– А здесь неплохо, – констатировал страж, гремя шпорами по деревянному полу.

– Сапожищи сними, – строго повела головой шатенка, наблюдая за женихом.

Эрик не стал спорить и стянул обувь. Действительно, часть гостиной была застлана довольно дорогим ковром с пушистым ворсом, и топтаться по нему в грязных сапогах было как-то неприлично.

Пока страж разувался, девушка ловко открыла бутылочку вина и наполнила им тонкие бокалы.

– Пить? Но я на службе…

– Райт отпустил тебя сегодня, ты забыл, ангел мой? У тебя выходной. К тому же посмотри, как непогодится! Нужно срочно согреться!

Дебора так лукаво улыбнулась, что устоять перед её чарами Эрик уже не мог. Повинуясь девушке, он осушил бокал вкуснейшего вина и опустился на стул.

– Сейчас принесу нам что-нибудь вкусненькое. Надо же побаловать тебя домашней едой!

Не успел рыцарь и рта открыть, как его невеста уже ускользнула за дверь.

В этот вечер юному стражу не суждено было вернуться в лагерь, что дало повод для массы шуток в его сторону среди ребят.

Джон сидел в комнате один, смотрел прямо перед собой и ничего при этом не видел.

Перед его глазами мелькала стройная фигура маркизы Суасонской и её загадочная улыбка – за одним из светских танцев минувшей весной между ними произошёл короткий, но очень ёмкий разговор, тайные смыслы которого становились ясными Райту только сейчас.

…Констанция де Нанон внезапно вспомнила о его отце.

– Граф Мор был отличным воином Его Величества. Я имела честь видеть этого человека однажды.

– Да, мой отец принимал участие во многих сражениях, – склонил голову в знак согласия Джон. – Но я не уверен, что он носит титул графа.

– Признаться, я тоже в этом не уверена, – тень странной улыбки скользнула по лицу француженки. – Но, согласитесь, владелец графства просто обязан носить как минимум графскую корону.

– Пожалуй, Вы правы, Ваша Светлость.

– А сколько детей у Вашего отца? Судя по возрасту, Вы один из старших?

– Я старший и единственный сын.

– Вот как… – задумчиво произнесла герцогиня. – Интересно. Выходит, Вы – будущий граф Мор и э Лот? Или какой в Вашей семье есть ещё титул?

– Я повторюсь, – чувствуя себя весьма неловко, возразил Джон, – что не уверен в наличии титула у моего отца. Возможно, старый замок э Лот был подарен ему, или попросту куплен.

– Или достался в приданое от жены, – подсказала Констанция, мило улыбнувшись, отчего на её щеках образовались две крошечные ямочки.

– Или так, – пожал плечами Джон.

Герцогиня д’Альбре раскрыла веер, продолжая загадочно улыбаться.

…Только сейчас Джонатан Райт, герцог Джинджеффер из графства э Лот понял, что таинственная улыбка де Нанон означала одно: она прекрасно была осведомлена не только о родословной его матушки, урождённой Олдерс[2], но и о титулах его покойного родителя.

Ирена задумчиво смотрела в сад. Мокрая листва покачивалась в такт резким порывам ветра, кое-где из-за туч неохотно проглядывали поздние солнечные лучи, косо сползающие на землю.

«Герцог… Это более чем невероятно… Как мог сын герцога не знать о том, что принадлежит столь древнему роду? Ни разу не увидеть фамильного герба? – такие мысли теснились в голове наследной принцессы, а сердце предательски ныло в груди. – Герцогские дома всегда соприкасаются с королевскими… Джером не запомнил титула, но его нетрудно будет вычислить – не так много в Англии осталось герцогов… При дворе их всего четыре, остальные живут в своих землях. Но что же теперь? Что даёт это высокое происхождение Джону?.. Он сможет претендовать на любую должность при дворе, заседать в парламенте на правах пэра… Может сделать военную или политическую карьеру. Перед ним теперь открыто множество дорог и даже… Ой, нет, Ирена! Об этом думать нельзя!..»

Девушка зажмурилась и помотала головой, отгоняя навязчивые мысли.

Ей было очень странно осознавать, что новоиспечённый герцог имеет полное право стать настоящим придворным и занять достойное место среди лордов. Он может получить должность полководца или посла, министра или советника монарха. Сначала короля, а в будущем – королевы… Значит, её, Ирены Луизы… Элиссы Английской, а точнее – Элизабет II…

Ирена тщетно гнала от себя новую мысль, стучавшую напряжённой жилкой на её виске: «Он может стать твоим мужем! Герцог имеет на это право!»

Мысль была настолько непривычна и ошеломляюща, что дыхание принцессы прерывалось. Девушка прошла в уборную, ополоснула лицо холодной водой и стала сама себя уговаривать лечь в постель, придумывая сотню аргументов против незваной гостьи, чтобы не сойти с ума от внезапно нахлынувшего на неё настроения.

«Нет, я слишком хорошо помню, что бывает в таких случаях, – сама себя уговаривала наследница престола. – Я очень хорошо помню, что было с мужьями Марии I Шотландской[3]… Это всё бред… Надо спать… Утро вечера мудренее, надо спать!..»

Чуть покачиваясь, принцесса прошла через все покои до своей спальни и скинула пеньюар. Нырнув в кровать, она почувствовала прохладу простыней, которые приятно коснулись тела, даря ему успокоение и умиротворение.

«Нет, Красный Джон навсегда останется таким, каким я его узнала в тот день, в замке Линкольн… Он не станет делать карьеру при дворе, а это значит, что в его жизни ничего не изменится. Он останется, как прежде, бароном Эшером, предводителем рыцарей Красного ордена… И отряд Красных стражей будет верен короне до конца… Что бы ни случилось… И до конца будет идти рука об руку с другими стражами и Красный Джон – новый герцог, но всё тот же Джонатан Райт, с которым судьба так насмешливо свела нас в логове разбойников Кеннеди…»

Постепенно новые ощущения и мысли покинули сознание наследницы, и она мирно уснула, погрузившись в небытие.

Едва разомкнув ресницы, принцесса бросилась к окну. На дворе, перегнувшись через Темзу, сияла огромная радуга. Восприняв это как добрую весть, Ирена мигом накинула пеньюар, обула лебяжьи тапочки и прокралась в кабинет – тихо, так, чтобы ещё спящие в соседних комнатах Мери и Эйда её не услышали.

Девушка в задумчивости посмотрела в окошко. Несколько секунд спустя она отточила перо, окунула его в чернильницу и склонила голову над жёлтым листком. Ирене непременно нужно было поделиться своими мыслями с сестрой – как бы там ни было, но шотландская кузина была единственным существом, которое знало её тайну…

Перо быстро забегало – наследница изливала на бумагу всё, что за ночь разложилось по полочкам в её голове:

«Милая Эви, вчера случилось невероятное. Словно гром среди ясного неба, появился мой названный брат с вестями, которые я не знала, как воспринимать в первые несколько часов.

Не буду томить тебя догадками, скажу сразу, что произошло: Красный Джон оказался сыном герцога… И законным его наследником. Я ещё не знаю, какого именно. Вероятно, скоро он прибудет к королю, чтобы засвидетельствовать своё право на наследство и титул.

Честно признаюсь, что в первые мгновения эта новость не давала мне покоя. Но после я поняла: после того как Джон получит право ездить в карете с гербами, не изменится ровным счётом ничего… Он навсегда останется тем, какой есть сейчас.

Конечно, в дальнейшем этот титул позволит мне приблизить свой орден ко двору и уже никто не посмеет перечить воле герцога!

На сём заканчиваю своё письмо, крепко обнимаю тебя и целую.

Твоя кузина Ирена.

15 июня 1624 года».

Наследница дождалась, когда высохнут чернила, свернула письмо уголком и запечатала. В соседней комнате послышались шаги. Девушка обернулась на дверь в ожидании, что одна из камеристок войдёт. Спустя несколько мгновений в проёме показалась златокудрая головка Мери.