Пискнул монитор, извещая о приходе электронного письма. Шеф одобрил статью (кто бы сомневался). Скинув статью дизайнерам, я опять посмотрела на закрытую дверь техотдела. Словно повинуясь моему взгляду, дверь открылась, выпуская Дарью и запах кофе.
– Держи! – Дашка поставила передо мной кружку. – Не отбивайся от коллектива. Самое лучшее бразильское кофе, Нильс сказал…
– Дашуль, кофе мужского рода. Самый лучший. – Запах был просто волшебным.
– Да? А вчера ты сказала про «Карамель» – хорошее.
– Это кафе, балда! – Дашку можно только пожалеть. Как можно жить без единой мысли в голове? Пустая голова, как барабан. Но – украшение офиса. И чай заваривает отменно. А еще профессионально поливает цветы. Остальную работу шеф делает сам. И я иногда. И Оксана Александровна время от времени. А Дарья привлекает или отвлекает внимание на переговорах. Так сказать, создаёт атмосферу. Вот так и живём. И откуда всё-таки взялся Нильс? Еще вчера Антон занимал свое место, ничто не предвещало перемен.
– Дашуль, а что, Нильс наш новый дизайнер?
– Ну наконец-то спросила!! – Дашка просто засияла от возможности поделиться информацией. – Он племянник Ксаны Ксандровны. Она вчера его привела, на стажировку или типа того. Ты бы знала, если бы вчера не удрала так рано.
– У меня учеба, ты же знаешь……А где Антон?
– К зубному ушел.
Дашка вернулась на свое рабочее место и уткнулась в компьютер. Я пила кофе, украдкой поглядывая на закрытую дверь технического отдела. Хотя, «украдкой поглядывала» – не то слово. «Таращилась» – то слово. Допив кофе, я с сожалением повернулась к заветной двери спиной, хотя о работе думалось теперь меньше всего. Я изобретала предлог зайти ТУДА. Поблагодарить, что ли, за кофе? Ну нет, это будет жалко выглядеть, наверное. Мы, Лебедевы, гордые птицы…. Так я думала, открывая дверь, где теперь обитал ОН. Мой организм вел себя очень странно – сердце колотилось как сумасшедшее, руки, сжимавшие пустую кружку, свело судорогой, по спине, толпясь, бегали мурашки. Вверх и вниз, туда и обратно.
– Привет! – пискнула я.
Нильс оторвался от монитора, посмотрел на меня. Я осмотрелась – раньше в этой комнатушке я не задерживалась ни одной секунды сверх нужного. Стол, стул, компьютер, на подоконнике, видимо, обеденная зона. В углу вешалка. И больше ничего. Где, интересно, сидела Дашка все эти полчаса?
Я снова посмотрела на Нильса, беспомощно сжимая кружку в руках. Его взгляд будоражил, он не отводил от меня глаз, и я не могла пошевелиться…. Долгие секунды, в течение которых я уже успела выйти за Нильса замуж, родить троих детей, состариться вместе и умереть в один день, прервал телефонный звонок, разом разрушивший чары. Я поставила кружку на подоконник и вернулась к своему столу. На сегодня моя работа была окончена, можно было ехать в институт или домой, заниматься… Но уходить не хотелось. Мне казалось, если я уйду, завтра уже не увижу моего принца. Что там Дашка насчет стажировки сказала? В любом случае, он здесь временно.
По дороге домой, спускаясь в метро, толкаясь в толпе, глядя на свое отражение в стекле вагона, пробираясь по скользкому нечто, именуемому у нас тротуаром, поднимаясь по ступенькам подъезда, открывая дверь квартиры, я думала только о Нильсе. Причем ничего конкретного, я просто вспоминала тот первый взгляд. Дома привычно навстречу выпорхнула мама. Телевизор работал, из кухни пахло чем-то нереально вкусным, моя любимица Айси приветственно помахивала белоснежным хвостиком из своего угла. Дом, милый дом! Следом за мамой вытопал из комнаты мой маленький племянник, немедленно налил молока в мои новые сапоги, испугался, заревел и остаток вечера мы провели в обнимку…
Глава 2
На следующее утро, собираясь на работу, я на минимальной громкости позавтракала, бесшумно принять душ не получилось (привет застройщикам!), вода грохотала как Ниагарский водопад, жильцы до сих пор вздрагивают, когда соседи сверху начинают мыть посуду или купать собаку, хотя в этом доме мы живем уже третий год. После смерти бабушки были проданы две квартиры, комната, доставшаяся нам от моего отца, и мы переехали в просторную четырехкомнатную новостройку с видом на заводскую трубу. Мы – это я, моя старшая сестра Марина с двумя детьми (хотя при переезде присутствовал только старший из них – Денис, Захарчик родился здесь и другого дома не знал), наша мама и Айси, кошка, подаренная нам на новоселье местными жителями. Айси была полностью черной, и только хвост был белым, как молоко. Всем своим видом она напоминала эскимо наоборот, почему и получила свое имя. Марина старше меня на десять лет, работает стюардессой, постоянно в рейсе, она-то и настояла на том, чтобы купить большую квартиру и жить всем вместе, чтобы дети и старики были под обоюдным присмотром. В то время я еще относилась к «детям», до восемнадцати мне оставалось еще больше года, и моего мнения никто не спрашивал, а мама любила собирать всех под крыло, и вот мы живём тут, в монолитно-кирпичной башне с абсолютной звукопроницаемостью. После жизни в сталинке с метровыми стенами очень странно было слышать все разговоры соседей на пять этажей вверх и вниз, все их передвижения да и телодвижения тоже. Но мы привыкли. Сестра дома почти не бывает, поэтому места хватает всем, Денис ходит в школу, во второй класс, полуторагодовалый Захар в очереди в сад, мама на пенсии, и всех всё устраивает.
Проделав все утренние манипуляции, я открыла ноутбук, критическим взором оценила размещение своей статьи (всё ОК), Нильс вроде не только красавчик, но еще и большой молодец! Из детской выбрался Захарчик со своей неизменной поилкой, следом походкой каторжника в ванную проковылял Денис (как я его понимаю – в нашей семье все совы). Оставляя за собой лужи молока, сопровождаемый Айси, которая завтракала на ходу теми самыми лужами, Захарчик потребовал мультиков. Смену приняла мама, начинался новый день, и я полетела на работу, именно полетела, мои крылья так и шелестели за спиной. Все прохожие были красивы и улыбчивы, солнце вовсю старалось, вчерашней серости и сырости как не бывало, что для Питера в ноябре даже удивительно.
По пути я поймала свое отражение в зеркальной витрине – солнце горело в волосах, они были золотистыми! Я даже остановилась – впервые в жизни мне пришла в голову мысль «а не покрасить ли мне волосы»? Надо отметить этот день в календаре – солнечная ноябрьская пятница.
У входа в наш БЦ обнаружился Нильс – курил и говорил по телефону. Моё сердечко заколотилось как кунжутное семечко в стиральной машине, в режиме отжима, ага. Дыши, Виктория, вдох-выдох….
– Привет!
– Привет!
Нильс закончил разговор и пошёл за мной ко входу. Мы вместе поднялись к редакции, Дашка уже хлопотала над кофеваркой. Получив по чашке кофе, мы разошлись по своим рабочим местам. В рабочей почте меня ждали задания от директора, новые темы на следующую неделю, ну ОК. Дообеденное время я рыскала в интернете, подыскивая материалы для будущих статей. Дашка тем временем объявила мне, что Антон неделю, а может и больше, будет на больничном, Нильс пока его заменит, Юрик занят. К слову сказать, веб-дизайнеры в нашей конторе совмещают несколько должностных обязанностей, по договоренности шеф привлекает их к участию в других его проектах, ибо этих самых других его проектов великое множество – бизнес довольно обширный, тут и реклама, тут и сеть салонов красоты, агентство недвижимости, собственно наш сайт, и еще несколько других, к которым я отношения не имею. Наша редакция является еще и приёмной, но обычно тут довольно тихо, шеф появляется редко, о прибытии всегда предупреждает загодя. Золото, а не начальник.
Параллельно работе, мы с Дашкой обсудили планируемую окраску волос. Она с энтузиазмом восприняла мою идею, развила её до невозможности, предлагая разные цвета, варианты окраски и вообще стрижку. Ну и…. почему бы и нет? А любимую подругу несло все дальше – после волос мне были озвучены все модные тенденции в области макияжа, одежды, обуви, мужчин, автомобилей, курортов, стран и галактик. Постепенно поток красноречия Дашули влился в интересное мне русло – она болтала и болтала, теперь уже о нашем новом знакомом. Нильс был племянником Оксаны Александровны, нашей шефини, сыном её старшей сестры. Ему 22 года, родился в Питере у интернациональной пары студентов. Родители вместе никогда не жили, поэтому отпрыск рос в России и Финляндии, в прошлом году закончил ИТМО (Санкт-Петербургский национальный исследовательский Университет информационных технологий, механики и оптики), год провел с отцом в Финляндии, в Котке, работал в порту, путешествовал по Скандинавии. Вернувшись в Россию, ищет работу, и очень вовремя у Антона заболел зуб! А потом тот же зуб отправил его на больничный. Всё это Дашка выложила меньше чем за 2 минуты, я даже была поражена, как вся эта информация задержалась в её голове так надолго. Ну и меня в этой ситуации всё устраивало. Я, конечно, сочувствовала Антону, и даже очень, но всё же финский Аполлон куда органичнее смотрится в наших интерьерах, чем местный пухлый Вулкан. Антон имеет самую классическую наружность компьютерного гения: лишний вес, сильную близорукость, украшенную еще более сильными диоптриями, угри, и нелюбовь к личной гигиене. Я уже год работала здесь, и общение с Антоном было минимальным, в основном, посредством электронной почты, мобильника и социальных сетей. Ничего не могу сказать о его человеческих качествах, но вторжения на свою территорию он категорически не выносил, задушевных бесед и вообще бесед ни с кем не вёл, несмотря на все Дашины попытки вовлечь его в светский разговор. Не могу даже вспомнить, слышала ли я его голос? На просьбы помочь он откликался без слов, молча выслушивал, покорно шёл, куда звали и бесшумно исчезал в своей пещере. Никаким дружеским расположением здесь и не пахло, весь его вид говорил о нежелании быть здесь прямо сейчас. В общем, замкнут и нелюдим был наш Антон и связь поддерживал только с шефом.
