— Ты читал ее книги? Даже мне она не дала прочитать ни строчки.

Он пожал плечами. Но его следующие слова леденили мне душу.

— Ты должен рассказать ей о пари... или это сделаю я.

— Ты же несерьезно.

Но глядя на него... я понял, что он говорит на полном серьезе.

Я ДОЛЖЕН ЕЙ РАССКАЗАТЬ.

Я смотрел на лифт, который вез в мой пентхаус, и думал, как, черт возьми, я собираюсь ей все рассказать. Я потеряю ее тогда. Она была такой потрясенной, когда звонила Льюису. И я готов подтвердить слова Кэтрин... это только сломает ее. И еще кое-что в довершение всего.

Но я все равно должен был ей рассказать. Это был бы правильный поступок.

Я поднялся на лифте и стал ждать, когда Тотл прибежит меня встречать. Я почесал ему голову.

— Ладно, Аристотель, облегчи мне задачу. Помоги мне.

Я поцеловал его в макушку и последовал за ним внутрь квартиры.

Но когда я вошел, то увидел, что Натали сидит на диване, всхлипывая.

— Натали? — Спросил я, шагнув к ней и заключив ее в объятия в едином порыве.

— Звонили из... агентства по сдачи загородных домов... — выдохнула она сквозь рыдания.

— О, черт, уже? — Думаю, Ларк не успела раньше поговорить с моей матерью. Вот черт!

— Они сказали, что... меня уволили. Они удаляют мой аккаунт и отправляют... окончательный расчет.

— Прости, детка. Мне очень, очень жаль.

Я покачивал ее в руках, как тогда, в пляжном домике. Один удар за другим, им не было конца и края.

— Нет, Пенн, это ты извини, — сказала она, вытирая глаза. — Мне не следовало говорить тебе многие вещи. Я злилась. А теперь вот это. Не знаю. Я не могу держать себя в руках.

— Эй, тебе не за что извиняться. Не за что.

— Уверен? Мы оба были на нервах, я тоже разозлился после разговора с матерью. Мне тоже не следовало тебе многое говорить.

Я приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в глаза.

— Забудь об этом. Я сожалею, что так получилось с агентством. Я пытался поговорить с Ларк, чтобы она как-то вразумила мою мать, но она должно быть опоздала.

— Что ж, спасибо за попытку. В любом случае это было неизбежно. — Плечи Натали снова затряслись. — А потом появилась Кэтрин, которая вела себя как последняя стерва.

— Чего она хотела?

— Ничего. Она вела себя так, будто хотела мне помочь, но в действительности она влюблена в тебя и пытается нас разлучить.

Ее голубые глаза смотрели в мои, такие доверчивые, я понял, что должен ей сказать.

— Натали, мне... нужно с тобой поговорить.

— Хорошо, — неуверенно сказала она и вытерла глаза. — Я сейчас в полном беспорядке. Сегодня был не самый легкий день.

— Подозреваю, что нет, не самый легкий.

— В чем дело?

— Я... — я открыл рот, чтобы сказать, готовый произнести слова. Но не смог. — Моя... моя мать устроила все это из-за меня. Ты здесь не причем.

— Я понимаю, что она сказала, Пенни, ты не должен винить себя.

— Нет, она сказала, что не будет звонить в агентство, если... если я вернусь работать в компанию.

— Ну, это ужасно! — Воскликнула Натали. Ее глаза снова стали злыми. Грусть сменилась яростью. — Она не должна так поступать с тобой. Это шантаж. Как она смеет использовать твою привязанность ко мне против тебя?

— Но... мне следовало бы согласиться, — впервые произнес я о чем думал вслух. — Это спасло бы твою карьеру.

— Какой ценой? — ахнула она. — Потерей карьеры, жизни, страсти и души? Нет, Пенн, это не правильная сделка. И если ты думаешь, что я буду винить тебя за то, что ты не согласился, то ошибаешься.

— Это еще не все, — осторожно заявил я.

— Что еще?

Мне следовало ей возразить. Нужно было сказать настоящую причину, по которой это была моя вина. Но ее взгляд... Это выражение обожания в ее глазах. Я не мог лишиться его, я не мог его разрушить. Даже если это была иллюзия. Я не мог разбить ее сердце окончательно.

— Я хочу, чтобы ты осталась со мной, — произнес я.

Она кивнула.

— Хорошо. Я останусь до рейса в субботу.

— Нет, Натали. — Я взял ее руки в свои. — Я хочу, чтобы ты переехала ко мне совсем.

— Пенн, это так... так быстро.

— Я знаю. Я никогда в жизни не делал ничего подобного. Но для тебя, Нат, все реально. Переезжай ко мне. Оставайся в Нью-Йорке. Давай разберемся со всем вместе. Здесь.

— Нет, — тихо ответила она.

— Что?!

— Прости, но... нет.

— Нет?! — Ошеломленно переспросил я. От шока у меня отвисла челюсть. Я никогда не думал, что она откажет. Даже через миллион лет.

— Нам еще рано жить вместе. Мы ведь только начали. Мне нужно вернуться домой. Вернуться в Чарльстон и обдумать свой следующий шаг по жизни. Я не могу остаться здесь и выработать план действий. Но... я не хочу, чтобы то, что я вернусь домой, стало для нас концом. — Она снова взяла меня за руку. — Я знаю, что это будет нелегко, но мы что-нибудь придумаем.

— Ты не останешься? — Спросил я, все еще пребывая в шоке.

— Нет, не останусь.

37. Натали

Я сказала нет.

Я все еще не могла поверить, что действительно произнесла это слово.

Я была так потрясена. Пенн Кенсингтон просил меня переехать к нему. Это было за пределами мечты. Мне так хотелось сказать «да». Так сильно хотелось. Но... я не могла, когда вся моя жизнь пошла под откос.

И я не знала, как с ним буду прощаться.

Пенн остановил «Ауди» у Международного аэропорта Кеннеди. Мой самолет улетал домой через два часа, но, к ужасу Пенна, я предпочла приехать пораньше.

Он поставил машину на стоянку, вышел из машины и пошел вытаскивать из багажника мои чемоданы.

Я поцеловала в голову Тотла и прижала его к себе.

— Обещаю, обещаю, обещаю, что вернусь тебя навестить, милашка. Ты мой маленький человечек, понимаешь? Придется тебе позаботиться о Пенне, пока я буду у себя дома. Но не позволяй ему экономить на вкусняшках. Веди себя хорошо. — Я снова поцеловала его. Слезы навернулись на глазах. Мне так не хотелось расставаться с ним. — Я люблю тебя.

Затем я усадила его обратно на пассажирское сиденье и закрыла дверцу. Уходя, услышала его вой, отчего споткнулась. Уф! Уйти от него было труднее, чем от Пенна. Тотл понятия не имел почему я уезжаю. Он точно ничего не понимал про перелеты и моменты приехать навестить. Он был всего лишь милым, беззащитным маленьким щенком, которого я обожала. И я хотела взять его с собой.

— Ты точно знаешь, что я не смогу позаимствовать у тебя щенка? — Спросила я Пенна, стоя на тротуаре рядом с моим первым чемоданом.

— Точно знаю, что не можешь взять Аристотеля. — Он поставил второй чемодан рядом с первым. — Какими средствами еще я могу заставить тебя вернуться ко мне?

Я рассмеялась.

— Ну, у меня есть идеи какими.

— Правда? — спросил он, притягивая меня к себе и целуя, пока я не стала отстраняться, чтобы глотнуть воздуха.

— Ну, с такими проводами я, конечно, вернусь.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты вообще уезжала.

— Мне тоже, — пробормотала я.

— Ты можешь остаться.

— Знаю, но не могу.

Он кивнул.

— Понимаю. Если бы ты собиралась изменить свое решение, то уже изменила бы его. А теперь мне придется идти на эту вечеринку одному.

— Я даже не могу поверить, что ты пойдешь на вечеринку к своей матери. После всего, что она сделала с тобой, пытаясь тебя шантажировать.

Он вздохнул и приподнял одно плечо.

— Это единственная вечеринка в году, на которой я обязан присутствовать. Станет все еще хуже, если я не появлюсь.

— Ну, надеюсь, что дом будет выглядеть красиво. Пришлешь мне фотографии украшенного дома для такого события. Я с нетерпением ждала этого момента.

— Обязательно.

— Советую тебе… много выпить, и постараться не обращать внимания на свою мать.

— Мне будет тяжело там без тебя. Я не могу себе представить, как буду смотреть на этот дом и не видеть тебя в каждом углу, на каждой поверхности.