Контакт

  Ровно в пятнадцать часов тридцать две минуты, по московскому времени, студент третьего курса философского факультета, Евгений Голыбатько, получил письмо. Вручил ему это письмо с криком:

  - Ребята, почту принесли! - студент первого курса того же факультета, Саша Голубев, по кличке Шашунчик. Евгений Голыбатько, взял письмо и машинально сунул в карман, тут же забыв о его существовании, так как был увлечен спором, который вспыхнул в прокуренной студенческой комнате подобно пороху и грозил взрывом опрокинуть все устоявшиеся философские школы и течения. Евгений увлеченно говорил, перебивая оппонентов своим красивым звонким голосом.

  Жена Евгения Голыбатько, Таня, студентка того же курса и факультета, находилась тут же, среди всей этой шумной студенческий братии и с улыбкой восхищения наблюдала, как ее муж, в своих слегка потертых джинсах, увлеченно говорит, размахивая правой рукой, как дирижерской палочкой, в такт словам.

  - Пусть! Хорошо, пусть! Я согласен, что мы еще не можем доказать со всей очевидностью, что иные цивилизации, кроме нашей, существуют в космосе. Пусть! Но согласитесь, когда Постышев нам тут доказывал свою хилую теорию о необратимости миров, мне, например, сразу стало ясно, что стоит Постышев на чисто агностических позициях, хотя и в сильно завуалированной форме, а это попахивает субъективным идеализмом, где субъектом выступает иная высокоразвитая цивилизация.

  На это высказывание, студент Постышев лишь ехидно улыбнулся, готовя свои аргументы, а Евгений, ничего не замечая, продолжал:

  - Хорошо. Не будем катить бочку в сторону Платона и Демокрита, но кричать игнорабиус в данном вопросе также бессмысленно, как стараться понять сущую сущность всего сущего...

  В этот момент в комнату заглянул Шашунчик, и крикнул своим добрым, писклявым голосом:

  - Ребята, в буфет ватрушки привезли!

  Общежитие затряслось от студенческих ног, мчащихся по направлению буфета и комната в одно мгновение опустела. Студент, Евгений Голыбатько, остался один. Он в задумчивости стоял некоторое время посреди комнаты, покачиваясь на носках и остывая после горячего спора, потом невзначай сунул руку в карман и вдруг обнаружил письмо, неизвестно как там оказавшееся, достал его, распечатал, и с удивлением прочитал письмо, написанное на самом обыкновенном тетрадном листе в клеточку.

  "Уважаемый студент третьего курса философского факультета, Евгений Евгеньевич Голыбатько, наша "Комиссия по контактам", после предварительных совещаний и обсуждений различных кандидатур на возможность контакта с представителями внеземных цивилизаций, остановилась на Вашей кандидатуре, как наиболее подходящей для такого рода контакта. Учитывая неподготовленность широких масс населения Земли к общению с представителями иных миров и исходя из того, что первый контакт с наиболее обыкновенным гражданином планеты Земля, лишь проба на контакт со всем человечеством, наша комиссия обращается к Вам с настоятельной просьбой не разглашать содержание данного письма, и, соблюдая все меры предосторожности, прийти к киоску "Союзпечать", что около кинотеатра "Сатурн" в шестнадцать часов двадцать второго декабря тысяча девятьсот семьдесят седьмого года с букетом цветов, для осуществления первого контакта с нашим представителем, который будет ждать Вас, с журналом "Наука и жизнь" в руках.

  С космическим приветом, Старшие Братья по разуму."

  - Надо же глупость какая, - подумал студент третьего курса Евгений Голыбатько, обиженный тем, что в письме его назвали наиболее обыкновенным гражданином планеты Земля, и почему-то сразу решивший, что все это лишь розыгрыш.

  - Посмеяться хотели, чуваки, - но письмо не выбросил, а аккуратно сложил и сунул обратно в карман.

  - Впрочем, будет интересно взглянуть хотя бы издали на этого представителя иных цивилизаций, - подумал он, вдруг почему-то очень ясно представив, что у киоска его будет ждать такой маленький, зелененький человечек с выпученными глазками и с журналом "Наука и жизнь" в перепончатых лапках.

  Студент Евгений Голыбатько даже заулыбался от таких мыслей, в конце концов не даром же фантасты всего мира уже полстолетия в один голос твердят, что контакт с внеземными цивилизациями неизбежен, притом в ближайшем, обозримом будущем. Сейчас этот час настал. Евгений даже представил себе, как он сидит в студии телевидения, забросив ногу за ногу, и небрежно улыбаясь в телекамеру просто и умно отвечает на многочисленные вопросы ошеломленных ученых и журналистов.

  - А так... Чуваки какие-нибудь пошутили, теперь сидят, ржут, животики надрывают.

  Евгений вновь достал письмо из кармана и стал внимательно изучать конверт, на котором обратного адреса не оказалось, но стоял почтовый штемпель, указывая на то, что письмо было отправлено в этом же городе и в этот же день, то есть двадцать первого декабря тысяча девятьсот семьдесят седьмого года.

  Евгений Голыбатько так был увлечен этим занятием, что даже не заметил, как в комнату вошла его жена Татьяна, со свежими ватрушками, и остановилась с интересом наблюдая за мужем и его манипуляциями с письмом.

  - Интересно, - наконец произнесла она, улыбаясь, - Интересно, кто же это тебе такое письмо написал, что ты на него никак наглядеться не можешь?