Он немного примурлыкивал и путал буквы, когда говорил. Но это же все-таки был Кот, а не человек.

– Ты умеешь разговаривать? – вырвалось у Маши, но она тут же сделала вид, что это ее совсем не удивляет и добавила: – Это не моя собака.

– Она все мравно глупая, – ответил Кот. – И ты тоже. Разве бабушка не говомрила тебе, что нельзя пемреходить через мост?

Маша хотела ответить Коту, что, конечно же, она помнит все, что говорила ей бабушка, но Шарик убежал, а она не могла его бросить, а тут такая беда, а потом… Но Кот резко повернул голову в ту сторону, куда убежала змея и, довольно бесцеремонно, перебил девочку, которая уже открыла рот, чтобы начать оправдываться:

– Быстро. В дом!

Потом плавно поднялся с травы и решительно направился к мосту. Маша хотела топнуть ногой и поспорить, но вспомнила холодные змеиные глаза и побежала догонять Кота. Шарик тоже не был настроен на дебаты: всего через несколько секунд его тявканье уже доносилось с другого берега оврага.

Когда Маша осторожно прошла по мосту и вышла на полянку с соснами, Кот как раз выкидывал из лукошка остатки грибов и пытался устроиться в нем поудобнее. Удивительно, но у него получилось ловко свернуться клубочком на дне корзинки, хотя со стороны казалось, что он больше нее примерно раза в три. Потом он поднял голову и сказал девочке:

– Скорей! Нам нужно томропиться!

Маша подошла к лукошку, попробовала его приподнять и поняла, что ей было намного легче, когда в нем были грибы.

– А ты не хочешь прогуляться пешком? – спросила она у черного клубка в своей корзинке

– Нет, я лучше подмремлю.

– Какой же ты наглый Кот! – проворчала Маша, с трудом волоча корзину.

– Мр! – донеслось из лукошка, то ли в подтверждение Машиных слов, то ли как предложение перестать, наконец, болтать и поторопиться.

– А еще толстый! – прошептала Маша.

А Кот сделал вид, что ничего не услышал.

Когда Маша дотащила корзинку со спящим Котом до деревни, солнце уже собиралось домой, потихонечку опускаясь все ниже и ниже к реке, а вечер с полным мешком теплых летних сумерек, переминаясь с ноги на ногу, ждал, когда оно скроется за горизонтом, чтобы рассыпать по небосводу яркие звезды, зажечь месяц и выпустить стрекочущих цикад и кузнечиков.

Пес убежал по своим собачьим делам сразу, как только показались первые избушки, а девочка домой не торопилась, хотя и очень устала. Она боялась, что бабушка будет сердиться на нее и за то, что она поздно вернулась, и за то, что нарушила обещание не переходить через мост, и за то, что вместо грибов принесла в дом полное лукошко Кота. Поэтому, дойдя до калитки, Маша какое-то время стояла, не решаясь зайти, и прикидывала в уме, как бы так описать все события, чтобы во всем был виноват глупый Шарик.

Но потом в животе у нее заурчало, девочка вспомнила, что за весь день не ела ничего, кроме утренней ватрушки, и решительно – была, не была! – шагнула во двор.

Как только она осторожно прикрыла за собой дверь в сени и поставила лукошко на пол, Кот проснулся. Он потянулся, неохотно выбрался из корзинки и отправился прямиком на кухню. Маша удивилась: она еще не знала, что каждый уважающий себя кот всегда знает, где в доме находится кухня. Второй раз Маша удивилась, когда поняла, что пушистый наглец уже не первый раз появляется в бабушкином доме. Потому что она – бабушка – очень спокойно отреагировала на наглого желтоглазого гостя. Только вопросительно изогнула правую бровь. Но, когда Кот небрежно мотнул головой, как бы говоря: «Вон она идет, ваша Маша, все с ней все в порядке, ничего не случилось, кстати, самое время поужинать, не правда ли?», она открыла шкаф, достала белое блюдце с синими цветочками и щедро зачерпнула сметаны из крынки. Потом поставила блюдце на лавку у стола, подошла к внучке, крепко обняла ее за плечи, поцеловала в лоб и ласково прошептала:

– Маша, ты моя озорняша! С ума сведешь старушку – весь день места себе не нахожу! Давай, мой маленький неслух, рассказывай, что случилось?

Маша уткнулась носом в теплый передник, от которого пахло уютом и молоком, вспомнила злую змею, которая ползла прямо на нее, и… расплакалась. Весь правдивый и убедительный рассказ, который она сочиняла всю дорогу, сразу куда-то забылся, и сквозь всхлипывания пробивались только отдельные слова:

– А я грибы. Собирала-собирала! А потом Шарик. А я же случайно через мост, правда! А там змея!

Бабушка гладила девочку по голове и шептала что-то успокаивающее, но слезы никак не хотели останавливаться. Пока Кот, который съел свою сметану и тщательно умывался, не муркнул, обращаясь к бабушке:

– Мы в нехомрошем лесу всмретились.

Почему-то, этой короткой фразы хватило, чтобы Маша перестала плакать, а бабушка вспомнила, что ее любимая внучка не только не ужинала, но еще и обед пропустила. И полдник. Поэтому быстро усадила девочку за стол, поставила перед ней тарелку гречневой каши с молоком, стакан чая, блюдо с баранками и налила из теплой пузатой банки полное блюдечко малинового варенья, которое девочка очень любила, а бабушка всегда берегла «на зиму, когда сопли».

Между прочим, это был первый раз за все лето, когда Маша оставила после ужина пустую тарелку. Без уговоров, упрашиваний и предложений «скушать ложечку за папу и маму». Вот только бабушка этого даже не заметила, потому что шепталась о чем-то с Котом в соседней комнате. Девочка макала свои баранки в варенье и пыталась разобрать, о чем они шепчутся, но не смогла расслышать ничего, кроме «нехороший лес» и «вернулась».

Она вслушивалась изо всех сил, а потом ее глаза начали слипаться, и она даже не заметила, как уснула. Прямо за столом, не выпуская из рук недоеденную баранку. Последнее, что она запомнила – это тихий скрип входной двери, после которого на кухню прошмыгнул кто-то маленький и лохматый. И этот кто-то был очень похож на чумазого гнома в красной рубашке. А может быть, ей это приснилось.

Тем более что сны в ту ночь ей виделись очень странные. Маше снилось, что она оказалась на залитой солнцем лужайке в Нехорошем лесу, у ее ног сидит Кот, а рядом стоит бабушка, которая говорит ей что-то очень важное. Но она ее совсем не слышит. Только видит, как шевелятся ее губы. А потом вдруг повеяло зимним холодом, и на поляне появился кто-то еще. И, наверное, этот кто-то был очень страшный, потому что глаза у бабушки стали очень испуганными. Но Маша его не испугалась, потому что рядом с ней сидел Кот, и она почему-то знала: пока он рядом, с ней ничего не случится.

Первое, что увидела Маша, когда проснулась, был Кот, который спал у нее в ногах. Девочка осторожно села на кровати, протянула руку и легонечко погладила черный пушистый бок. Кот открыл один глаз, удивленно осмотрел на Машу, а потом зажмурился, вытянулся, чтобы ей было удобнее гладить, и тихонечко замурчал.

«А Кот-то, оказывается, ласкучка!» – подумала Маша и уже хотела сграбастать своего спасителя в охапку, чтобы уложить у себя на коленях, как услышала тихое шипение. Она повернулась на звук и тихонечко ойкнула: по подушке ползло какое-то жуткое существо размером с ее палец, которое было похоже на смесь сороконожки и крокодила. И ползло оно с явным намерением Машу укусить. В следующее мгновение мимо нее пролетел черный вихрь: Кот в один прыжок оказался возле жуткой жути, проглотил ее и уселся на подушке, высматривая, нет ли в комнате других опасностей.

– Что это такое было? – тихо спросила Маша.

– Завидушка, – невозмутимо ответил Кот. Потом немного подумал и добавил: – Обыкновенная завидушка.