Мне крыть нечем – я их не помню. Раз Эмиль говорит, должны быть улики. Он не маньяк, без повода не убьет. Надеюсь… и боюсь ошибиться.

Я переступила порог и вышла в ночь.

Джип в темноте казался зловещей темной громадой. Белые пятна на лобовом стекле, немного выгнутые наружу, были похожи на крошечных привидений. Я оперлась на теплый капот, в котором отражались звезды и темные кроны.

Выстрел прозвучал резко – будто громом плюнули.

Вот и все.

Никакого облегчения я не испытала.

Мы живем во лжи. Для других Эмиль – сильный, преуспевающий мужчина. Он ведь скрывает, что меня насиловали, а его пытали. Его ждут, недоумевая, где шеф. В том числе, красотки – беспроблемные и веселые. А он здесь, со мной. С больной бывшей, которая не может без напоминаний самостоятельно поесть и купить себе тампоны.

Правда совсем другая и никто этого не знает, кроме нас двоих.

Позади раздались шаги, Эмиль остановился за спиной.

Говорить не хотелось.

Я провела пальцами под нижним веком и сделала вид, что не плачу. В отражении на капоте силуэт мужа расплывался.

– Он бы не признался, – тихо сказал он. – Я бы его сразу кончил, он это понял. Но это он. Не сомневайся во мне, Дина.

– Прости… – я не обернулась.

Над плечом раздавалось дыхание, словно Эмиль мучительно подбирает слова.

– Я хотел узнать, кто был третьим. Несколько часов допрашивал. Бесполезно. Если бы он ответил, ему бы пришлось признать, что он там был. Тупик. Но клянусь, я его найду. Ты мне веришь?

Я молчала. Эмиль устало вздохнул.

– Ладно, ты как всегда… Поехали, – прошептал он, словно голос его подвел.

Эмиль тяжело сел за руль. Мы развернулись и по темной дороге направились в город.

– Машину придется бросить, – с сожалением сказал он. – Если придут менты, ты ничего не знаешь. Я заехал, мы поговорили насчет развода, с тех пор ты меня не видела.

– Само собой, – я смотрела на проплывающую обочину.

У Эмиля зазвонил телефон, мы замолчали – он сосредоточенно рассматривал экран.

– Аня? – голос звучал вопросительно, словно он вспоминал, что происходит. Девушка в трубке взволнованно напомнила, что его ждут в клубе. Голос мужа стал мягче, это ведь его любимая секретарша. – Конечно… Скоро буду. Работа.

Слова резали сердце пополам.

Он сейчас развлекаться поедет, а я домой. Вспоминать и плакать в темноте. Я стиснула зубы и решила, что ни слезинки не пророню. Я так привыкла к боли, что она стала частью меня… Нас обоих.

А это неправда, что боль делает сильнее. Она превращает людей в чудовищ.

Эмиль раздраженно швырнул трубку на приборную доску.

– Один остался, и клянусь, Дина, – с тихой яростью повторил он. – Я разыщу эту тварь, кем бы он ни был, и шкуру с него сдеру.

Я нахмурилась: «второй», сказал Эмиль. И ведь угадал. То, что их было трое – я рассказала сама. Но откуда подробности и улики? Как он этого вычислил? Ему могли рассказать детали, когда издевались – да, но тогда бы он знал человека с медальоном.

Я вопросительно уставилась на свирепый профиль мужа.

Эмиль что-то недоговаривал. Никаких фактов – только интуиция. Но такая сильная, что екнуло сердце.

Он припарковался у городской черты – в дикой местности.

– Нас не должны видеть вместе. Тебе вызову такси, а сам избавлюсь от машины.

Он взял телефон, но не звонил – ждал чего-то.

А меня безумно утомил сегодняшний день. Вроде бы, нервничать должна, психовать, а я ничего не чувствую. От перегруза у меня отключает эмоции. Побочный эффект.

Я тяжело вздохнула и уткнулась в ладони. Перед глазами стояло кричащее в немой мольбе лицо застреленного Эмилем человека.

– Дина?

– Все нормально, – пробормотала я, убирая ладони. – Давай прощаться… Тебя там заждались.

Я не сумела сдержать желчь в голосе.

Эмиль понял тон: усмехнулся и поднес к губам мою руку. А после поцелуя положил к себе на бок. Под рубашкой и пиджаком я ощутила повязку.

Красноречивый жест.

Эти пули он поймал, закрывая меня. О чем ты говоришь? – насмешливо спрашивали глаза. Он ранен, ему не до секса. Но рано или поздно он поправится. А мои раны так быстро не заживут.

И все равно стало легче.

Эмиль погладил руку и отпустил. В глазах появилась странная тоска.

– Я распорядился, чтобы собственность переоформили быстрей, – он снова говорил про развод. – Завтра тебе позвонят. Я нашел твой паспорт, его тоже передадут тебе.

– Паспорт? – я нахмурилась.

Мой паспорт уплыл из гостиницы с Лазарем, а затем неожиданно объявился у шефа Эмиля, когда оформляли наш брак.

– Эмиль, а как он вообще у них оказался?

– Паспорт нашли у Глеба… – вздохнул он. – Думаю, на твое имя хотели сделать перевод, когда меня подставляли. Что часть украденных денег я бросил на счет своей девушки.

Я сопоставила информацию.

– Получается, Лазарь сам отдал Глебу мой паспорт с этой целью, – решила я. – Эмиль, а знаешь, он же написал мне записку…

– Какую записку, маленькая? – Эмиль подозрительно прищурился.

– Звал на встречу и предлагал все объяснить. Я знаю, он и раньше слал письма, только ты их перехватывал, да?

– Один раз, – признал он. – Не смей туда ходить. Где встреча и во сколько?

– Хочешь пойти сам? – я вскинула брови. – Это наверняка ловушка… Не ходи, не надо.

– Пошлю ребят из охраны. Скорее всего, этому козлу нужны деньги.

– А что еще, – усмехнулась я. – Думаешь, они успели сделать перевод?

– Точно нет, – отрезал Эмиль. – Я бы знал. Адрес, Дина.

Посомневавшись, я объяснила, где его искать. Стало неловко, мы вроде как о моем бывшем говорим…

В отличие от Лазаря, я полюбила Эмиля. Но был уговор – я его отвлекаю, гонорар делим пополам. Оказалось, на кону пятьдесят миллионов. Я легла в постель Эмиля, но вместо выигрыша получила каторгу. А Лазарь… С него как с гуся вода.

Интересно, что он знает о нас?

Меня кинули волкам на расправу, а я вышла замуж за одного из них. Странно? Не то слово. У Лазаря здесь друзья, старые связи, наверняка полно осведомителей. Мелкой шпаны – он и сам шестерка. Но что-то они могут знать. Вряд ли все. Но что-то.

– Мне это не нравится, – задумчиво сказал Эмиль. – Что-то заставило его выйти из тени. Я приставлю к тебе охрану.

– Не нужно. Мы же разводимся, – напомнила я. – Этот трус ничего не сделает, зато все поймут, чья охрана за мной таскается. Не похоже на безразличие друг к другу, как ты считаешь?

Эмиль молчал – я права, но сразу он этого не признает.

– Согласен, – сдался он.

Я похвалила себя за тонкий прием.

– Ты так и не ответил, – заметила я. – Почему ты передал мне агентство?

Расслабленная рука все еще лежала у него между пальцев. Он перебирал ими, поглаживал, разминая. Нежные, очень приятные прикосновения. Эмиль смотрел на пустующую дорогу, было заметно – не хочет отвечать.

– Тебе надо на что-то жить.

– Ты же назначил мне содержание, да? – я заглянула ему в глаза. – Зачем мне еще?

– Дина… – он вздохнул, выражение лица стало горьким.

Эмиль редко показывает слабость. Иногда мне кажется, только я вижу его слабым или больным. Он не хотел бросать меня без куска хлеба, что ж, благородно. Но что-то меня беспокоило.

– Готова остаться ни с чем? – прямо спросил он. – Я хочу, чтобы тебе было на что жить, когда меня убьют. Сама видишь, что происходит. Я могу не дожить до этой долбаной встречи. Если это случится… Я хочу, чтобы ты была защищена. Физически и материально.

Он говорил обыденно – разъяснял положение дел.

На сердце легла дикая тяжесть: это ведь логично. Эмиль финансист, его оружие ум – криминальный, извращенный, не спорю. Но опыта таких разборок у него нет.

– Дина, если бы не ты… Меня бы сегодня застрелили. Я даже не заметил стрелка.

Он говорил про мотоциклиста.

– Эмиль, ты меня пугаешь, – выдавила я. – Ты устал… Прошу, будь внимательнее!