмотря на мою руку и Катино молчание, этот пижон уже наклоняется над ее лицом. Слишком близко, от чего мне приходится сильнее дернуть ее на себя. – И, если этот лопух так до сих пор и остается для тебя просто соседом, то я готов показать тебе всю жизнь в самых ярких ее красках! Скажем, завтра вечерком, а?

- Это – мой котенок, - уже рычу, понимая, что некоторых даже стресс и ранение друга не исправит.

- Я еду с вами, - вдруг оживает Катя. – Глеб, он же мне жизнь спас!

И вот теперь пошла запоздалая отдача. Мою девочку начинает трусить, а на глаза наворачиваются слезы.

- Так, тихо! – грозно командует Карин, подходя к бару. – Где там шикарный виски, о котором Эд мне все уши прожужжал? А, вот. Пей, - он протягивает Кате полный стакан.

- Я … Не… Я обещала Глебу, что пить не буду больше никогда.

- Я сказал! – гремит Андрюха. – Считай, это лекарство от нервного срыва.

Я только киваю, похлопывая Катю по руке. Иногда это реально просто необходимо.

- Пей, малыш. Если что – уснешь у меня на руках.

Катя послушно кивает и я только слышу, как ее зубы стучат о стакан.

- Так… - Карин, застыв у шкафа, задумчиво чешет голову. – Сколько брать, а, Шиманский?

- Сколько – чего? – что-то я совсем сегодня туплю!

- Бутылок!

- Карин, на хрена тебе в больнице бутылки ? А? Вот ты вообще – нормальный человек?

- Я? Вообще-то – даже очень. У моего друга сегодня, - днюха. И если ты собираешься зажать нам праздник, то отмечать его будем без тебя!

- Андрей, ну какая днюха? После всего и когда Эд в больнице!

- Такая! – шипит Карин, наливая еще два стакана. – Не важно, где отмечать! Важно, что мы вместе! И после того, что сегодня было, скажу тебе брат, честно, - это самая охренительная днюха, которую только можно представить! Потому что отмечать ты ее будешь с теми, кто, не задумываясь, отдаст за тебя жизнь! Разве это не лучше кислых морд в каком-нибудь кабаке, которые способны только жрать за твой счет и вести тупые разговоры?

- Ты прав, - я таки беру из его рук стакан и чокаюсь с ними обоими. – Вы- самое дорогое, что есть в моей жизни. И, поверь, я тоже готов ее отдать за каждого из вас!

- Особенно, кажется, за тебя, котенок, - ерничает Карин, подмигивая Кате. – Добро пожаловать в семью!

- Это мой котенок, - бурчу, сверкая на него недобрым взглядом. – Для тебя, - только Катя.

- Ну что, красавица, пришла в себя?

Катя кивает. Ну, ее, по крайней мере, уже не трусит. – Таки едешь с нами?

Она только сжимает крепче мою руку. И мне без слов понятен ее ответ.

- А Слава? – спрашиваю, пока мы дожидаемся такси, а Андрюха пакует сумки.

- Девчонок развезет и подкатится. Думаю, воспитательная беседа с Лерой отложится. Так что скоро будет!

* * *

Бурин подъехал гораздо раньше, чем мы.

Антон не отходил от Эда ни на шаг, держа за руку, пока мы, где-то примерно через час его все-таки не вытолкали за дверь палаты.

Эдик спал, и лучше бы было дать ему возможность набраться сил, а мы могли только помешать, хотя вряд ли он бы из-за нас проснулся.

С счастью и всеобщему облегчению, рана оказалась совсем не страшной. Только много крови из него вышло, а так, - очень скоро должно было бы все зажить. Не говорю, что до свадьбы – до свадьбы с Лагиным, боюсь, ни одна красавица не доживет, но скоро. В первое время нужно будет только немного поберечься, чтобы швы не разошлись.

- Ну, за тебя, брат! – усевшись на скамейку в коридоре и разлив коллекционный виски по стаканам, - надо же, даже стеклянные прихватил, а не пластик, и про закуску не забыл, - вот же, Карин, голова! – Андрей подал всем по стакану.

- Даме и Эду, когда очнется, - красное вино! – даже об этом ведь подумал!

А я с восхищением смотрю на своих друзей.

На Карина, которому каким-то чудом удалось не потерять голову в такой сумасшедшей обстановке. На дверь, за которой спит Эд, которого, в отличии от меня, не заклинило и который тем самым спас жизнь Кате. На Тоху, который явно успел не слабо подраться, пока остальных брали внизу. И который так трепетно не отходил от друга. На Славу, - как всегда, спокойного, которому тоже сегодня очень немало пришлось пережить, особенно учитывая, что на нем были девчонки…

Их лица спокойны. Ни одного возмущения. Никакого недовольства. Они рады, что нам все удалось. И еще шутят, пытаясь подбодрить Катю, которую и так сегодня трусит, да еще она и оказалась в практически незнакомом обществе. А ведь все это им было совсем не нужно…

- За вас, парни, - тихо говорю я, медленно поднимая свой стакан. – Я без вас, - никто. Так, пыль под ногами.

- Не говори хер… глупостей, - перебивает меня Андрей, вовремя поправляясь, глядя на Катю. – Мы все - одно целое! Каждый по отдельности, конечно, тоже немало стоит, но что-то по-настоящему серьезное мы можем сделать только так!

- Спасибо вам, - кажется, на мои глаза начинают наворачиваться скупые мужские слезы.

- Было бы за что! – фыркает Антон, а Слава полностью повторяет его звуки, поддерживая и соглашаясь.

- За это, - киваю я, понимая, что окончательно расплавляюсь. – За наше одно целое! На всю жизнь!

- За нас! – хором повторяют они все вместе, и мы тихонечко чокаемся, прикрыв стекло пальцами. Ну, чтобы звук никого не потревожил.

- И за счастье, которое я обрел, - добавляю я уже на втором тосте. – За Катю! – привлекаю ее, краснеющую, к себе. И правда, - о чем еще мне мечтать? Такие друзья и любимая! Все вместе, все рядом! Что может быть лучше! Реально, я просто самый счастливый человек на свете! Ну, разве что еще и Бурин. Но его Леры сейчас рядом с ним нет, а моя Катя, - есть.

- За тебя, Катюш! – соглашаются парни. – Попробуй только его плохо любить! Если узнаем, - а мы узнаем, по глазам увидим, - придется прийти и научить тебя, как это правильно делать!

Вот же, Карин! Ему бы только кого-нибудь любви учить!

- А если серьезно, то мы очень за вас рады, - Андрей становится на удивление серьезным. – Ты прости нас, котенок, если что. Мы бываем грубыми и вообще иногда ведем себя, как идиоты. Но каждый из нас за другого жизнь отдаст и не задумается. И за тебя теперь тоже.

- Вы самые лучшие! – шепчет мой котенок, из глаз которой уже потекли слезы. – Спасибо вам. За все…