Мама посмотрела на нас и взяла ситуацию в свои руки. Она выдворила мальчишек и сама вышла, оставив нас караулить рыбу. Надо ли говорить, что я немедленно оказалась у него на коленях, и рыба могла сгореть синим пламенем! Жадный умопомрачительный поцелуй выключил меня из окружающего мира, оставив только наслаждение от любовной игры.

– Лисичка моя…. – выдохнул Нильс мне в ухо таким шёпотом, что я вся покрылась мурашками.

Поцелуи и объятия прервал таймер. Карп, дамы и господа!

Я, кстати, проголодалась.

Рыбная пауза.

Глава 6

Прошла неделя, во время которой выяснилось, что у Нильса скоро день рождения! Скоро – это 12-го декабря. А сегодня было уже 28-е ноября. Две недели на то, чтобы приготовить подарок. Нильс рассказывал, что дни рождения в их семье очень любят и празднуют весело, долго и утомительно. Вопрос, хочу ли я прийти на день рождения и познакомиться с семьёй, вызвал у меня тяжёлый приступ паники.

НЕТ!

– Почему?!

Я пробубнила что-то про соблюдение субординации, Кирилл Андреевич, конечно душка, но всё ж он дядя Нильса и…. мой босс. Веселиться в таких жутких условиях ещё слишком рано.

– Ну, во-первых, он мне не совсем дядя. Ну хотя, дядя, да. Ну, во-вторых, он тебя не съест.

Что-то он меня не уговорил.

– А мы можем вдвоём отметить твой день рождения? – спросила я. Он нравился мне всё больше с каждым днём, но знакомство с родственниками пока, пожалуй, можно отложить. До лучших времён.

– Ну это само собой! – Нильс притянул меня к себе. – Может, передумаешь? Время еще есть….

– Я подумаю. – пообещала я.

Мы сидели в моей комнате, была суббота, за окном шёл дождь – капли стучали по подоконнику часто и дробно. Впрочем, дрожь в моём теле вызывали вовсе не они, а парень, расположившийся со своим ноутом на моём диванчике. Всю эту неделю мы ежедневно виделись на работе, после работы шли гулять или в кино. Мне смутно припоминалась моя прошлая жизнь, наполненные упорным трудом школьные годы, одинокие студенческие дни, одинаковые домашние вечера. Работа тоже разнообразием не отличалась, жизнь катилась по накатанной колее. С появлением Нильса я почувствовала, что в моей жизни появился друг и единомышленник. Не хочу обидеть Дашку, она добрая и участливая, но разговаривать с ней можно было лишь на уровне «Дома-2». А с Нильсом было очень легко и интересно, он располагал к себе, был дружелюбен и внимателен. Его обаянию, остроумию и энергии мог позавидовать сам Иван Ургант. Внешности, впрочем, тоже. Нильс зажёг во мне солнце, от лучей которого я вдруг ощутила себя хорошенькой девушкой, а не серой мышкой, какой привыкла себя считать. И он заставлял меня смеяться. А еще у нас совпадали взгляды на жизнь, мне казалось, что он даже может читать мои мысли, настолько он был похож на меня, только в нем жизненной силы было в сто раз больше.. И я ожила, как Спящая Красавица. Теперь каждое утро обещало мне новую встречу, новые впечатления, новую жизнь и эти обещания сбывались каждый день.

Мама была им очарована, как и сестра, как и племянники. Не знаю, существовал ли на этой планете человек, которому Нильс бы не понравился? Я сомневалась в этом, но у этого была и другая сторона. Нильс был так мил со всеми, начиная от кассирши в супермаркете, и заканчивая уличным светофором. Я наблюдала, как они все тают от его улыбки и спрашивала себя, как много пройдёт времени до того, как я заработаю себе сердечную язву. Червячок ревности неустанно грыз меня изнутри, успокаиваясь лишь тогда, когда мы оставались одни. Вот как сейчас.

Мы только что вернулись из кинотеатра, где посмотрели фильм «На игре», который на этой неделе вышел в прокат. Мне фильм понравился, было весьма зрелищненько, да и вообще мне, как говорится, «зашёл». Нильс, однако, всю дорогу фыркал, и сейчас копался в интернете – искал фильм «Геймер», дабы показать мне, как должен выглядеть фильм о виртуальной реальности. Я не возражала – просмотр фильма в приятной компании, да еще в такую мерзкую погоду, это то, что доктор прописал. С Нильсом, впрочем, я готова была смотреть что угодно, даже «Звёздные войны», которые терпеть не могла. Следующие полтора часа я любовалась крепкими бицепсами Джерарда Батлера, который был хорош, как всегда. Ну и саундтрек «Sweet Dreams» в исполнении Мэрилина Мэнсона в одной из сцен фильма весьма меня взбодрил. Периодически мы отвлекались от просмотра (ну вы понимаете, о чём я!!!). В общем, и этот фильм мне тоже понравился, и моё одобрение так воодушевило Нильса, как будто это он самолично его снял.

На следующий день Нильс позвал меня на фотовыставку одного из своих друзей-фотографов. Выставка размещалась в музее Карла Буллы на Невском проспекте. Мы договорились встретиться внутри выставки и я опоздала почти на пятнадцать минут, потому что никак не могла найти вход. Только с шестой попытки я обнаружила незаметную дверь, затаившуюся между громоздкими входными группами соседних магазинов. Поднявшись на пятый этаж, я наконец добралась до цели. Сначала Нильс познакомил меня со своим другом, тем самым фотографом. Его звали Виктор, и он был высоким плечистым брюнетом в модных очках. Поздоровавшись, он провёл нас в закуток, где располагались его работы. Их было всего восемнадцать, и посвящены они были старым кораблям. Сняты они были уже после списания, и выглядели очень грустными и заброшенными. Осмотрев выставку, я в одиночестве отправилась побродить по другим залам музея. В зале старых фотоэкспонатов экскурсовод рассказывала группе школьников о способах фотографирования начала ХХ века. Тут же висели сохранившиеся фотографии последней царской семьи России. В этом месте Нильс поймал меня и предложил пройти на балкон на крыше – знаменитую смотровую площадку, где, кстати, я ни разу не была. Вид оттуда и вправду оказался шикарным – Невский проспект в обе стороны был открыт взгляду. При виде всех этих крыш я почувствовала себя Карлсоном. Нильс закрывал меня от ветра, и если бы не дождь, это было бы самым романтичным нашим свиданием. Но нельзя же иметь всё и сразу, правда ведь?

Глава 7

Накануне дня рождения Нильса моя паника достигла критической точки. Отвертеться от праздника мне не удалось, Нильс стоял на своём, и по мере приближения заветной даты я всё больше и больше нервничала. Нильс агитировал меня как мог, и я, конечно, понимала, что его семья – это не черти с рогами, и всё же.... Празднование должно было состояться в ресторане «Белвью» при СПА-отеле «Скандинавия». Ресторан находился прямо на берегу Залива в одном из самых красивейших мест Сестрорецка, на территории загородного клуба. Само собой, дресс-код предполагался соответствующий, что тоже не добавляло мне уверенности. В моём гардеробе никогда не водились платья, от слова совсем, а даже если бы и были, в «Белвью» мне в них было не попасть. Разве что на кухню. Вот такими были страдания обычной питерской девчонки в ХХI веке.

На помощь мне пришла Дашуля. Она всегда одевалась ярко и на мой взгляд, чертовски неудобно – облегающие короткие платья, чулки с подвязками, кофточки с неимоверными вырезами, обувь на шпильке. Даже мусор выносить она ходила при полном параде, с макияжем и укладкой голливудской дивы. Логичным было предположить, что дивы должны иметь и вечерние платья. Поэтому в один прекрасный ноябрьский вечер мы с Дашкой провели тщательную ревизию её шкафов. Наши усилия увенчались успехом – в глубине гардероба обнаружилось чудесное платье вишнёвого цвета с открытыми плечами и летящей юбкой. Оно, разумеется, требовало небольшой переделки в груди и талии, но роста мы с Дашкой были почти одинакового, и в остальном платье прекрасно мне подошло. Я воспряла духом. У Маринки нашлись туфли к этому платью, у меня сумочка. Оставшиеся две недели я тренировалась ходить на каблуках. Получалось плохо, если честно. Мои бедные ноги, привыкшие к удобным ботинкам и кроссовкам, в первый день отказались мне повиноваться, и на каблуках я могла только стоять. И то недолго. Примерно 11 секунд. Самых долгих секунд в моей жизни. Но Дашка была неумолима, и к концу второго дня я уже смогла сделать первый крошечный такой шажочек. Начало было положено, и через две недели я была почти готова выйти в свет.